Василий Головачев

Кто следующий?

Понимаев включил мигалку и сирену, только сообразив, что опаздывает. Но и имея преимущества как работник госавтоинспекции, он не особенно преуспел в своём стремлении доехать до места работы вовремя. Потоки машин забили не только основные магистрали, но и улочки и переулки старой Москвы, поэтому надо было ехать буквально по встречной полосе, чтобы успеть к месту службы. А этого Понимаев не любил, даже будучи офицером ГИБДД.

Валерию Николаевичу Понимаеву исполнилось тридцать шесть лет. Он родился в Смоленске, закончил местный институт авиастроения, потом школу милиции, переехал в Москву и был взят на службу в столичную ГИБДД – разработчиком компьютерных систем поиска угнанных автомобилей. В настоящее время он был уже экспертом Центра поиска и получил недавно звание подполковника. Что, впрочем, не служило основанием для оправдания опозданий на работу. Опаздывал же он часто, так как жил в районе Хорошевского шоссе, а ехать надо было на другой конец города, в район стадиона «Авангард», где располагался Центр, да ещё к девяти часам утра, когда поток машин становился максимальным. Не спасала и служебная «Волга» с мигалкой.

Получив очередной нагоняй от начальства за получасовое опоздание, обозлённый Понимаев сел в своем кабинете к компьютеру. Но обида требовала выхода (до сих пор ему выговаривали как мальчишке), и он позвонил своему другу и бывшему однокурснику Олегу Кобринскому, ныне также обитающему в Москве, но в другой епархии: Олег работал главным специалистом по компьютерным сетям Московского института информатики.

– Привет, Кобра, уже на работе?

– Давно, – отозвался Олег флегматично.

– А я опять опоздал. Сплошные пробки на дорогах.

– А ты езди на работу, как я, на метро.

– Спасибо за совет.

– Пожалуйста. Не понимаю, чем ты недоволен. Ты же гаишник, имеешь право ехать на красный свет.

– Во-первых, я не гаишник, во-вторых, таких умников, которые норовят ехать на красный свет, развелось, как в том анекдоте, – миллионы.

– И вы не можете с ними справиться?

– Не с ними – с пробками. Количество автотранспорта в Москве растёт на полмиллиона машин в год! А пропускная способность улиц остается той же, не помогают ни новые развязки, ни транспортные кольца.

– И чего ты хочешь от меня?

– Да ничего, – вздохнул Понимаев, – пожаловаться-то некому, вот я и плачу тебе в жилетку. Вечером ты что делаешь?

– Как всегда, сижу у ящика.

– Может, сходим в кафе, пивка попьем?

– Машка не одобрит… а с другой стороны – почему бы и не сходить? Позвони мне после шести, договоримся. – Голос Олега вдруг изменился. – Слушай, Понимаша, а давай я вам помогу.

– Как? – не понял Валерий Николаевич.

– Проанализирую потоки машин, все пробки, вычислю векторы движения, основные узлы напряжённости, пути объезда и так далее. Или у вас уже проводился такой анализ?

– Нечто подобное было, – Понимаев поскрёб макушку, – но для сугубо утилитарных целей. Мы искали способы нейтрализации пробок.

– Результат есть?

– Ты же видишь – в Москве сплошные пробки, особенно по утрам и к концу рабочего дня. Про пятницу вообще молчу. Такое впечатление, что кто-то специально дезорганизует всё движение. А ведь мы внедряем системы наблюдения за улицами, ставим телекамеры, пытаемся управлять потоками с помощью адаптивных светофоров и компьютеров…

– Пришли мне ваши наработки.

– Зачем?

– Не с нуля же начинать? Мне будет гораздо легче составить карту прогнозов, имея статистику и динамические показатели по городу, да и схема не помешала бы.

Понимаев оглянулся, будто страхуясь от подслушивания.

– Вообще-то это секретные данные… но я пришлю. Только никому не говори.

– Само собой.

На этом разговор и закончился.

Понимаев погонял компьютер, отыскивая в недрах служебных баз данных необходимые файлы, отправил Олегу обещанное и вернулся к исполнению своих непосредственных служебных обязанностей. Однако вечером его машина снова попала в пробку, и он добирался до своего дома почти два с половиной часа. В кафе с Олегом пойти не пришлось, Понимаев просто напрочь забыл об утреннем разговоре с другом и предложении посидеть с ним в кафе, побаловаться пивком.

Следующий день – четверг – прошел без особых напрягов и волнений.

А вот в пятницу Валерий Николаевич снова опоздал на работу, хотя выехал заранее, за два часа до начала – в семь утра, и уже в кабинете вспомнил о предложении Олега. Расстроенный, позвонил другу без всякой надежды на помощь, но в ответ услышал нечто странное. Необычно оживлённый Кобринский заявил:

– Ты не представляешь, что я откопал! Движение машин по Москве образует некий странный аттрактор! Я такого ещё не видел!

– При чем тут аттрактор? Это же чисто математическое понятие…

– Скорее физическое, и вообще это термин из теории игр и управления…

– Короче!

