Инга Берристер
На всю жизнь?..
1
— Джейми, как здорово, что ты приехала. Мы так рады тебя видеть. Я уж и не надеялась… Только вот выглядишь ты малость усталой. Дядя Марк говорил, что ты слишком много работаешь.
Легкая улыбка тронула блестящие от помады губы Джейми, стоило кузине упомянуть имя отчима. Ей повезло, она понимала это, особенно когда слышала рассказы других людей о повторных браках своих родителей.
Марк сразу полюбил ее как собственную дочь, да и ей легко было признать его за отца, поскольку родного отца она не помнила — он умер, когда ей и двух лет не исполнилось.
— Он преувеличивает, Бет, — сказала Джейми, подняв глаза от второго слоя лака, нанесенного ею на ногти.
Приглашение кузины и ее мужа провести уик-энд в их бристольском доме совпало с перерывом в графике работ. И вот она здесь… Джейми подавила легкое раздражение, все возраставшее с первых минут приезда.
— Лучше расскажи, как поживает моя крестница. Я уже почти полгода ее не видела.
— Ну, и кто в этом виноват? — с укором спросила Бет. — Мы ведь ездили на Рождество в Куинсмид. Почему бы и тебе туда не приехать? Твоя мама была страшно огорчена.
Чувство вины больно кольнуло Джейми, она подняла голову и посмотрела на кузину.
— Все дела, знаешь… Я собиралась, но мне как раз предложили контракт на работу в Нью-Йорке, потому я и не смогла приехать.
Слыша звук собственного голоса, отдаленный и несколько отчужденный, Джейми чуть не разразилась истерическим хохотом, так смешон ей показался образ, который она столь долго созидала, что он стал почти ее неотъемлемой частью.
Видит ли еще кто-нибудь из близких ее саму, скрывшуюся под лоском процветающей деловой женщины, в которую она себя превратила? Опустив глаза и разглядывая свои длинные ногти, она тихонько вздохнула при воспоминании о той озорной девчонке, что сломя голову носилась по раздольным полям Куинсмида. С тех пор прошло больше десяти лет, и между тем подростком и женщиной, которой она стала теперь, разверзлась пропасть, через которую невозможно уже перекинуть мостик. Впрочем, не к этому ли она стремилась?
— Завтра у тебя будет возможность вновь познакомиться с моей дочерью, — твердо сказала Бет, желая поставить точку в затронутой теме. — Ну а теперь расскажи о себе. Как ты вообще?.. Дядя Марк ужасно гордится тобой. И знаешь, Джейми, тобой он гордится даже больше, чем Джейком, так мне, во всяком случае, кажется. Недавно я читала о тебе статью в журнале «Дома и сады». Там были фотографии комнат, которые ты оформляла, так это просто фантастика.
Джейми вспомнила, что упомянутая кузиной хвалебная статья вызвала лавину деловых предложений, обрушившуюся на ее небольшую дизайнерскую фирму.
Старые методы оформления интерьеров себя изжили, и Джейми не раскаивалась, что переключилась с традиционных приемов, которым обучалась прежде, на то, что полагала волнующим вызовом старому, и как могла совершенствовала технику отделки стен под искусственный мрамор, окраски по гладкой и зернистой поверхности и все прочие обновленные стили малярного декора, которые входили теперь в моду.
— Пока ты здесь, я собираюсь воспользоваться твоими советами относительно дома, — довольно сухо продолжала Бет. — Когда мы в него въезжали, у нас было полно планов, но из-за постоянной занятости Ричарда мы до сих пор не удосужились даже несколько рулонов обоев купить.
Ричард, вполне респектабельный супруг Бет, решил недавно отделиться от своей компании и завести собственное дело, и, зная проблемы, с которыми он теперь то и дело сталкивался, Джейми понимала, что ему и в самом деле не до отделки жилья.
— Завтра пройдем по дому и все осмотрим, — пообещала она.
— Как я завидую тебе, — с легким вздохом заметила кузина. — Ты так великолепно выглядишь!
Пожав плечами, Джейми непринужденно ответила:
— Это лишь фасад, Бет, дорогостоящий имидж, который необходимо поддерживать в хорошем состоянии для успешного ведения дел, но сама я ничуть не переменилась.
Подняв голубые глаза, Бет взглянула в более темные, почти фиолетовые глаза гостьи и серьезно сказала:
— Да, Джейми, я знаю, ты осталась все той же. Но как же давно ты не появлялась в Куинсмиде!
— От Лондона до Йоркшира не так уж близко, — сказала Джейми и вдруг заметила промелькнувшую в глазах кузины тень, отчего сердце ее внезапно сжала тревога. — Что случилось, Бет? — хрипло спросила она. — Что-нибудь дома? С мамой? Или с Марком?
Интересно, когда она начала называть своего отчима просто Марком? Людям, незнакомым с их семьей, могло показаться, что она зовет его по имени, чтобы держать дистанцию, чтобы как-то отделить отчима от своего родного отца, но это было не так. Она усвоила эту манеру от Джейка, причем в том возрасте, когда еще не понимала, что делает.
В те дни Джейк являлся для нее богом; великолепное и внушающее благоговейный трепет создание, которое она имела привилегию называть братом… Ее губы тронула горестная улыбка. Сейчас казалось просто невероятным, что она была столь наивна.
