Владислав Былинский

Сказка о мертвяке и Рыбке

1

Есть на севере Украины, в лесном краю, небольшой и древний городок. Когда-то считался он здешней ягодно-грибной столицей. Почти сразу за городком начинался заповедник. Охотиться здесь не разрешали, но рыбалка с ночевкой не возбранялась.

Восемьдесят шестой год многое изменил в заповеднике. Не стало грибников, не стало и рыбаков. Рыба тоже заразной оказалась, как и грибы-ягоды, как вода и воздух. Зато вдесятеро прибавилось чудес. Разное говорили: медновласые озорницы на ветвях сидят, чешуйчатыми хвостами помахивают; невиданные звери оставляют на опушке следы-воронки; космические пришельцы лесными тропами бродят и, криво ухмыляясь, чужие слова повторяют.

Рыбак -- назовем его, для определенности, Немиром -- разбил палатку наверху, у сосен, где комарье летало не тучей, а отдельными гвардейскими эскадрильями. Солнце опускалось за реку, в лес, к острому аромату древесной смолы и нагретой хвои примешивался дурманный запах трав да густой грибной дух. Птиц почти не было слышно, зато рыба плескалась вовсю.

Оборудовав ночлег, Немир час-другой просидел над удочками, почесываясь и глядя на закат. Рыба тихо смеялась над рыбаком. Комары пели песни, кружились у лица и храбро, как камикадзе, набрасывались на свежачок. Не клевало, да и не могло клевать, потому что зуд вынуждал рыбака искать спасения в воде. Он кидался в речку, доплывал до быстрины и стоял там, вертя головой: комарики всюду доставали. Не клевало -- но на уху много и не требовалось.

Ночь под рассыпными звездами, бок о бок с боязливыми косулями, так любящими вечерние сказки, с огромным рогатым лосем, заглянувшим к Немиру на огонек, оказалась скоротечной. Мигнула она черным крылом и улетела за лес. Вспыхнул рассвет, встал над рекой сияющий туман, наступил час утреннего клева и розовых существ, рожденных водой.

Немиру пришлось закрыть глаза. Никто ведь не подскажет, что возникло там, в тумане. Взглянешь ненароком -- ослепнешь. А не ослепнешь -- умом тронешься.

Что-то или кто-то. Озорница какая-нибудь. Боковым зрением он ощущал ее присутствие. Можно не глядя угадать несоразмерность в тонкой девичьей фигурке. То ли баба там с тощим телом школьницы, то ли кикимора с пропорциями кинодивы, поди узнай.

Странные создания водятся в этой речке. Леший их побери, всю рыбу распугают!

Ох ты рыбина! Поводить ее, поводить… Акула! Кит на крючке! Сейчас мы тебя, осторожненько… все равно тебя вытяну, чудище! -- шептал он.

Сглазил! Сказал -- и, оступившись, взмахнул руками. Устоял, но именно в этот миг рыбе вздумалось деру дать. Удочка стрелой ушла под воду.

Ладно, рыбка. Уплывай, живи. Будь благодарна мне за неуклюжесть.

И тут прямо перед ним -- не спрятаться, не отвести глаз -- вынырнуло одно из розовых созданий. Вышло на берег. Приблизилось. Разглядывает.

– - Ты кто? -- спросил Немир, стараясь держаться просто, естественно и доброжелательно. Именно так держатся заросшие мужики, облаченные в трусы и штормовку, когда в безлюдном медвежьем углу к ним выходят из прибрежных омутов мокрые, перемазанные илом девочки. И смотрят, будто узнают.

– - Местная я!

– - Это твое имя? -- она не поняла. -- Спрашиваю: зовут тебя как?

– - Зовут меня? А кто?

– - Папа с мамой! -- Немир вздохнул: как же, жди ответа… Не хотел бы я с тем папой ночью встретиться, подумал он.

– - Папа с мамой зовут меня Рыбкой! -- сообщила девочка.

– - Как же тебя занесло в эту глушь, Рыбка?

– - Я купалась.

– - Вижу. А почему голенькая?

– - А я не голенькая!

Она руками по телу провела, будто заслониться хотела. И тут Немир увидел: на девочке был купальник. Тонкий, почти прозрачный. Мерещится или нет? -- растерянно подумал он. -- Вдруг она и на самом деле человеческий ребенок?

– - Одежка моя на острове. Недалеко. Разве нельзя?.. Тут же нет никого.

– - А я? Вдруг я людоед? Или бандит. Не маленькая, все-таки!.. -- он снял штормовку. -- Оденься, Рыбка. Тут свежо, простудишься. Твои родители остались на острове?

– - Не скажу. Вдруг ты людоед?

– - Оденься, сказал! Вот так. А людоед -- так что ж теперь? Тогда убегай. А я буду страшно скрипеть зубами и орать: вернись, мой завтрак!

Она залилась смехом. Какая-то пичужка откликнулась с неба. В тон попала. Смех почему-то успокоил Немира, и он отважился посмотреть девочке в глаза. Заглянул, отшатнулся. Зрачки отсутствовали.

Нежить. Речной фантом. Радужки, залитые тушью.

– - Ты меня хорошо видишь? -- спросил он. Молчать -- опасно.

– - Да.

– - И какой я, по-твоему?

– - Веселый. Теплый… -- она облизнулась. Немир отступил на шаг.

– - Я есть хочу! -- объявила девочка.

– - Ступай к родителям, пусть накормят!

– - А ты разве не голоден?

