Бестер Альфред
Перепутанные провода
Альфред Бестер
Перепутанные провода
Я расскажу эту историю без утайки, в точности так, как все произошло, потому что все мы, мужчины, небезгрешны в таких делах. Хотя я счастлив в браке и по-прежнему люблю жену, временами я влюбляюсь в незнакомых женщин. Я останавливаюсь перед красным светофором, бросаю взгляд на девушку в остановившемся; рядом такси - и готово, влюбился. Я еду в лифте и пленяюсь юной машинисткой, которая поднимается вместе со мной, держа в руке стопку фирменных бланков. На десятом этаже она выходит и вместе с бланками уносит мое сердце. Помню, как однажды в автобусе я влюбился в красотку, словно сошедшую с обложки модного журнала. В руках у нее было неотправленное письмо, и я украдкой старался прочесть адрес.
А какой соблазн случайные звонки по телефону! Раздается звонок, вы снимаете трубку, и женский голос говорит:
- Попросите, пожалуйста, Дэвида.
В доме нет никаких Дэвидов, и голос явно незнакомый, но такой волнующий и милый. За две секунды я успеваю насочинять, как я назначаю этой девушке свидание, встречаюсь с ней, закручиваю роман, бросаю жену и оказываюсь на Капри, где мы упиваемся греховным счастьем. После этого я говорю:
- А какой номер вы набрали?
Когда я вешаю трубку, мне стыдно взглянуть на жену, я чувствую себя изменником.
Звонок, который раздался в моей конторе на Мэдисон 509, вовлек меня именно в такую ловушку. Мои служащие - бухгалтерша и секретарша - ушли обедать, и я сам снял трубку стоявшего на моем столе телефона. Чей-то милый голосок с неимоверной быстротой затараторил:
- Здравствуй, Дженет. Дженет, милая, ты знаешь, я нашла работу. Такая чудная контора, сразу за углом на Пятой авеню, там, где старое здание Тиффани. Работать буду с девяти до четырех. У меня свой стол в маленькой комнатке с окошком, и представляешь, она целиком в моем распоряжении, я...
- Простите, - сказал я, после того, как вволю нафантазировался. - Какой номер вы набрали?
- Господи боже! Ну, конечно, не ваш!
- Боюсь, что все-таки мой.
- В таком случае простите, что побеспокоила.
- Ну что вы! Поздравляю с новой работой.
Она засмеялась.
- Большое спасибо.
Послышались гудки. У моей незнакомки был такой чудный голосок, что я решил отправиться с ней на Таити, а не на Капри. Тут опять зазвонил телефон. И снова тот же голосок:
- Дженет, милая, это Пэтси. Представляешь, только что звонила тебе, а попала совсем не туда. И вдруг ужасно романтичный голос...
- Благодарю вас, Пэтси. Вы опять попали не туда.
- Господи! Снова вы?
- Угу.
- Это ведь Прескотт 9-32-32?
- Ничего похожего. Это Плаза 6-50-00.
- Просто не представляю, как я могла набрать такой номер. Видно, я совсем поглупела от радости.
- Скорее, просто разволновались.
- Пожалуйста, простите.
- С удовольствием, - ответил я. - У вас, по-моему, тоже очень романтичный голос, Пэтси.
На этом разговор закончился, и я отправился обедать, повторяя в уме номер: Прескотт 9-32-32... Вот позвоню, попрошу Дженет и скажу ей... что я ей скажу? Об этом я не имел понятия. Я знал лишь, что ничего подобного не сделаю, и все же ходил в каком-то радужном тумане. Только вернувшись в контору, я стряхнул наваждение. Надо было заняться делами.
Подозреваю все же, что совесть у меня была нечиста: жене я ничего не рассказал.
До того как выйти за меня замуж, моя жена служила у меня в конторе, и до сих пор я рассказываю ей все наши новости. Так было и в этот раз, но о звонке Пэтси я умолчал. Как-то, знаете, неловко.
До того неловко, что на следующий день я отправился в контору раньше обычного, надеясь утихомирить укоры совести сверхурочной работой. Никто из моих девушек еще не пришел, и отвечать на звонки должен был я сам. Примерно в полдевятого зазвенел телефон, и я снял трубку.
- Плаза 6-50-00, - сказал я.
Последовало мертвое молчание, которое меня взбесило. Я лютой ненавистью ненавижу растяп-телефонисток, принимающих по нескольку вызовов сразу и заставляющих абонентов ждать, пока их соизволят соединить.
- Эй, девушка, черт вас возьми! - сказал я. - Надеюсь, вы меня слышите. Сделайте одолжение, впредь не трезвоньте до того, как сможете соединить меня с тем, кто звонит. Что я вам, мальчик?
И в тот самый миг, когда я собирался шмякнуть трубку, испуганный голосок сказал:
- Простите.
- Пэтси? Снова вы?
- Да, я, - ответила она.
Сердце у меня екнуло: я понял, понял, что этот звонок уже не мог быть случайным. Она запомнила мой номер. Ей захотелось еще раз поговорить со мной.
- Доброе утро, Пэтси, - сказал я.
- Какой вы сердитый!
- Боюсь, что я вам нагрубил.
- Нет, нет. Виновата я сама. Все время вас беспокою... Не знаю, почему так получается, но всякий раз, когда я звоню Джен, я попадаю к вам. Наверно, наши провода где-то пересекаются.
- В самом деле? Очень жаль. А я надеялся, что вам захотелось услышать мой романтичный голос.
Она рассмеялась.
