Айзек Азимов

Второе Основание

Роман

От издателей

Предлагаемая читателям трилогия А. Азимова «Основание, Основание и Империя, Второе Основание» впервые увидела свет в Америке в 1961–1967 гг. К настоящему времени в США и Англии вышли уже продолжения азимовской саги — романы «Край Основания» (1982) и «Основание и земля» (1984).

В СССР сага ни разу не издавалась. Лишь с начала 1993 года ее частично планирует печатать журнал «Аврора» (Санкт-Петербург).

Издатели намерены также в текущем году опубликовать отдельными книжками роман А. Азимова «Камешек в небе», 5 малоизвестных повестей и сборник из 20 рассказов, только однажды промелькнувших на страницах советских газет и журналов.

Часть первая. Конец власти Мула

1. Двое и Мул

Мул… только с падением Первого Основания стали проясняться причины, способствовавшие появлению Мула на исторической арене. После распада Первой Галактической Империи именно он впервые в истории стал властелином всего космического пространства Галактики. Вопреки предсказаниям психоистории, торговое правление павшего Основания никогда не достигало таких высот и не шло ни в какое сравнение с жестокой властью Мула над «Объединенным Миром», включавшим в себя одну десятую галактического пространства и одну пятнадцатую его населения. Это в особенности относится к той эре, которая вошла в историю под названием «Эры Поиска»…

Галактическая Энциклопедия.

О Муле и его Империи можно рассказать значительно больше, чем дано в Энциклопедии, но на сегодняшний день все это до такой степени устарело, что не представляет особого интереса.

Поэтому мы отложим в сторону Энциклопедию и продолжим наш рассказ, освещая период завершения Великого Промежутка, то есть период бездействия между Первой и Второй Галактическими Империями.

Политическая обстановка в Союзе Миров казалась спокойной. Экономика его процветала; Миры, еще пять лет назад чтившие Основание, может быть, и испытывали некоторое сожаление и ностальгию, но не более того. Бесполезные лидеры Основания были уничтожены, а те, кто еще мог пригодиться, обращены. И самым полезным из обращенных был Ган Притчер, ныне уже генерал-лейтенант.

Во времена Основания Ган Притчер, будучи еще в чине капитана, состоял членом подпольной демократической оппозиции. Когда Основание сдалось Мулу без сопротивления, Притчер продолжал бороться против него до тех пор, пока не стал обращенным. Это обращение заключалось не в том, что непокорного просто переубедили, доказав неправильность его суждений, и Ган Притчер достаточно хорошо это понимал. Его изменили потому, что Мул-мутант обладал умственными способностями, позволявшими из обычных человеческих созданий лепить все, что ему заблагорассудится. Однако Гана Притчера это вполне устраивало, что, разумеется, также было следствием обращения, но над этим он уже не задумывался.

А сейчас Притчер возвращался из своей пятой по счету дальней Галактической экспедиции, из необозримых глубин, не принадлежащих Союзу. Космический ветеран, агент разведки, генерал-лейтенант, как мальчик, радовался тому, что скоро встретится с «Первым Гражданином Союза».

Притчер оставил свой аэролет в старом ангаре наместника и отправился на территорию дворца пешком, как того требовал этикет. Он знал, что на протяжении многих миль вокруг дворца нет ни одного охранника, ни одного вооруженного человека. Мул не нуждался в охране: он охранял себя лучше кого бы то ни было.

Шаги Притчера мягко отдавались в его ушах, а дворец перед ним сверкал и переливался матовым светом, поражая невиданными металлическими стенами, изогнутыми арками, характерными для поздней архитектуры бывшей Империи. В темноте это сооружение казалось исполином, нависающим над перенаселенным городом на горизонте.

Во всем дворце жил лишь один человек, интеллекту которого были подчинены новая аристократия и вся система Союза.

Чанис был молод. И был он необращенным. То есть, говоря более простым языком, его эмоции не находились под контролем Мула, а оставались нетронутыми. И это Билла вполне удовлетворяло. Ему не исполнилось еще и тридцати лет, но он был на прекрасном счету в Столице. Обладая красотой и настойчивостью, Билл, естественно, имел успех в обществе. Был он также умен и уверен в себе и, следовательно, пользовался доверием Мула. И еще Чанис испытывал удовольствие от своих постоянных успехов во всем. А теперь сам Мул впервые пригласил его на личную встречу.

Чанис не сомневался в причине этого приглашения. Конечно же, Второе Основание. Это вселенское пугало, из-за которого Мул отказался от политики бесконечной экспансии и выжидал, проявляя осторожность.

