Пол Андерсон

Самодельная ракета

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Кнуд Аксель Сироп

Этот рассудительный датчанин спал со своим велосипедом всего несколько ночей. Остальные он спал со своим звездолетом.

Сармишкиду фон Химмельшмидт

Марсианин по рождению и немец по профессии, этот бармен носит уникальные lederhosen[1] с шестью брючинами.

Эмили Крофт

Всей душой преданная классическим танцам, она не признает lederhosen, а также прочей одежды.

Рори Макконнелл

Далекая отчизна была единственной любовью майора — пока он не увидел Эмили.

Генерал Бич-Устрашающий-Зловредных-Англов О'Тул

Командующий Экспедиционными войсками трилистника,[2] известный своим людям как БУЗА, для краткости.

Твикхаммер

Из юридической конторы с изобилующим повторами названием, он страдал от недостатка индивидуальности.

Глава 1

— «Меркурианская девчонка» космолинии «Черная сфера» из города Ангуклуккакок, Венерианская империя, просит разрешения на посадку и разгрузку.

— Ага. Конечно, — сказал плечистый рыжий парень на видеоэкране. — Венерианская собственность, да? А под каким флагом вы идете?

Капитан Дхан Гопал Радхакришнан, изумленно мигнув кроткими карими очами, ответил:

— Под панамским, разумеется.

— И там был ваш последний порт захода?

— Нет, мы идем через Венеру. Но послушайте, какое отношение это имеет…

— Дайте подумать, дайте подумать. — Человек на экране потер гигантской ладонью веснушчатую картошку носа.

Парень был молодой и добродушный на вид; но с каких это пор портовики на Гренделе — да и вообще на любом астероиде английского скопления — носят такую ярко-зеленую форму?

— И могу я узнать, какой груз вы привезли сюда? — спросил портовик. Акцент у него был явно не грендельский. Йорк? Шотландия? Нет. Скорее Нью-Белфаст. Дома, на Земле, капитан Радхакришнан много лет прожил в Виктории, в провинции Британская Колумбия, и на досуге изучал разные диалекты английского. Ну да ладно…

— Тысяча ящиков пива «Nashornbrau»[3] и шесть десятитонных бочек его же, ящики с попкорном и сухими солеными крендельками, все для пивного погребка «Верхний Гейдельберг», — ответил капитан. — И конечно же, грузы для других портов, в том числе экзогенные эмбрионы домашнего скота для Аламо. Все наши грузы имеют право беспошлинного провоза через промежуточные территории.

— Конечно. Конечно. — Молодой человек решительно кивнул. — Тогда все в порядке. Включите опознавательный сигнал и следуйте за лучом наземного управления посадкой к причалу номер десять.

Капитан Радхакришнан подтвердил прием и вырубил связь, озабоченно поправляя монокль. Что-то тут не так. Ей-богу, не так. Развернув пульт управления к своему помощнику, капитан включил селектор и вызвал машинное отделение.

— Говорит капитанский мостик, — сказал он. — Мистер Сироп, вы имеете какое-нибудь представление о том, что здесь творится?

Кнуд Аксель Сироп, главный и единственный инженер на «Меркурианской девчонке», вздрогнул и обернулся. Он раскладывал солитер и как раз собирался смухлевать.

— Никаково, шкипер, совершенно никаково, — пробормотал он, засовывая пивную бутылку под кучу ветоши. Ручной ворон Клаус бросил на него косой циничный взгляд со своего насеста на топливной трубе, но, как ни странно, промолчал.

— Вы не слышали мой разговор с портовиком?

Герр Сироп возмущенно вскочил и даже втянул объемистый живот.

— У меня своей рапоты хватает! Я пыл санят, как марсианин во время случки. Кокта наконец хосяева поставят нам новый спинор номер четыре? Мне каштую вахту прихотится склеивать наш шевательной ресинкой и опматывать проволокой!

— Когда эта старая ржавая калоша заработает достаточно, чтобы оправдать расходы, — вздохнул голос Радхакришнана. — Вы не хуже меня знаете, что она еле-еле себя окупает. Но я хотел поговорить с вами о портовике. Послушайте, у него жуткий ирландский акцент, а форма — я такой не видал никогда!

— Хм. — Герр Сироп потер свою блестящую лысую макушку и почесал в затылке, окаймленном бахромой темных волос. Дунул в светлые моржовые усы, мигнул водянистыми голубыми глазами и, наконец, решился: — Мошет, он ис кэльсково[4] скопления? Вы, наверное, там никокта не пывали, а я пыл как-то рас. Оно сейчас сплишается с анклийским скоплением. Мошет, он перепрался сюта и получил рапоту?

— Но форма…

— Сначит, они опять ее поменяли. Кто в состоянии услетить са всеми этими мелкими странами в Поясе?

— М-м-м… Что ж, возможно. Возможно. Хотя все равно, странно это… Ну да ладно, неважно. Вы правы, это неважно. Продолжайте нести вахту. Приготовьтесь к сближению и посадке. Маневры начнутся через десять минут.

