Браун Фредерик
Мистер десять процентов
ФРЕДЕРИК БРАУН
МИСТЕР ДЕСЯТЬ ПРОЦЕНТОВ
Пер. И. Мудровой
Страх совершенно парализовал меня. Завтра - последний день моей жизни. Завтра в комнате за узенькой зеленой дверцей я узнаю, каков на вкус циангидрит. Но не это страшит меня. Умереть я готов, но...
Все началось со встречи с Роско. Перед этим я сам стал А. Рос - Ант Роско. Сейчас я попытаюсь объяснить.
Тогда я был молод, довольно красив, в меру умен, недурно воспитан. Тогда меня звали Биллом Виллером. Уже пять лет я пытался стать актером кино или, на худой конец, телевидения, но пока не попал даже в рекламный ролик, не говоря уже о каких-то ролях. А чтобы не околеть с голоду, я крутился, как белка в колесе, каждый вечер с шести до двух в одном погребке Санта-Моники.
В этой работе был свой плюс - день оставался свободным для осуществления моей мечты. Я ездил на автобусе в Голливуд и обивал пороги агентов и студий. Как раз в тот вечер, когда фортуна повернулась ко мне профилем, я решил не ходить на работу. И в Голливуд я не ездил уже восемь дней. Я разрешил себе отдыхать, загорать на пляже и размышлять о будущем. Меня всерьез занимал вопрос, какой тип занятий может хоть в какой-то мере удовлетворить мои высокие духовные потребности. До сих пор я считал - или актер, или ничто. Отказавшись от надежд стать актером, я вынужден был провести ревизию своих представлений.
Так вот, фортуна подмигнула мне в шесть часов вечера, как раз в тот момент, когда я уже должен был быть в своем погребке, так как день был не выходной. Это случилось в Санта-Монике, на бульваре Олимпик, недалеко от Четвертой стрит.
Я нашел бумажник.
Наличными там было тридцать пять долларов. Плюс кредитная карточка Юнион-клаб, карточка Интернейшенэл-клаб. Карт Бланш и еще несколько.
Пришлось зайти в ближайший бар, присесть и пропустить стаканчик, чтобы обмозговать происшедшее.
Я принципиальный противник мошенничества, но, взвесив все свои обстоятельства, решил, что такая находка, да еще в самую гнусную пору жизни, должна означать крутой поворот к лучшему.
Понятно, пользоваться чужими кредитными карточками не только грешно, но и рискованно. Однако в первый вечер или даже ночь попробовать можно. Мне хватит на хороший ужин, скромную выпивку, отель средней руки и девушку по вызову. Но с девушками не расплачиваются кредитными карточками, значит, нужно получить звонкую монету. Вероятно, чтобы дойти до стадии вызова девушки, мне понадобится не один заход. Даже при минимальном везении к концу вечера у меня может оказаться приличная сумма. В последний раз я воспользуюсь кредитной карточкой, чтобы получить место в самолете, который унесет меня подальше от этой безнадежной дыры. Я начну новую жизнь на новом месте, буду работать. Только не играть. С этими глупостями покончено... ну, разве что так... в любительских спектаклях... для души...
Время было дорого. Я тщательно обдумал все детали.
Начал я с того, что попросил бармена вызвать мне такси. Дома потренировался с полчасика и научился сносно имитировать подпись на кредитных карточках. Я должен был расписываться, не глядя на образец. Я опять вызвал такси и, пока дожидался его, собрал вещички. Когда машина пришла, я был уже вполне готов и попросил отвезти меня в бюро проката автомобилей.
Я размечтался о "кадиллаке" и был слегка разочарован, когда мне предложили только "крайслер". В сущности, это было не так уж важно - и на меня, и на мою машину обратят внимание только служащие на стоянках.
В бюро я сказал то, что намеревался говорить всем в течение этого вечера: я временно не при деньгах и буду очень признателен... и подпишу соответствующий счет со своей кредитной карточкой. Да, конечно, другие документы у меня есть. Вот водительская лицензия. Имя в ней то же, что и на карточках... Они проверили имя по списку и выдали мне пятьдесят долларов. Так началась моя преступная карьера.
Поскольку я уже проголодался, то поехал в направлении Голливуда, в Билшир, оставил машину на стоянке и переступил порог ресторана. Все столики в зале были заняты. Метрдотель спросил, не могу ли я подождать минут пятнадцать-двадцать. Я ответил, что это меня вполне устроит, а когда столик освободится, он найдет меня в баре. Туда я и направился.
В баре был один-единственный свободный стул. Я сел и оказался рядом с каким-то типом, который, повидимому, тоже был один. Еще за столиком сидели мужчина и женщина, но те не сводили друг с друга глаз и шептались, не обращая ни на кого внимания. Незнакомец был невысок, одет с иголочки. Его густые, но странно светлые волосы были тщательно уложены, седоватые усы аккуратно подстрижены. Однако складывалось впечатление, что, он несмотря на седину, довольно молод. Это впечатление создавал здоровый румянец и нежная гладкая кожа лица. Видимо, он тоже недавно зашел в бар - бокала перед ним еще не было.