Повсюду ходили слухи, остановить которые представлялось невозможным. Мул скоро возобновит военные действия. Мул обнаружил Второе Основание и начнет военные действия против него. Мул пришел к соглашению со Вторым Основанием и поделил с ним всю Галактику. Мул решил, что Второго Основания не существует и он завоюет всю Галактику сам.

Подобные слухи распространялись не в первый раз, и прислушиваться ко всем домыслам, наполнявшим гостиные, не имело никакого смысла. Но сейчас они стали более осторожными, и все искатели приключений, вояки и прожженные политики радовались, сами не зная чему.

Билл Чанис оказался одним из них. Он не боялся загадочного Второго Основания. Но если уж на то пошло, Чанис не боялся даже самого Мула, причем не скрывал этого. Возможно, многие, в ком его молодость и богатство не вызывали добрых чувств, угрюмо ждали, когда же наконец расправятся с этим ловеласом, столь открыто говорящим о физическом уродстве Мула и его одинокой жизни. Никто не осмеливался поддержать Билла, и редко кто смеялся вместе с ним. Но время шло, а с Чанисом ничего не происходило, более того — репутация его значительно возросла.

Чанис напевал мелодию и на ходу придумывал к ней ничего не значащие слова с постоянным рефреном:

— Второе Основание угрожает знанию, любому созиданию…

Он был уже во дворце.

Человек, не имевший иного имени, кроме как Мул, и иного титула, кроме как Первый Гражданин, смотрел сквозь прозрачную с одной стороны стену на светящийся вдалеке город. В сгущающихся сумерках стали появляться звезды. И все это было в его власти.

Мул с горечью улыбнулся при этой мысли. Он господствовал над ними, но редкие из них видели своего владыку.

Он, Мул, был человеком, на которого невозможно смотреть без отвращения. При росте в пять футов восемь дюймов Мул весил всего сто двадцать фунтов. Его костлявые конечности, подобные палкам, сгибались под любым углом, а худое лицо оставалось почти незаметным за огромным носом, напоминавшим птичий клюв.

Одни лишь глаза не соответствовали тому фарсу, который являла собой внешность Мула. В теплом взгляде Первого Гражданина — странно теплом для победителя и завоевателя Галактики — всегда светилась грусть.

Все подчинялись ему, боялись и даже уважали его — издалека. Но кто мог взглянуть на мутанта без презрения? Только те, кого он обратил. А какова цена их искусственной преданности? В ней не хватало души.

Внезапно Мул почувствовал сильное и жестокое желание: ни одной пяди Галактики не должно остаться вне его власти! Пять лет бездействовал он, похоронив себя здесь, на Калгане, из-за вечной смутной угрозы невидимого, неслышимого и неизвестного Второго Основания. Мулу было тридцать два года. Не так уж и много, но он чувствовал себя стариком. Тело мутанта, каким бы интеллектом он ни обладал, оставалось слабым.

Каждая звезда! Каждая звезда, которую он видит и которую не видит, должна принадлежать ему.

Месть всем! Человечеству, частью которого он не был, Галактике, в которую не вписывался, — всем!

Мул следил за перемещением человека, вошедшего во дворец с такой легкостью, как будто его способности усилились в этих загадочных сумерках, и вдруг почувствовал, как эмоциональная волна гостя захлестнула его мозг.

Он распознал его без труда: это был Ган Притчер.

Капитан Притчер из бывшего Основания. Притчер, на которого не обращали никакого внимания и которого обходили по службе бюрократы загнивающего правительства. Капитан Притчер, который шпионил за ними и в котором он угадал в свое время большой талант. Капитан Ган Притчер, которого он сделал полковником, а затем и генералом, предоставив ему свободу действий во всей Галактике.

Генерал Притчер, который сначала восстал против него, а сейчас был безоговорочно предан. И все же предан не потому, что выиграл от этого что-то, не из признательности, не в ответ на что-либо, а только потому, что был обращен.

Дверь позади Мула открылась, и он повернулся.

Ган Притчер занял указанное ему место. Во время личных встреч с Мулом не требовалось ни поклонов, ни вычурных обращений. Мул был просто Первым Гражданином. К нему обращались, прибавляя слово «сэр». В присутствии Мула можно было сидеть и поворачиваться к нему спиной, если уж так получалось.

Для Гана Притчера все это являлось признаком силы и уверенности человека в себе, и генерал был приятно этим поражен.

— Ваш последний отчет я получил вчера, — начал Мул. — Не стану скрывать, что меня он не очень порадовал, Притчер.

Генерал нахмурил брови.

— Да, я понимаю. Но я не мог сделать иных выводов. Второго Основания просто нет, сэр.

Мул основательно обдумал эти слова и покачал головой.

— У нас есть данные Эблинга Миса. Какие бы доказательства обратного мы ни получали, данные Миса исключают их.