Дэвид Геммел 

Сумерки героя

ПРОЛОГ

Капитан наемников Камран Озир остановил коня на гребне холма и оглянулся на лесную дорогу. Двенадцать его людей, ехавших вереницей, тоже остановились, ожидая указаний. Камран снял железный шлем и расчесал пальцами длинные светлые волосы. Теплый ветерок приятно овевал вспотевшую голову. Пленница сидела за спиной у Камрана со связанными руками. Ее темные глаза смотрели с вызовом. Он улыбнулся ей, и она побледнела. Она знала, что он убьет ее и что смерть будет долгой и мучительной. Камран ощутил, как кровь прилила к чреслам, но это быстро прошло, и он сощурил свои голубые глаза, проверяя, нет ли за ними погони.

Убедившись, что погони нет, Камран попытался успокоиться. Гнев все еще кипел в нем, но он унимал его, говоря себе, что его солдаты — тупые скоты, не умеющие вести себя как просвещенные люди.

Набег прошел удачно. В деревушке было всего пятеро мужчин, с которыми они разделались быстро и без всяких потерь. Сколько-то женщин и детей убежали в лес, но солдаты схватили трех девок — достаточно, чтобы удовлетворить свои плотские нужды. Камран лично взял в плен четвертую, ту самую, темноволосую, которая сидела теперь позади него. Она пыталась убежать, но он догнал ее, соскочил с коня и повалил наземь. Девушка отбивалась молча, без паники, но удар в подбородок утихомирил ее, и Камран перекинул ее через седло. Сейчас по ее лицу растекался багровый синяк, на бледной щеке запеклась кровь. Линялое желтое платье сползло с плеча, едва прикрывая грудь. Камран заставил себя вернуться мыслями к более неотложным делам.

Да, все шло хорошо, пока этому недоумку Поляну не вздумалось поджечь крестьянскую усадьбу. Человек благородного происхождения, такой как Камран, не мог терпеть столь бессмысленного варварства. Что за преступное расточительство! Крестьян всегда можно заменить новыми, но к хорошим постройкам следует относиться с уважением. Упомянутый дом был именно таким добротным строением — человек, сложивший его, ценил хорошую работу. Камран злился не только на солдат, но и на себя. Вместо того чтобы просто убить захваченных женщин, он позволил своим желаниям возобладать над здравым смыслом. Он не спеша насладился воплями первой и третьей и отчаянными мольбами второй. После этого его внимание обратилось на темноволосую. Она не молила о пощаде и вообще не издала ни звука с тех пор, как пришла в себя и увидела, что связана по рукам и ногам. Она — лучший его трофей, и ее крики, когда он услышит их, будут слаще всего.

Дым окутал его как раз в тот момент, когда он доставал свежевальные ножи с костяными рукоятками. Камран обернулся и увидел пожар. Оставив пленницу, он бросился туда. Полян встретил его ухмылкой — с ней он и умер. Кинжал Камрана, пройдя между ребрами, пронзил ему сердце.

Остальные, увидев это, присмирели.

— У вас что, со слухом плохо? — гаркнул Камран. — Я запретил вам уничтожать что-либо без прямого приказа. Собирайте провизию — и в путь.

Вернувшись к девушке, Камран хотел убить ее, но в этом не было бы удовольствия, той медленной, пульсирующей радости, которую он испытал бы, глядя, как меркнет жизнь в ее глазах. С тяжелой, как свинец, досадой, он спрятал ножи в шелковый мешочек и завязал его черной лентой. Потом перерезал веревку, связывающую ноги девушки, и посадил ее на коня. Она по-прежнему молчала.

Камран уезжал от горящего дома с чувством глубокого стыда. Этот дом строили терпеливо, любовно выстругивая стропила и подгоняя углы, даже наличники у него были резными. Уничтожать такую работу — просто кощунство. Отец Камрана стыдился бы его.

Сержант, здоровенный Окриан, подъехал к нему и сказал:

— Я не успел остановить их, капитан.

— Вот что получается, когда ты вынужден иметь дело с подонками, — ответил Камран, заметив страх в его глазах. — Будем надеяться, что в Кумтаре мы наберем людей получше этих. Отряду всего из одиннадцати человек Панагин ничего серьезного поручать не станет.

— Люди у нас будут, капитан. Кумтар кишит молодчиками, которые только и рвутся поступить на службу одному из Домов.

— Это точно, кишит. Не то что в старину, а?

— Где уж...

Дальше оба поехали молча, погруженные в мысли о прошлом. Камран вспоминал, как они восемнадцать лет назад вторглись в Дренай — он тогда был младшим офицером вагрийской армии и служил под началом у Каэма. Каэм сулил им рождение новой империи, и некоторое время это казалось правдой. Они разгромили все посланные навстречу войска, загнали величайшего дренайского полководца Эгеля в Скултикский лес и осадили последнюю крепость, Дрос-Пурдол. Но после удача отвернулась от них. Пурдол под командованием свирепого гиганта Карнака устоял, а Эгель вырвался из Скултика и обрушился на вагрийцев, как буря. Каэм пал от руки убийцы Нездешнего, и не прошло двух лет, как дренайские войска вторглись в Вагрию. После этого многие лучшие вагрийские офицеры были арестованы и обвинены в бесчинствах против мирного населения. Смех, да и только. Разве это преступление — убивать своих врагов, будь то солдаты или мужичье? Но многих офицеров осудили и повесили.

