Александр Астраханцев

Звезда полынь

(по мотивам дневников Тимура Назимкова) Пьеса

Действующие лица:

Вячеслав Полянский, молодой человек без определенных занятий

Валентина Васильевна, мать Вячеслава

Павел Степанович, отец Вячеслава

Юрий Дерябин, художник, друг Вячеслава

Виталий, бывший одноклассник Вячеслава и сосед по двору

Жанна, бывшая одноклассница Вячеслава

Нина,

Женщина, Нинина мать

(Роли Нины и Женщины могут исполняться одной актрисой)

Мальчик, двойник Вячеслава (лет 10)

Юноша (лет 16)

Некто в белом (лет 33)

Мертвец

(Юноша, Некто в белом, Мертвец — двойники Вячеслава, могут исполняться одним актером; внешне похожи на Вячеслава)

Алла Николаевна, врач-психотерапевт в районной поликлинике, лет 25

Илья Семенович, врач-психиатр в психиатрической больнице, неопределенного возраста

1 больной

2 больной

1 милиционер, Толян; он же — санитар Толян

2 милиционер, Серега; он же — медбрат Серега

Задник сцены представляет собою высокую серую стену, которая уходит высоко вверх. Стена разгорожена фрагментами перегородок слева, справа и посередине. В правой и левой половине стены — по двери. В правой перегородке — тоже дверь. Средняя перегородка, прикрепленная к стене шарнирно, может «распахиваться» влево или вправо, в зависимости от того, происходит действие на правой или левой половине сцены.

Реквизит на левой половине сцены меняется в зависимости от того, какое назначение имеет это помещение по ходу действия. Правая же половина представляет собою жилую комнату; в ней постоянно находятся стул, диван, трюмо и телефонный аппарат на стене; остальной реквизит — по желанию постановщика. Трюмо, прислоненное к задней стене, должно быть устроено так, что в нем могут появляться двойники главного героя, Вячеслава, когда он в него смотрит.

Часть действия пьесы происходит на авансцене; в левой стороне авансцены стоит уличный фонарь, в правой — скамья.

Действие первое

Сцена 1

Вячеслав в джинсах и рубашке с закатанными до локтей рукавами, обутый в домашние шлепанцы, сидит на диване с гитарой в руках; перед ним на стуле — раскрытая общая тетрадь.

Вячеслав. Ну-ка, еще раз. (Поет, аккомпанируя себе на гитаре).

По ночам, когда спят, Я скую себе меч, В живодерне куплю коня, Добрых старых поэтов Сложу в рюкзак, А потом — добром помяните меня.

Ну, и как, Вячеслав Павлович, вы находите? Недурно, а? (Другим голосом). По-моему, все о, кей. Вы — просто гений. (Полушепотом в сторону). Для удобрений… Ну, ладно, аплодисменты потом, поехали дальше. (Заглядывает в тетрадь, читает про себя, водя пальцем по странице, затем продолжает петь).

Буду Дон-Кихот. Веселитесь, сброд! Объявляю миру войну!..

(Останавливается, делает нервный жест). Нет, не так! (Поет снова, более энергично).

Буду Дон-Кихот. Хохочите, сброд! Начинаю с миром войну! Я сегодня один, Но иду на «вы», Запевая песню мою!

Ну, вот, это уже лучше. Вот так, Вячеслав Павлыч, песни сочиняют! Это вам не дерьмо собачье, это песня. Ладно, как там у нас дальше? (Снова заглядывает в тетрадь, водя пальцем по странице, и снова продолжает петь).

В месиве тел Устал мой конь…

Когда он поет последнюю фразу, из задней двери входит и останавливается на пороге Валентина Васильевна. Она в деловом костюме, но разута; в руках у нее — тяжелая сумка.

Валентина Васильевна. Привет, сынуля!

Вячеслав (обрадованно). Ма-амочка пришла! (Откладывает гитару, вскакивает, бежит к матери, отбирает у нее и ставит на пол сумку, обнимает и целует мать). Привет, ма!

Валентина Васильевна. Почему ты с гитарой?