Так случилось, что нас свел бармен. Это вышло нечаянно мы сидели рядом, бармен принял наши заказы и, подав выпивку, поинтересовался, выписать один или два счета. Я уже раскрыл рот, но мой миниатюрный сосед повернулся ко мне и спросил, не окажу ли я ему честь выпить с ним за его счет. Мне осталось только поблагодарить его и принять приглашение. Взаимно пожелав друг другу здоровья, мы завязали разговор.
Помнится, мы не обременяли себя условностями знакомства, а сразу накинулись на главную тему летнего лосанджелесского вечера: шансы "доджеров" в чемпионате.
Бывшая моя актерская профессия требовала знания различных акцентов, и я много над этим работал. Произношение моего нового знакомого было необычным: оксфордский английский с небольшими ливанскими вкраплениями, расцвеченный к тому же чисто голливудскими блестками. При этом он то и дело употреблял просторечные обороты. Я даже не рискую передавать здесь его речь - у меня все равно ничего не выйдет.
Он мне сразу очень понравился, похоже, и я ему показался симпатичным. Почти сразу мы стали звать друг друга просто по имени. Он назвался Роско, а я сказал, что меня зовут Джерри, памятуя, что в кредитной карточке было имя Д. Р. Бергер. Мне пришло в голову пригласить его разделить со мной стол, если он еще не обедал. Я прикинул, что если все пойдет так, как до сих пор, два обеда обойдутся мне не намного дороже одного. Бейсбольная тема быстро иссякла, ибо мы не относились к знатокам и даже к любителям. Разговор как-то сам собой перекинулся на кино. Оказалось, мой собеседник имел кое-какое отношение к этой отрасли. Особой активности он не проявлял, но имел капиталовложения во многих независимых кинофирмах и паре телевизионных программ. В течение последних трех лет он производил и продавал фильмы от Лондона до Лос-Анджелеса. Вдруг он поинтересовался, не актер ли я. Ему показалось, что у меня манеры и стиль поведения, как у актера.
Не могу объяснить, как это получилось, но, неожиданно для себя, я выложил ему всю горькую историю крушения своих надежд. Я про себя с удивлением отметил, что, вновь переживая ее, не испытывал обиды на судьбу, а наоборот, даже бравировал своими неудачами. Еще более странным было то, что теперь я сам увидел всю смехотворность моих попыток. Тут ко мне подошел официант и спросил, не я ли ожидаю столика. Я обрадовался и попросил Роско принять мое приглашение и разделить со мной обед. Он направился за мной.
Во время обеда я дотягивал свою историю. Я судорожно соображал, какой конец к ней приделать, чтобы мое нынешнее благополучие не показалось нелогичным. Пришлось довольствоваться банальной развязкой: я изобрел дядюшку, оставившего мне мизерное наследство. Я добавил, что получил хороший урок, который никогда не забуду, и свой капиталец уже не брошу в бездонную бочку, которую пытался наполнить в течение пяти лет. Теперь я вернусь домой и подыщу какое-нибудь стоящее занятие.
Появился официант, оставил счет и повернулся, чтобы уйти. Я окликнул его, положил на тарелку хорошие чаевые и карточку. Я боялся, что Роско станет настаивать, чтобы оплатить счет или хотя бы разделить его. Мне нужно было получить наличными хотя бы по одной из карточек. Я поинтересовался у Роско - больше для того, чтобы поддержать разговор, чем для справки, - смогу ли я получить деньги у "Дерби", поскольку у меня маловато наличных.
- К чему пользоваться услугами "Дерби"? - удивился он. Я при деньгах. Пятьсот долларов вас устроит, дружище?
Я изо всех сил старался, чтобы мое лицо не излучало сияния. Как можно спокойнее я сказал, что этого вполне достаточно. Больше ста долларов получить я не надеялся. Ресторан мог постараться ради клиента, но размахнуться широко, конечно, не рискнет. Я попросил у официанта чистую чековую книжку. Я старательно выписал название банка, заученное еще у себя дома, и оторвал чек на предъявителя, Роско тем временем вытащил из кармана золотой зажим. В нем все банкноты были по сто долларов, и было их там, похоже, не меньше десятка.
Он отстегнул пять штук, протянул мне, а я ему - чек.
Он взглянул на него, и брови его от удивления поползли на лоб.
- Джерри, дорогой, - воскликнул он. - У меня и без того было намерение пригласить вас к себе, чтобы кое-что предложить. Теперь я еще больше вами заинтересовался. Представьте, мы - тезки. Если только вы не нашли бумажник, который я потерял сегодня вечером в Санта-Монике.
Да, теперь-то я с божьей помощью понимаю, что это не могло быть простым совпадением в таком огромном городе, как Лос-Анджелес. А тогда что я мог подумать? Я даже не мог утверждать, что он следил за мной. Ведь когда я пришел в "Дерби", он был уже там.
Я подумал было, не рвануть ли к двери. Настоящего моего имени никто здесь не знает, если я вырвусь отсюда, то улизнуть мне удастся легко. Но эта безумная мысль быстро улетучилась. Как только я побегу, он закричит: "Держи вора", взвод официантов кинется на меня, дадут подножку и... все.
Тем временем он совершенно спокойно продолжал:
