Андерсон Пол
Гетто
Пол АНДЕРСОН
ГЕТТО
Монорельс высадил их на окраине Кит-тауна.
Вдали мерцали и переливались огни огромного города - красные, зеленые, золотые; огни метались меж стройных башен, отражаясь в низко висящем небе, здесь же царили тишина и ночь.
Кенри Шаун еще некоторое время постоял с остальными, неуверенно переминаясь с ноги на ногу и придумывая, что бы сказать. Все знали, что он собирается оставить космос, но у китян не принято было вмешиваться в личную жизнь других людей, и поэтому все молчали.
- Ну что ж, - в конце концов выдавил он. - Еще увидимся.
- Конечно, - ответил Граф Кишна. - Мы проторчим на Земле несколько месяцев. - И после короткой паузы добавил: - В следующем рейсе нам будет очень не хватать тебя. Вот если бы ты... передумал, Кенри.
- Нет, - сказал Кенри. - Я остаюсь. Но все равно спасибо.
- Приходи в гости, - пригласил Граф. - Мы на днях как раз собирались устроить вечеринку и перекинуться в покер.
- Конечно. Конечно, приду.
Граф обнял Кенри за плечо одной рукой и слегка прижал к себе. Этот обычный для Кит-тауна жест заключал в себе больше, чем можно было выразить словами.
- Доброй ночи, - вслух сказал он.
- Доброй ночи. - Во тьме слова прозвучали чуть слышно. Они постояли еще мгновение: полдюжины мужчин в свободных синих куртках, мешковатых брюках и мягких туфлях - одежды для выхода в город. Все они забавно походили друг на друга: смуглолицые, невысокого роста и плотного сложения. Но больше всего их роднила манера двигаться и особенное выражение лиц. Ведь за всю жизнь, проведенную среди звезд, они не видели ничего, кроме чужих странных миров.
Затем группа распалась, и каждый пошел в свою сторону. Кенри направился к отцу. Было довольно прохладно, северное полушарие вступало в осень; Кенри поежился и сунул руки в карманы.
Улицы Кит-тауна были просто узкими бетонными дорожками, не светящимися, а по старинке освещенными круглыми фонарями, бросавшими неясные блики на лужайки, деревья и на маленькие, похожие на землянки, домики, далеко отстоящие от дороги. Людей на улице почти не осталось: пожилой офицер, кажущийся очень суровым в своей накидке с капюшоном; молодая пара, медленно прогуливающаяся, взявшись за руки; стайка детей, резвящихся на траве, наполняющая воздух веселым смехом. Вполне возможно, некоторые из этих детишек родились лет сто назад и уже успели повидать миры, солнца которых неразличимы отсюда. Но родная планета всегда манила людей. Даже оказываясь на другом краю Галактики, они возвращались к шепчущим лесам и пенистым морям, к дождю, ветру и быстро несущимся тучам, через любые бездны пространства стремились они к своей матери-Земле.
Большинство домов-полушарий были темны. За ними присматривала автоматика, пока хозяева блуждали среди звезд. Кенри прошел мимо дома своего друга Джонга Эррифранса, подумав с грустью, увидятся ли они когда-нибудь. "Золотой Летун" вернется с Бетельгейзе не раньше чем через столетие, а к тому времени "Крылья" - его корабль - еще не возвратится из следующего рейса.
"Нет, постой-ка. Я ведь остаюсь. Я буду уже глубоким стариком, когда вернется Джонг, по-прежнему молодой и веселый, с гитарой за спиной и с улыбкой на губах".
В городке было всего-навсего несколько тысяч домиков, и большинство их обитателей постоянно отсутствовало. Сейчас вокруг Солнца кружили только "Крылья", "Летящее облако", "Могучий Варвар", "Богоматерь" и "Принцесса Карен" - их команды в общей сложности, включая и детей, насчитывали не более 1200 человек. Он еще раз прошептал тихонько архаичные, чудесные названия, смакуя на губах их волнующий привкус. Кит-таун и его обитатели были неизменны - иначе и быть не могло. Ведь если человек перемещается со скоростью света, то время для него идет так, что за десять лет отсутствия на Земле пролетает век... А здесь был дом, здесь человек был среди подобных себе, а не каким-то томми, который вынужден подобострастно кланяться и заискивать перед могущественными людьми Солнечной системы. Здесь человек оставался человеком и мог ходить с гордо поднятой головой. И неправда, хотя так говорят на Земле, будто они безродные, люди без собственной планеты, истории и привязанностей. Они были детьми родной планеты в большей степени, чем те, кто пережил ее лихорадочный расцвет, и войны, и закат...
- Добрый вечер, Кенри Шаун.
Он остановился, вырванный из задумчивости, и взглянул на молодую женщину. По ее длинным темным волосам и стройной фигуре струился бледный свет уличного фонаря.
- О... - спохватился он и поклонился. - Добрый вечер тебе, Тейя Баррин. Долго же мы не виделись. Года два, наверное, не меньше, а?
- Для меня время пролетело быстро, - ответила она. - "Могучий Варвар" прошлый раз летал к Веге. И мы крутимся на орбите уже целый месяц. А "Крылья", кажется, вернулись недели две назад, да?
Почему она не решается говорить прямо, без недомолвок? Кенри знал, что время прибытия его огромного корабля известно ей с точностью до часа.
