Андерсон Пол

Домой !

Пол Андерсон

ДОМОЙ!

Перевод с англ. А. Молокана

Транспортный ракетоплан покинул корабль-носитель и свернул с орбиты, стремительный и хищный, словно пуля, выпущенная в цель, расположенную далеко внизу, а там загадочно темнела планета, обращенная к кораблю своей ночной сторрной, утопая во мгле, и только на месте перехода дня и ночи виднелись голубоватые, почти призрачные оттенки - светилась атмосфера и отполированным металлом сиял океан.

Астронавт Яков Кан устало наблюдал сквозь иллюминатор за крохотной светящейся точкой-так выглядело Солнце с расстояния в тридцать три световых года. Немного в стороне серебристыми облаками раскинулся Млечный Путь, рядом угадывались очертания созвездия Стрельца. Там за пылевыми облаками и звездными скоплениями лежало сердце Галактики.

Яков Кан в подобных случаях, когда перед ним простирался безбрежный космос, всегда представлял себя десятилетним мальчиком, стоящим на крыше высотного здания и всматривающимся в городское, затянутое едкой дымкой небо. В детстве Кан мечтал о звездах, наивно полагая, что людям скоро удастся покорить чудовищные расстояния. С возрастом Кан осознал, насколько это тяжело, почти недостижимо. Возможно, когда-нибудь его сыновья, внуки или правнуки смогут что-либо изменить, если, конечно, у землян хватит сил, энергии, мужества, чтобы бросить вызов бесконечности.

Рядом с Яковом над приборной панелью склонилось скуластое лицо Билла Рэдфетера[Красное перо (намек на индейское происхождение персонажа).]. Помощник Кана внимательно изучил показания приборов и сказал:

- Все системы в норме.

- Надеюсь, что так, - усмехнулся Кан, не удостоив Билла взглядом.

Рэдфетер в душе был раздражен, ведь ответственность за благополучную посадку лежала прежде всего на пилоте, а не на его помощнике.

Ракетоплан сильно тряхнуло- атмосфера впервые дала о себе знать. Заметив, что Кан встревоженно озирается по сторонам, Рэдфетер немного смягчился и сказал вполголоса:

- Старина Джейк, ты чертовски много думаешь.

- Не спорю, но ведь это мое последнее космическое путешествие.

- Чепуха. Руководству наверняка понадобятся люди для полетов на лунных транспортниках.

- Я все равно расторгну договор и останусь на Земле. Давно пора обзавестись семьей, купить дом с садом, и вообще, хватит. -- Израильский акцент Кана придавал его английской речи некоторую суровую, подчеркнутую надменность. Он потер виски тонкими пальцами и продолжил:

- Последнее время я слишком много летал и почти не видел Землю. К тому моменту, когда мы вернемся домой, пройдет почти семьдесят лет и мы будем представлять собой ходячие анахронизмы. Люди имеют свойство меняться с годами.

- Интересно, какие они стали?- спросил Рэдфетер.

- Кто? - Кан с усилием прервал свои размышления.

- Люди, конечно. Ведь они, живя на этой планете более века, совершенно отрезаны от земного человечества. Помнишь, мы как-то говорили об этом, и вообще, хватит обходить эту тему.

- Они, вероятно, покажутся тебе ближе, чем мне, ибо все они выходцы из-Северной Америки. Если рассуждать логически, то все изменения в социальной жизни прямо пропорциональны изменениям с сфере знаний, в науке, следовательно, все люди, населяющие базу на этой планете, в определенной степени примитивны, не более того.

Рэдфетер, казалось, был удивлен заключением Кана. Он помолчал немного, выдерживая многозначительную паузу, и спросил:

- А что ты скажешь об аборигенах?

- Во-первых, аборигены, увы, не принадлежат к роду человеческому, а во-вторых, различия между землянами и ими столь огромны, что первостепенное влияние на людей могла оказать только сама планета Митра.

- Но каким образом?

- Прежде всего - окружающая среда. Она сильно влияет на умонастроение человека. Да и новые жизненные пространства играют здесь не последнюю роль. Впрочем, посмотрим.

Транспортный ракетоплан ворвался в полосу дневного света, и люди увидели прекрасный ландшафт, простирающийся внизу, залитый ослепительными лучами Грумбрвджа-1830, где над зелеными равнинами, обрамленными горной цепью, плыли золотистые клочья облаков.

- Думаю, нам здесь удастся славно поохотиться, - радостно произнес Рэдфетер и добавил: - Я имею в виду настоящих живых хищников, а не роботов из земных аттракционов.

- Уверен, - ответил Кан. - У нас еще будет на это свободное время.

- Кстати, Джейк, почему день на Митре продолжается шестьдесят часов?

- Это явление получило объяснение уже в первый год создания базы. Из старых отчетов порой можно почерпнуть весьма интересные сведения. В частности там говорится, что меньшее по размерам жидкое ядро планеты создает грандиозные приливы и отливы из-за очень малого изостатического трения, оказывает свое влияние и отсутствие естественного спутника. Но все это достаточно тривиально по сравнению со всей сложностью биохимической структуры планеты, которая похожа на земную, но эволюция здесь шла своим, особенным путем.