- Ну, не такой уж он романтичный.
- Я с вами грубо говорил. Мне бы очень хотелось как-то загладить свою вину. Вы позволите угостить вас сегодня обедом?
- Спасибо, нет.
- А с какого числа вы приступаете к работе?
- Уже с сегодняшнего. До свидания.
- Желаю вам успеха, Пэтси. После обеда позвоните Джен и расскажите мне, как вам работается.
Я повесил трубку, не совсем уверенный, пришел ли я так рано движимый трудовым энтузиазмом или в надежде на этот звонок. Второе, если уж говорить честно, представлялось мне более правдоподобным. Человек, вступивший на скользкую стезю обмана, внушает подозрения даже самому себе. Словом, я был настолько собой недоволен, что вконец заездил своих помощниц.
Вернувшись после обеда, я спросил у секретарши, звонил ли кто-нибудь.
- Только из бюро ремонта телефонов, - ответила она. - Какие-то неполадки на линии.
Значит, и сегодня утром Пэтси звонила случайно, подумал я, а не потому, что ей хотелось поговорить со мной.
Я отпустил обеих девушек домой в четыре - в виде компенсации за утренние придирки (во всяком случае, себе я объяснил это так). С четырех до половины шестого я слонялся по конторе, ожидая звонка Пэтси, и до того размечтался, что самому стало стыдно.
Отхлебнув малость из последней бутылки, которая оставалась после встречи рождества у нас в конторе, я хлопнул в сердцах дверью и пошел к лифту. В тот момент, когда я нажимал на кнопку, я услышал, что в конторе звонит телефон. Я как сумасшедший бросился назад (ключ от двери был еще у меня в руках) и схватил трубку, чувствуя себя последним идиотом. Я попытался замаскировать свое волнение шуткой.
- Прескотт 9-32-32, - запыхавшись, произнес я.
- Извините, - сказал голос моей жены. - Я не туда попала.
Что я мог ответить? Пришлось прикусить язык. Я стал ждать ее вторичного звонка, обдумывая, каким голосом мне говорить, чтобы она не догадалась, что за минуту до этого уже разговаривала со мной. Я решил держать трубку как можно дальше ото рта, и когда телефон зазвонил, осторожно снял трубку и, отставив руку, стал отдавать энергичные приказы отсутствующим подчиненным; затем, поднеся трубку ко рту, небрежно произнес:
- Алло.
- Господи, до чего же вы важный! Прямо генерал.
- Пэтси?! - Сердце гулко ударило в моей груди.
- Боюсь, что так.
- Кому же вы звоните: мне или Джен?
- Разумеется, Джен. С этими проводами какой-то кошмар творится. Мы уже звонили в бюро ремонта.
- Знаю. Как вам работаете я на новом месте?
- Ничего... По-моему, ничего. Шеф рычит совсем как вы. Я его боюсь.
- И напрасно. Поверьте моему опыту, Пэтси. Когда кто-то очень уж орет, знайте, что он чувствует себя неуверенно.
- Я что-то не поняла.
- Допустим, ваш начальник занимает слишком высокий пост и сам понимает, что не тянет. Вот он и строит из себя важную птицу.
- По-моему, это не так.
- А может быть, вы ему нравитесь, и он боится, как бы это не отразилось на служебных делах. Он, может быть, покрикивает на вас просто для того, чтобы не быть слишком любезным.
- Сомневаюсь.
- Почему? Разве вы непривлекательны?
- Об этом не меня нужно спрашивать.
- У вас приятный голос.
- Благодарю вас, сэр.
- Пэтси, - сказал я. - Я мог бы дать вам немало полезных и мудрых советов. Ясно, что сам Александер Грэм Белл сулил нам встретиться. Чего же ради мы противимся судьбе? Пообедаем завтра вместе.
- Боюсь, мне не удастся...
- Вы условились обедать с Дженет?
- Да.
- Значит, вам нужно обедать со мной. Я все равно выполняю половину обязанностей Дженет: отвечаю вместо нее на телефонные звонки. А где награда? Жалоба телефонному инспектору? Разве это справедливо, Пэтси? Мы с вами съедим хотя бы полобеда, а остальное вы завернете и отнесете Дженет.
Пэтси засмеялась. Чудесный был у нее смех.
- Я вижу, вы умеете подъехать к девушке. Как ваше имя?
- Говард.
- Говард - а как дальше?
- Я хотел задать вам тот же вопрос. Пэтси, а дальше?
- Ко я первая спросила.
- Я предпочитаю действовать наверняка. Либо я представлюсь вам, когда мы встретимся, либо останусь анонимом.
- Ну хорошо, - ответила она. - Мой перерыв с часу до двух. Где мы встретимся?
- На Рокфеллер Плаза. Третий флагшток слева.
- Как величественно!
- Вы запомните? Третий слева.
- Да, запомню.
- Значит, завтра в час?
- Завтра в час, - сказала Пэтси.
- Вы меня легко узнаете: у меня в носу серьга. Ведь я дикарь, у меня нет фамилии.
Мы рассмеялись, и разговор был закончен. Я не мешкая выкатился из конторы, чтобы меня не застиг звонок жены. Совесть покалывала меня и в этот вечер, но я кипел от возбуждения. Еле уснул. На следующий день ровно в час я ждал у третьего флагштока слева на Рокфеллер Плаза, приготовляя в уме искрометный диалог и одновременно стараясь выглядеть как можно импозантнее. Я полагал, что Пэтси, прежде чем подойти, непременно оглядит меня украдкой.