- Да, - ответил он. - Но у нас вышел из строя астрогационный компьютер, и мы, несколько человек, задержались на борту, чтобы привести его в порядок.
- Я знаю, - тихо ответила она. - Я интересовалась у твоих родителей, почему тебя не видно в городе. А разве тебе самому не хотелось на Землю?
- Еще бы! - произнес он, и голос его дрогнул. Он не мог рассказать ей о лихорадочном желании сбежать с судна, попасть на Землю и увидеть Дорти, которая ждала его среди роз. Это желание буквально жгло его, не давало покоя ни на миг. - Конечно, но ты же знаешь, что корабль - самое главное, я же самый опытный специалист по компьютерам. А мою долю груза продал за меня отец. Я никогда не любил заниматься торговлей.
Перекидываемся тут ничего не значащими словами, думал он про себя, а встреча с Дорти все отдаляется и отдаляется. Но он не мог оборвать ее на полуслове и уйти. Ведь Тейя была настоящим другом. Когда-то он даже думал, что она станет для него еще ближе, но это было до того, как он встретил Дорти.
- С тех пор, как мы улетели, мало что изменилось, - заметила она. - И это за целые двадцать пять земных лет! Все та же Звездная Империя с тем же языком и генетической иерархией, правда немного более обширная. Правда, недовольства и волнений побольше, а значит, все ближе восстание и конец. Мне кажется, это очень напоминает Африканцев поколения за два до падения их Империи.
- Точно, - сказал Кенри. - И другие тоже. И в будущем будет то же самое. Кстати, я слышал, что Звезды опять стараются прижать нас.
- Да. - Она говорила почти шепотом. - Теперь нам нужно покупать специальные эмблемы по совершенно немыслимой цене и носить их всюду за пределами Кит-тауна. Все может стать еще хуже и, я думаю, станет со временем.
Он заметил, что ее губы дрожат под резко очерченными ноздрями, а глаза, встретившись с его глазами, вдруг блеснули от внезапно выступивших слез.
- Кенри... а это правда, что говорят о тебе?
- Что правда? - Сам того не желая, он почти выкрикнул это.
- Что ты собираешься бросить космос. И... оставить Кит... стать землянином?
- Мы поговорим об этом в другой раз. - В горле у него было невыносимо сухо. - Сейчас я очень спешу.
- Но, Кенри... - Она глубоко вздохнула.
- Спокойной ночи, Тейя. До встречи. А сейчас я действительно очень спешу.
Он поклонился и ушел - быстро, не оборачиваясь. Он удалялся, а по спине его скользили попеременно узкие полосы света и тени.
Дорти ждала его, и он обязательно должен увидеться с ней сегодня же вечером. Но почему-то он уже не думал об этом с такой радостью. На душе у него было муторно...
Она стояла у иллюминатора, глядя во тьму, бесконечность которой ощущалась невероятно чуждой, и белые отсветы корабельных переборок прохладно отражались в ее волосах. Мягко ступая, он приблизился сзади и опять, уже в который раз, поразился, как она красива. Даже тысячу лет назад такие высокие, чудесно сложенные блондинки были на Земле редкостью, и хотя селекционеры человеческих тел Звездной Империи вряд ли останутся в памяти человеческой, их следовало бы помнить вечно уже за то, что они создали такой тип женщины.
Она быстро обернулась, почувствовав его приближение. Серебристо-голубые широко раскрытые глаза воззрились на него, губы слегка разошлись, полуприкрытые изящной рукой. Какое все-таки чудо - женская рука, подумал он.
- Ты напугал меня, Кенри Шаун.
- Прошу прощения, фриледи, - удрученно сказал он.
- Ничего... - Она улыбнулась, немного неуверенно. - Ничего страшного. Видимо, меня нервирует межзвездное пространство.
- Да, оно вполне может вызывать... беспокойство, особенно если к нему не привык, фриледи, - сказал он. - Сам я был рожден среди звезд.
Она слегка вздрогнула.
- Космос слишком велик, - произнесла она. - Слишком велик и чужд, Кенри Шаун. Я и раньше предполагала, что путешествия между планетами выходят за рамки человеческого понимания, но это... - Ее рука коснулась его руки, пальцы сомкнулись вокруг его ладони, и он тоже невольно, вопреки желанию, сжал ее хрупкую кисть. - Этого я никогда бы не смогла себе представить.
- Когда летишь со скоростью света, - заметил он, стараясь скрыть смущение под маской опытного космонавта, - кое-что изменяется. Аберрация смещает звезды, а эффект Допплера смещает цвета. Вот и все, фриледи.
Корабль вокруг них негромко шумел, словно разговаривая сам с собою на разные голоса. Дорти однажды поинтересовалась, о чем думает электронный мозг корабля: каково это - чувствовать себя космическим кораблем, вечно скитающимся среди чужих звезд. Он тогда сказал ей, что компьютер не обладает сознанием, но с тех пор эти ее слова буквально преследовали его. Может быть, просто потому, что это были ЕЕ слова.
- Но больше всего меня пугает отставание во времени. - Ее рука оставалась в его руке, и тонкие пальцы сжимались все сильнее. И его буквально пьянил легкий аромат духов. - Я никак не могу осознать того, что ты родился тысячу лет назад, Кенри Шаун. И того, что, когда я уже рассыплюсь прахом, ты все так же будешь путешествовать среди звезд.