— Не хотела говорить, — спокойно произнесла Бет, — но речь идет о Марке. У него сравнительно недавно появились грудные боли. Доктор сказал, что это от сердечной недостаточности. В общем, ничего серьезного, не пугайся, просто он посоветовал ему не слишком перенапрягаться. Твоя мама обеспечила ему должный уход, полностью передав Джейку все дела компании. Ничего страшного в том, что подобную информацию она получила из вторых рук, не было, но все же что-то задело Джейми, ибо это в первую очередь ее боль, а не кого-то другого. Ведь что ни говори, а она позволила себе вырваться на свободу, покинув свой дом и отдалив себя от родных, и ей не легче от того, что у нее имелись на это причины, хотя бы чисто карьерные. К тому же она регулярно звонила домой и разговаривала с матерью.
— Знаешь, твоя мама не хотела огорчать тебя, — сочувственно проговорила Бет, заметив в глазах кузины неподдельную боль. — Она ведь знает, как тебе дорог дядя Марк.
— Хм… Не понимаю, почему она думает, что он принадлежит только ей.
— Джейк говорит то же самое, — рассмеявшись, сказала Бет. — Удивительно, как одинаково вы оба отзываетесь обо всем на свете. А сведи вас вместе, ни о чем не можете договориться. Помнится, на моей свадьбе вы чуть не подрались.
Джейми отвела от кузины взгляд, старательно рассматривая свои ногти, будто решая, достаточно ли они просохли. Потом рассеянно проговорила:
— Да, это всегда так было.
— Нет, не всегда.
Сердце Джейми дрогнуло от явного вызова, прозвучавшего в голосе Бет.
— Не пойму, дорогая, почему вы двое не можете найти общий язык? — стояла на своем Бет. — Это страшно огорчает и твою маму, и дядю Марка. Что бы ни происходило в вашей семье, что-то не заметно, чтобы вы с Джейком бывали там одновременно. Можно подумать, что вы сознательно избегаете друг друга.
— Ну, это не так, — твердо ответила Джейми, но, заметив, что кузина не на шутку огорчена этим, смягчила свои слова слабой улыбкой. — Прости, но я неважно себя чувствую. Ненавижу летать, особенно через Атлантику. Перепрыгнуть через несколько часовых поясов… Кажется, я все еще не оправилась от смещения времени.
«Смещение времени»… «Страдание и унижение» было бы ближе к истине, но давно подавленные эмоции слишком глубоко погребены в сердце Джейми, чтобы она стала с кем-то делиться этим.
Глядя на шелковый блеск прямых, темно-рыжих волос кузины, упавших ей на лицо, когда она склонилась над своими ногтями, Бет тактично переменила тему разговора, с завистью спросив:
— Ума не приложу, как тебе удается сохранять такие безупречные ногти!
— Это не трудно. Надо лишь приглядывать за ними и поддерживать в хорошей форме, — с усмешкой ответила Джейми, нанеся последний слой лака и осматривая результаты своей работы. — Да и какой клиент станет заказывать мне декорационные работы, если я не способна окрасить даже собственные ногти?
— А я вот свои не могу даже отрастить подлиннее, не говоря уж о лаке и чем другом.
— Ох, ты же знаешь, что я всю жизнь сибаритствую, — посмеиваясь, ответила Джейми.
Почему одному человеку дается так много, вздохнув, подумала Бет, огорчаясь за кузину, которая, обладая всеми мыслимыми женскими достоинствами, открыто заявляет, что не верит в любовь и замуж выходить не намерена.
Возможно, Джейми не столь совершенна в своем понимании жизни, но она красива, а, кроме того, имеет нечто большее, чем красота. Смотреть на нее все равно, что заглядывать в самую глубь спокойного озера; такого спокойного, что невольно задерживаешь дыхание и ждешь хоть легчайшей ряби на озерной глади. Джейми окружена аурой умиротворения, тишины и покоя, но она не всегда была такой. Бет помнила ее сорванцом-подростком, когда та лазила по деревьям, бегала и прыгала повсюду и «вечно была покрыта синяками и ссадинами. В те дни ее фиолетовые глаза искрились весельем, пухлые губы улыбались и постоянно меняли выражение, а движения были порывисты и стремительны.
Десяти лет Бет отчаянно завидовала четырнадцатилетней кузине и той близости, которая установилась у нее со сводным братом. Джейк, хоть и учился уже в университете, но большую часть свободного времени проводил со своей юной родственницей. Они были так дружны, что Бет — единственный ребенок в семье — уже тогда познала горечь зависти. Но потом что-то случилось, и теперь… Теперь, стоит ей в присутствии Джейми сказать что-нибудь о Джейке, как та сразу замыкается в себе, а Джейк при упоминании о Джейми цинично усмехается, но глаза его становятся колючими как кусочки льда.
— Сибаритствуешь? — переспросила Бет. — С каких это пор? А, понимаю, тебе хочется создать о себе такое впечатление, но ты ведь так много работаешь. По мнению дяди Марка, даже слишком.
— Марк прелесть, но, когда речь идет о женщинах, он малость старомоден. Считает, что мы все должны быть, как моя мама, — целиком посвящать себя мужу, дому и семье.