– Короче, получается, что в часы пик движение приобретает почти осмысленный логический порядок! Хотя эта логика нелинейна и не подчиняется нашим вероятностным распределениям типа гауссовых и…

– Ещё короче!

– Давай лучше встретимся у меня дома, и я тебе всё покажу на пальцах. То бишь на мониторе. Я же говорю, впечатление создаётся такое, будто движение машин регулирует некий процесс, на который накладываются волновые колебания плотности…

– Олег, мне пора к начальству на доклад, но я тебе ещё позвоню, договоримся на вечер.

– Хорошо, жду, а я пока покумекаю тут с дополнительными информационными связями. Вообще картина получается сногсшибательная. Как ты вовремя мне эту задачку подсунул, я тут закис совсем.

Понимаев положил трубку, посидел, улыбаясь, вполне сочувствуя горячности приятеля, и засобирался на совещание, которое на этот раз проводил в Главном управлении ГИБДД сам министр внутренних дел.

Министр был во гневе.

Он только что получил сдержанный нагоняй от президента «за бардак на улицах столицы» и теперь разгружал эмоции на подчинённых. В основном выговаривал он начальнику столичной автоинспекции, но досталось и аналитикам Центра, и руководителям ГИБДД округов, плохо обеспечивающим порядок на транспортных артериях столицы, а также строителям, слишком медленно выполняющим план по реконструкции улиц и объездных путей.

Естественно, директор Центра, также схлопотавший долю критики, устроил разнос и своим подчинённым, в том числе Понимаеву, отвечавшему за конкретное направление поиска угнанных автомашин и разработку систем защиты от угона. Он было заикнулся о системном анализе ситуации, который якобы готовило его подразделение, но директор пропустил его замечание мимо ушей, посоветовав заниматься своим делом.

В шесть часов вечера Валерий Николаевич, потный и злой, позвонил Олегу и договорился с ним о встрече, но не дома у Кобринского, который жил с женой, тёщей и двумя детьми в двухкомнатной квартирке, а у метро «Беговая», в районе которого жил сам. Олег снова начал было рассказывать о своем открытии, однако Понимаев прервал его, пообещав внимательно выслушать в домашних условиях, с банкой пива в руке. Жил он один, разведясь с женой год назад; как говорят в таких случаях – не сошлись характерами.

Домой Понимаев поехал в скверном настроении, размышляя над словами министра и убеждаясь, что по большому счету тот прав.

Порядка на дорогах Москвы было мало, несмотря на все усилия автоинспекции и дорожных служб создать оптимальные условия для проезда. Мало того, пробки на дорогах, как заметил Понимаев, возникали циклами, пульсируя, как бы и в самом деле подчиняясь некоему алгоритму. Но кто этот алгоритм создает и каким образом управляет движением транспорта, понять было невозможно. Лишь одно приходило на ум: «командовала парадом» не чья-то злонамеренная воля. Потому что невозможно было представить, чтобы кому-то были выгодны забитые машинами дороги.

Странный аттрактор, вспомнил Понимаев термин Олега и передёрнул плечами. От этих слов веяло мистикой и «киберпространственной войной». В мистику Валерий Николаевич не верил, а «киберпространственная война» для него была лишь термином из фантастического романа.

Разумеется, к назначенному часу – девять часов вечера – он опоздал. Выскочил из машины, вертя головой в поисках Олега, и взгляд его наткнулся на толпу у тротуара и стоявшие там же машины «Скорой помощи» и милиции.

Ёкнуло сердце.

Чувствуя неладное, Понимаев метнулся туда, показал удостоверение остановившему его инспектору.

– Что здесь произошло?

– Наезд, товарищ полковник, – козырнул сержант. – Черный «бумер» сбил человека и скрылся с места происшествия. Вот опрашиваем свидетелей.

– Пострадавший?

– Умер, к сожалению. Черепно-мозговая травма, переломы ребер, рук…

Не слушая парня, Понимаев протиснулся к машине «Скорой помощи» и под белой простыней на тележке увидел окровавленное тело. Это был Олег Кобринский.

– Олег!

– Молодой человек! – попытался остановить его врач.

– Это мой друг, – проговорил Валерий Николаевич глухо.

– Ему уже не поможешь, не мешайте.

– Я хотел бы…

– Здесь я командую! Отойдите! Закончим – сообщим окончательные выводы.

Понимаев отошел, не сводя глаз с бледного, разбитого, окровавленного лица компьютерщика, взял за локоть сержанта.

– Вы его обыскали?

– На всякий случай, – смутился инспектор. – В карманах ничего, только проездной и дискета в коробке. А на нем был такой наушник, вроде рации, и еще в пяти шагах нашли мобилбук.

– Он всегда держал связь с Интернетом… Где дискета?

– В машине.

– Дайте… и всё остальное тоже. Я передам его родственникам.

– Не имею права…

– Я работаю в той же конторе, и убитый – мой друг. Понадоблюсь – позвоните по телефону. – Понимаев продиктовал номер.

Сержант принес вещи Кобринского, сложенные в прозрачный пакет.