— Ja,[5] ja, ja, — пробурчал герр Сироп.

Вытащив из-под ветоши бутылку, он прикончил ее и сунул в мусоропровод, вытолкнувший ее в космос. Прежде чем вызвать своего помощника, мистера Шаббиша, датчанин надел поверх летней рубашки синий китель и водрузил на голову офицерскую фуражку. Форма была такой же поношенной и выцветшей, как и само судно; возможно, даже больше, ибо корабль все-таки время от времени драили, латали и подкрашивали.

Длинный, тупорылый, битый метеоритами, весь в заплатах и ржавых потеках от множества разных атмосфер, звездолет сошел с орбиты и направился, снижаясь по спирали, к астероиду. Первым, что потеряла «Девчонка», был внушительный шлейф из пивных бутылок. Вторым было терпение ее экипажа, ибо старенький компенсатор во время торможения вдруг сдурел, и люди с марсианами на собственной шкуре почувствовали, как внутреннее гирогравитационное поле колеблется по синусоиде между 0,5 и 1,7 земными g.

Неудобства этой болтанки заставили экипаж забыть об опасности, которую она создавала для посадки. Садиться на терра-подобные планетки нелегко даже при самых благоприятных условиях. Гирогравитационные генераторы, расположенные в центре планетоида, не способны увеличить потенциальную энергию Вселенной, они лишь удерживают атмосферную оболочку. И поэтому их поле гетеродинировано таким образом, что сила тяжести на расстоянии 2000 километров от поверхности планетки везде одинакова и равна одному g; зато дальше, на протяжении буквально одного километра, искусственная гравитация падает практически до нуля, и все, что остается, это сила притяжения массы астероида. Пересечь такую границу — задача не из простых. Положение усугубляется еще и взаимодействием силы торможения корабля с силой притяжения генераторов планетоида. Когда же экипаж вдобавок ко всему неожиданно подвергается воздействию ритмичных колебаний веса, плавная посадка становится абсолютно невозможной.

Итак, достигнув пограничной высоты, «Девчонка» взбрыкнула, перекувырнулась, несколько раз подпрыгнула и, содрогаясь, во всю прыть помчалась вниз. Заскрежетав о стальной причал и вызвав оскомину у антиподов Гренделя, судно затряслось — и наконец остановилось, постепенно перестав стенать.

— Fanden i helvede![6] — заорал герр Сироп в переговорное устройство. — Что это са посатка, я вас спрашиваю? Пиво тряхнули так, что оно вот-вот всорвется!

— Sacre bleu![7] — добавил Клаус, хлопая облезлыми черными крыльями. — Teufelschwanzchen und Schwefel![8] Проклятье, черт побери!

— Ну-ну, мистер Сироп, — успокаивающим тоном проговорил капитан Радхакришнан. — Ну-ну-ну. В конце концов, мой дорогой друг, никоим образом не желая вас обидеть, не могу не заметить, что поведение внутреннего поля было несколько… несколько неожиданным. Да-да. Вот именно — неожиданным. Кстати говоря, только что кок доложил, что у него приступ морской болезни, — первый случай морской болезни в истории астронавтики, между прочим.

Герр Сироп, у которого упала и разбилась любимая трубка, был не в настроении выслушивать критику. Грозно отдав мистеру Шаббишу приказ выпустить из компенсатора все кишки, раз уж невозможно это сделать с его изготовителем, инженер решительно потопал по гулким коридорам к капитанскому мостику и вихрем ворвался в дверь, так что она хлопнулась о стенку и заходила ходуном.

— Дружище, дорогой мой! — воскликнул капитан. — Послушайте! Я вас умоляю! Что они о нас подумают?

— Кто, так ево растак, потумает?

— Портовики и… э-э… другие джентльмены. — Радхакришнан указал на главный иллюминатор, суетливо приводя в порядок свой тюрбан и китель. — Это что-то неслыханное. Я не понимаю. Но они настаивают, чтобы мы оставались на борту, пока… Господи, как по-вашему, можно хоть чем-нибудь вывести эти пятна с моих галунов?

Кнуд Аксель Сироп уставился в иллюминатор. За небольшой посадочной площадкой открывался чарующий вид на зеленые долины, аккуратные живые изгороди, домики и коттеджи, светлую гравиевую дорогу. А на горизонте, круто изгибающемся и близком, виднелся единственный город Гренделя; с высоты капитанского мостика просматривались очертания крыш и двойной шпиль собора Святого Георгия. Государственный флаг Соединенного королевства реял под синими небесами, более темными, чем на Земле. В небесах сияло далекое крохотное Солнце и несколько ярких звезд. Грендель был типичным мелким английским астероидом, мирно дожидающимся сезона отпусков и наплыва туристов из Бриартона, Йорка, Шотландии, Холма, Нью-Винчестера и других графств.