Камран бежал тогда на север, в готирские земли, но и там дренайские шпионы продолжали выслеживать его. Поэтому он отправился на восток, за море — в Вентрию и еще дальше. Там ему довелось послужить во многих армиях и наемных отрядах.

В свои тридцать семь он стал поставщиком рекрутов для Дома Бакард, одного из четырех правящих Домов Кайдора. Настоящей войны пока еще не было, но каждый Дом набирал себе солдат, и на диких землях постоянно происходили стычки.

Вести из дома приходили в Кайдор нечасто, но несколько лет назад Камран с радостью узнал о смерти Карнака. Его убили, когда он командовал парадом. Превосходно! По слухам, убила его женщина, выстрелив из арбалета легендарного Нездешнего.

Камран, снова вернувшись к настоящему, оглянулся на своих рекрутов, все еще напуганных и стремящихся ему угодить. Они надеялись, что после разбивки лагеря Камран отдаст девушку им. Скоро эти надежды развеются. Он попользуется ею сам, сдерет с нее кожу, а им предоставит зарыть ее труп. Камран снова посмотрел на пленницу и улыбнулся. Она ответила холодным взглядом, по-прежнему не говоря ни слова.

Перед наступлением сумерек Камран свернул с дороги и выбрал место для лагеря. Пока солдаты расседлывали лошадей, он увел девушку в лес. Она не сопротивлялась, когда он повалил ее, не кричала, когда он ее взял. Достигнув наивысшего мига, он открыл глаза и увидел, что она смотрит на него без всякого выражения. От этого у него пропало не только удовольствие, но и охота. В гневе он выхватил нож и приставил острие к ее горлу.

— Серый Человек убьет тебя, — медленно, без всяких признаков страха промолвила она. В ее словах звучала уверенность, и это остановило Камрана.

— Серый Человек? Это что, демон такой? Защитник мужичья?

— Придет — увидишь.

Страх кольнул ему затылок.

— Великан небось?

Она не ответила, а в кустах слева что-то зашуршало. Камран вскочил на ноги с бьющимся сердцем, но это был Окриан.

— Люди интересуются, закончили вы с ней или нет, — сказал сержант, пяля свои маленькие глазки на девушку.

— Нет, не закончил. Пусть подождут до завтра.

Сержант пожал плечами и вернулся в лагерь.

— Я подарил тебе лишний день жизни, — сказал Камран. — Не хочешь меня отблагодарить?

— Я хочу посмотреть, как ты умрешь.

Камран с улыбкой ударил ее в лицо так, что она опрокинулась навзничь.

— Глупая мужичка.

Но ее слова не шли у него из головы, и все следующее утро он в пути постоянно оглядывался — даже шея разболелась. В очередной раз он уже собрался послать коня вперед, но тут ему померещилась какая-то тень между деревьями, в полумиле позади. Всадник или олень? Камран, не будучи уверенным, тихо выругался и подозвал двух своих солдат.

— Поезжайте назад. По-моему, за нами кто-то следует. Если так — убейте его.

Они развернули своих коней и ускакали. Камран взглянул на девушку — она улыбалась.

— В чем дело, капитан? — спросил Окриан, подъехав Камрану.

— Мне показалось, что я видел всадника. Поехали дальше.

Днем они сделали привал на час, чтобы дать отдых лошадям, а вечером разбили лагерь в мелкой лощине у ручья. От двоих, которых Камран послал назад, не было ни слуху ни духу. Он позвал Окриана и передал ему слова пленницы.

— Серый Человек? — повторил сержант. — Никогда о таком не слыхал. Правда, Кайдор я знаю не так уж хорошо. Если он едет за нами, ребята его прикончат. Это крепкие парни.

— Куда же они тогда подевались?

— Может, прохлаждаются где-то. А может, решили малость с ним позабавиться. Перрин, говорят, мастер по этой части. Может вскрыть человеку грудную клетку, вставить вместо ребер прутья, и бедолага будет жить еще несколько часов. Так как насчет девчонки, капитан? Ребята не прочь развлечься.

— Ладно, берите ее, — сказал Камран.

Окриан схватил девушку за волосы и поволок к костру. Девять солдат радостно завопили. Окриан швырнул им девушку, и один из них ее подхватил.

— Поглядим, каково мясо! — крикнул он, рванув на ней платье.

Девушка резко крутнулась на месте и двинула локтем ему в лицо, разбив нос. Кровь хлынула солдату на усы и бороду, он отшатнулся. Сержант зашел сзади, обхватил девушку руками. Она ударила его головой и попала в скулу. Он сгреб ее за волосы, свирепо вывернув шею.

Пострадавший вытащил кинжал.

— Ну погоди, сука! Сейчас ты у меня получишь! Не так, чтобы с тобой нельзя было позабавиться, но визжать ты у меня будешь, как резаный поросенок.

Девушка, не в силах пошевельнуться, смотрела на солдата с нескрываемой злобой, но не просила пощады и не кричала.

Внезапно раздался громкий хруст. Лицо солдата с ножом вдруг сделалось ошеломленным, он медленно поднял вверх левую руку и упал на колени. Указательный палец коснулся черной стрелы, торчащей из основания черепа. Он хотел что-то сказать, не смог и рухнул ничком.