– - А хоть бы и голоден? Нет у меня ничего съедобного…

Немир хотел просто обойти ее. Прикоснулся к холодному плечу -- и вдруг содрогнулся от брезгливости, оскалился и с силой оттолкнул девчонку. Тварь не удержалась на ногах. Шлепнулась в песок тяжелой рыбиной. Вскрикнула.

На ее голени красовалась алая ссадина. О корягу зацепилась.

– - Прости, я не нарочно! Тебе больно?

– - Ничего. Рыбки не плачут.

– - И кровь у них не идет?

– - Почему? Идет иногда… Ну как хочешь. Оставайся голодным. Или отдай мне одно свое желание. А я братика позову.

– - О чем ты, Рыбка?

– - А если тебе жалко отдавать желание, то можешь сам его отоварить. Скажи: "хочу еды-питья-забав вволю!" -- и увидишь, что будет.

– - А что будет?

– - Увидишь! Ну скажи!

– - Скажу -- и перед нами развернется скатерть-самобранка?

– - Нет, конечно! -- Девочка смеялась. -- Это не-ги-генично… Джинны все делают красиво. Например, мы пойдем гулять в лес и увидим там ресторан. И ты окажешься сотым посетителем. Или первым. И поэтому тебя обслужат бесплатно и дадут все, что потребуешь. И еще подарки подарят.

– - А сколько желаний у меня в запасе?

Девочка поняла его:

– - Ты можешь высказать три просьбы. Только они должны быть такими, которые можно ре-ли-лизовать… Аврора нам объясняла, что иногда ей не хватает русерса.

– - Ресурса?

– - Да-да, ресурса. Иногда просят такое! Никто не знает, как это сделать. А некоторые теряют совесть и хотят стать важными существами: владельцами знаменитых картин и замков, орлами с двумя головами. Глупые!

– - Хорошо, Рыбка. Тогда слушай мое первое желание. Тут неподалеку находится шикарный отель "У трех сосен". Я его владелец.

– - Да исполнится воля достойного! -- по-старушечьи провыла девчонка. В ее глазах возникло розовое свечение. Это было страшно: электрический накал на мертвой радужке. А затем слепящее сияние и вспышка. Хлопок выстрела, тень смерти, ужас -- как из двух стволов полыхнуло в упор. Беспамятство…

– - Вставай, пойдем!

Немир поднялся. Что с ним? Обморок? С голодухи ослаб?

Неужто снова кровь гниет? Скверно. И травы не спасают, значит. И комары с пиявками не помогли.

– - Эй, журавлик! -- закричала девочка.

– - Ты кого-то зовешь, Рыбка?

– - Братика моего. Он где-то здесь, на деревьях.

Журавлик оказался долговязым, востроносым и до отвращения тощим отроком.

– - Хау ду ю ду, сир, -- пробормотал он. -- Ай эм пан Журавский Ян.

– - Здравствуй, Ян! -- Немир осторожно похлопал парня по плечу. Парень зашатался. -- Пойдем, счастья поищем. Отдохнешь, покушаешь мит энд батте…

– - Окей, босс. А ты, сестренка милая, пойдешь ли с нами?

Чувствовалось: эту фразу он репетировал часто и в охотку.

– - Фу, какой! -- надулась сестренка. -- Все насмешничаешь, а не знаешь, что меня пригласили в ресторан.

– - Ку-ул! -- Журавский расцвел. -- Май систер есть очень важная персона!

Его трясло ветерком, и он прилагал заметные усилия, чтобы оставаться поближе к земле и не взлететь подобно бумажному змею. Рыбка шла с ним бок о бок, придерживая парня за край белого пухового жилета. Она уже успела переодеться. Золотистый облегающий костюмчик с искрой делал ее старше. Немир обнаружил, что он облачен в черную "тройку" безнадежно могильного оттенка. Алый галстук, темно-коричневая рубашка, ярко-желтая эмблема на груди -- круг, кровавый ободок и три луча, бьющие из центра -- да туфли цвета мокрой глины естественным образом дополняли эту непробиваемую черноту. Он остался доволен собой.

Отель ждал их. При отеле имелся ресторан. Наверное, Рыбка с Журавликом наворковали.

Деревянная изба на светлом пригорке манила путника. Изба казалась высокой и просторной. У крыльца переминались с ноги на ногу два бородатых мужичка-крепыша. Приземистые, широкоплечие, белозубые и видом страшные, они явно олицетворяли идею служения человечеству, однажды пронзившую их людоедские сердца шальной стрелой раскаяния. Немир притормозил. В идеи он не верил. Клыки-то торчат!

"Перекуем мечи оральные!" -- пронеслось в голове. "Труд перевоспитает каннибала… Лешаков -- в домовые…"

– - Хлеб-соль, хозяин! -- проревели лешаки. -- Добро пожаловать на порог!

– - Ну что ж, пожалуем, пожалуй. Слушай мою команду: накормить нас до отвала! Самым лучшим!

– - Сию минуту! Наилучшим, отборнейшим! Все готово! Горница прибрана, столы накрыты, накладные закрыты, нуклеосинтезаторы в режиме…

– - Благодарю, орлы! -- гаркнул Немир, переступая порог.

– - Рад стараться! -- в два голоса откликнулись служивые. Тот, который пожиже, помладше и посветлее, робко уточнил:

– - Только не орлы мы. Орлы от людей клювы воротят, хозяин.

– - Как же вас звать-величать?

– - Я Уж. А вот он -- Тетерев. А вы кто будете, хозяин?

– - А я буду держателем вашим… Значит, так: сами -- на кухню. Ребята отдохнут -- и на обслугу их. Оркестрик организуйте, рекламу. Зазывать сюда каждого встречного! Ресторан всех прокормит.