Об этом свидетельствует уровень умственного развития аборигенов. Они ничуть не глупее людей. В конце концов это очень своеобразный, во многом неповторимый мир.

- Зачем тогда сворачивать исследовательскую программу? По сути дела человечество отказывается от Митры, - с сожалением промолвил Рэдфетер.

Кан со злостью ударил стиснутым кулаком по ручке своего кресла.

- Директоратом управляют идиоты! - грубо сказал он. - Все они не видят дальше собственного носа, раз доверились слепым расчетам бездушных кибервычислителей. Очевидно, что правящая верхушка Директората до смерти напугана последними данными, где говорится об истощении ресурсов Земли. И они решили свернуть всю программу межзвездных исследований. Неужели им не понятно, что без новых знаний, новых планет и жизненных пространств человечество обречено?

- Возможно, и правительство думает так же, - примирительно сказал Рэдфетер.

Кан сердито посмотрел на своего помощника. Иногда тот его сильно удивлял.

Яхта величественно спустилась по реке Бенисан, прошла мимо прилива и оказалась в бухте Желаний.

Огромный красно-золотистый шар солнца клонился к закату, играя в водной глади огненными бликами. На противоположном берегу возвышалась вершина горы Принцесса, поднявшаяся во всей своей гордой красоте над скоплениями островерхих крыш деревни Визайлет, а ближе-к берегу, у рристани, белели паруса мелких суденышек, кажущихся на расстоянии распростертыми крыльями гигантских птиц.

Воздух был еще теплым, но сквозь приоткрытый иллюминатор на капитанском мостике Дэвид Трейкилл уже чувствовал свежесть морского ветра, приносившего с собой запах соли и йода с бескрайних океанских просторов.

- Ты не хочешь встать у руля, дорогая? - спросил Дэвид, с ласковой улыбкой обернувшись к жене.

- Конечно, - ответила она. - Если ты присмотришь за Вивиан.

Трэйкилл, уступив место у штурвала, неспешно прошел на корму и, спустившись в каюту, достал из холодильника бутылку пива. Дэвиду показалось, что мотор яхты работает с явными перебоями, и он подумал: "Скорее всего, сказалась перегрузка после недавнего шторма". Затем он вернулся на палубу, ведя за руку семилетнюю дочь, белокурую хорошенькую девчушку, удивительно похожую на свою мать, Леонору.

Трэйкилл опустился в кресло, стоящее на палубе, и с наслаждением потянулся, запрокинув голову и делая первый жадный глоток из бутылки. Холодная, терпкая жидкость забулькала в горле, принося человеку удовлетворение. Он повернулся в кресле и сказал, обращаясь к аборигену Митры Стронгтэйлу[Сильный Хвост.]:

- Мне чертовски жаль, что мы возвращаемся, приятель.

Стронгтейл молчал, наслаждаясь пейзажем восточного побережья, покрытого высокими холмами, зеленеющими после зимних дождей, почти сплошь заросшими густым кустарником с яркими душистыми соцветиями.

Вивиан подбежала к Стронгтэйлу, прижимая к груди несколько маленьких мячиков. Глаза девочки горели радостным любопытством.

- Пожонглируй, пожалуйста, - попросила она.

- С радостью, - ответил абориген и подбросил нехитрые снаряды в воздух. Стронгтэйл обладал необыкновенным искусством оригинального жанра, где требовалась исключительная реакция и ловкость. Наверное, отчасти это объяснялось строением его тела он был похож на кенгуру с птичьей головой и длинными, словно у обезьяны, руками. Однако Трэйкиллу, проведшему среди аборигенов всю .свою жизнь, короткое покрытое бурой шерстью тело приятеля представлялось куда более красивым и опрятным, чем тела иных представителей его, человеческой расы.

Стронгтэйл жонглировал самозабвенно, слегка приоткрыв тонкий клюв, издавая ряд самых немыслимых звуков, которые не смог бы имитировать ни один землянин, затем, переходя с удивительной легкостью на язык людей, сказал:

- Мы совершили удивительно приятное путешествие, Дэвид, и я рад, что у нас есть предлог его повторить.

- Да, мы повторим его, - худощавое лицо Трэйкилла озарила улыбка.

- Поразительно, - сказал Стронгтэйл. - Более двухсот лет наш народ скитался по материку, не подозревая, что совсем рядом существует совершенно фантастическая культура мореплавателей и строителей. Мы сможем теперь открыть новые торговые пути, наладить отношения с соседями, и все благодаря построенному вами, землянами, мореходному судну.

Стронгтэйл говорил по-английски вполне разборчиво, ведь после векового контакта с землянами жители Митры, населяющие побережье бухты Желаний, почти все понимали, а самые способные научились говорить. И каждый ребенок с земной базы отлично понимал сложные звуки, издаваемые аборигенами. Вместе с тем вся жизнь обитателей Митры сильно отличалась от земной цивилизации. Хотя все это не казалось удивительным, ведь общество Стронгтэйла имело ярко выраженный доиндустриальный характер, и ему была чужда эксплуатация, милитаризм, войны и множество других негативных явлений, от которых страдало когда-то человечество на Земле.