Вячеслав. Мам, я сегодня на работе песню сочинил. «Песенка Дон-Кихота»! Как тебе это? Аранжировку пробую.

Валентина Васильевна. Опять песни! Милый мой, тебя с этими песнями снова выгонят!

Вячеслав. Мама, я уже ушел оттуда.

Валентина Васильевна. Как «ушел»? Совсем, что ли?

Вячеслав. Да.

Валентина Васильевна. Ну почему, почему ты опять ушел?

Вячеслав. Можно, я не буду отвечать?

Валентина Васильевна (с болью и укором). Славка-Славка, ты — как ребенок, ей-богу! Когда ты, наконец, повзрослеешь?

Вячеслав (ноющим голосом). Мам, ну не могу я там работать!

Валентина Васильевна. Опять в грузчики хочешь? Ведь отец тебя по знакомству устроил, второй раз не пойдет — ты же знаешь!

Вячеслав. Мамочка, ну не ругайся! (Снова целует ее).

Валентина Васильевна. Ох, и лизун ты! (С отчаянием). Опять отец пилить будет за тебя: не мужчина, скажет, а черт знает что.

Вячеслав (обиженно). Ну что ты все — «отец» да «отец»! А если мне нравится тебя целовать? Я взрослый человек и буду делать то, что хочу! Если отцу не нравится — это его проблемы. (Смягчаясь). Пойдем, мам, сядь, отдохни, а я тебе спою.

Валентина Васильевна. Некогда мне сидеть, сынок. Ты хлеба купил?

Вячеслав. Нет.

Валентина Васильевна (взрывается). Вот иди сейчас же и купи!(Берет сумку и уходит в заднюю дверь).

Вячеслав (вслед ей). Сейчас схожу! (Вместо того, чтобы идти, снова садится на диван, берет гитару и тихо, задумчиво играет).

Немного спустя Валентина Васильевна, уже переодетая в легкий домашний халат, снова заглядывает в дверь.

Валентина Васильевна (строго). Ты еще не ушел?.. Кстати, когда ты будешь готовиться в университет? Ты ж нам обещал!

Вячеслав (отвечает вяло, продолжая играть на гитаре). Ну, обещал. (С решительной интонацией). Мама, я не хочу в университет!

Валентина Васильевна (решительно проходит в комнату, берет стул, предварительно сбросив с него на диван тетрадь Вячеслава, опирается руками о спинку стула, затем, в продолжение разговора, садится на него). Опять не хочешь? А что ты будешь говорить отцу? Опять — пыль до потолка?

Вячеслав (откладывая гитару). Мама, мне надоело жить по вашим правилам! Я самодостаточен, понимаешь?

Валентина Васильевна. Это не наши правила, сынок, это правила общечеловеческие. Пока ты молод, ты должен учиться. Это даже дети животных знают — посмотри, как они торопятся постигнуть науку жизни. Ты и так уже сколько лет пропустил — все нам с отцом головы морочил: горный тебе не подошел, пединститут не понравился! Ты пишешь, ты рисуешь, сочиняешь песни — все это очень мило, но взрослому человеку, Слава, надо иметь приличную профессию и уметь зарабатывать на хлеб!

Вячеслав. Я не люблю, мама, просто зарабатывать — мне это противно.

Валентина Васильевна. Хочешь быть вечным нахлебником у нас с отцом? Но, во-первых, это безнравственно, а, во-вторых, мы ведь не вечны.

Вячеслав (понемногу распаляется). Ради Бога, чего тебе надо? Да, я не люблю поденщину — но я же от нее не отказываюсь! Я найду себе работу, так что, пожалуйста, не укоряй меня вашими милостями!

Валентина Васильевна. Сынок, но зачем же, с твоим-то интеллектом — грузчиком, лаборантом? Закончи вуз!.. Плохо, что мы с папой так и не настояли, чтоб ты тогда закончил. Нам стыдно, что у нас сын — неуч.

Вячеслав. Ничего, что-нибудь когда-нибудь и из меня получится… Почему вы мне тогда не разрешили в художественное училище?

Валентина Васильевна. Сынок, мы хотели, чтоб ты закончил нормальную среднюю школу.