Книги в электронном варианте скачать бесплатно. Новинки

Скачать бесплатно книги в библиотеке booksss.org

расширенный список авторов: А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
A B C D E F G H I j K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Главная
Бизнес
Интернет
Юмор
Психология
Разное
Как читать скачанную книгу?

Оброк

Автор(ы):Иван Бунин

Аннотация книги


aннотация отсутствует

Скачать книгу 'Оброк' Иван Бунин

Скачивание книги недоступно!!!




Читать первые страницы книги

Бунин Иван Алексеевич

Оброк

Иван Бунин

Оброк

I

Аверкий слег, разговевшись на Петров день.

Молодые работники умылись с мылом, причесались, надели сапоги, новые ситцевые рубахи. Аверкий, чувствуя слабость, равнодушие, не сходил перед праздников ко двору, не сменил рубаху; что до остального наряда, то был он у него один - и в будни и в праздник. Молодые работники ели не в меру много и весь обед хохотали, говорили такое, что стряпуха с притворным негодованием отворачивалась, а порою даже отходила от стола, бросив мокрую ложку. Аверкий ел молча.

Он был уже в той поре, когда хорошие, смирные мужики, много поработавшие, - а он-таки поработал, в одних батраках жил тридцатый год! - начинают плохо слушать, мало говорить и со всем, что им ни скажешь, соглашаться, думать же что-то иное, свое. Он был в тех мужицких годах, которых не определишь сразу. Он был высок и нескладен: очень худ, длиннорук, в кости вообще широк, но в плечах, на вид несильных, опущенных, узок. И с этой полевой нескладностью, с лаптями и полушубком, никогда не сходившим с плеч, странно сочеталось благообразие: небольшая, лысеющая со лба, в длинных, легких волосах голова, изможденное лицо с тонким, сухим носом, жидко-голубые глаза и узкая седеющая борода, не скрывающая сухой челюсти.

Все, над чем смеялись за обедом, казалось ему ненужным, несмешным. Но неприязни на его лице не было. Ел он неспешно, кладя ложку, с детства привыкнув совершать трапезу, как молитву, ибо эта трапеза всю жизнь была для него венцом трудового дня, среди вечных опасений за будущий день, хотя всю жизнь и говорил он привычное:

- Бог даст день, бог даст пищу...

Мысли его туманились. Костлявые выступы скул, обтянутые тонкой серой кожей, розовели. Душа не принимала пищи. Но он ел пристально: и потому, что уж так полагается в праздник, и потому, что еда могла, как думал он, помочь ему, и потому, наконец, что жалко было не есть: вот он заболел, с места, должно, сойдет, дома же не только сладких харчей, а, может, и хлеба не будет.

Подали на деревянном круге круто посоленную жирную баранину. Аверкий вспомнил, как служил он когда-то зиму в городе. Подумав, он осторожно взял кусок своими тонкими пальцами и бледно усмехнулся.

- Люблю горчицу, а где я ее могу взять? - сказал он застенчиво, не глядя ни на кого.

От баранины стало нехорошо; но он досидел-таки до конца стола. Когда же работники, дохлебав до последней капли огромную чашку голубого молока и самодовольно икая, стали подниматься и закуривать, смешивая запах махорки с запахом еды и свежих ситников, Аверкий осторожно надел свою большую шапку, - в пеньковом дне ее всегда была иголка, обмотанная ниткой, - и вышел на порог сенец, постоял среди голодных собак, жадно смотревших ему в глаза, точно знавших, что его тошнит. Погода портилась. Стало сумрачно, похоже на будничное предвечернее время, мелкий дождь стрекотал по газете, валявшейся у крыльца барского дома; индюшки, опустив мокрые хвосты, усаживались на развалившейся ограде, а цыплята, которых сердито клевали они, лезли, прятались под их крылья... Сладкие харчи! Аверкий знал им цену. Последняя предсмертная тягота наступала для него, а все же крепко не хотелось ему терять их, когда брел он за избу.

II

Воротился он бледный, с дрожащими ногами, и попросился у стряпухи на печку.

Она равнодушно спросила:

- Ай захворал?

- Служил тридцать лет, - в тон ей ответил Аверкий, влезая на нары, ставя лапоть в печурку и поднимаясь в тесное жаркое пространство между печью и потолком, - служил тридцать лет с чистым лицом, а теперь шабаш, ослаб... Блоху не подкую, пошутил он. - Износился, задыхаться стал, - еще тверже и даже с удовольствием сказал он, ложась.

И как только лег, получше пристроив голову в шапке на какую-то сломанную плетушку, тотчас стал задремывать и слышать свое глубокое, однообразно прерывающееся дыхание, ощущать его жар в губах. Он уже твердо решил, что захворал без отлеку, что он - "оброчный кочет". Он давно перемогался. Больные собаки уходят со двора, ищут по межам, по лесным опушкам какую-то тонкую, лишь им ведомую траву, и едят ее - тайком ищут себе помощи. Отдаляясь от дворни, Аверкий тоже искал - тайком покупал то водки, то соды... Теперь перемогаться уже не стало сил. Но все-таки надо было подумать: как быть с местом, сходить или нет? Если скоро умрешь, думать тут, конечно, нечего. Ну, а если не скоро?

Работники курили и хохотали. Слушая и думая, он стал видеть сны. Но из печальных и скучных воспоминаний складывались они. Вот он будто вышел из избы - надо ехать за хоботьем на гумно... А во двор входит и останавливается, увидя поднимающихся собак, странник: голова закутана женской шалью, на левой руке лукошко, в правой высокая палка, на худых ногах растоптанные лапти... "Если бог подымет, пойду в Киев, в Задонск, в Оптину, - подумал Аверкий в дремоте. - Вот дело настоящее, чистое, легкое, а то не знамо, зачем и жил на свете..."

Но тут громко и дружно захохотали работники, надымившие всю избу. Аверкий очнулся. Стукнула дверь, кто-то вошел.

- Опять залил глаза! - сказала стряпуха, вытирая стол и не глядя на вошедшего. - Опять приперся... Дед, да ай у тебя стыда-то совсем нету? - спросила она, оборачиваясь Ну, чего пришел? Не надоел еще?

Но дед, - караульщик снятого мещанином сада, "старик-плясун", как называл он сам себя для потехи, всегда хмельной, обтрепанный, всегда мучивший Аверкия своей неряшливостью, своей болтливостью, всей своей свободной, немужицкой жизнью, - дед не обратил на стряпуху внимания.

- Ребята, рассудите: мысленно ли? - понес он с непритворным отчаянием, разводя руками перед работниками. Один как есть на этакий сад! Да я с него шести целковых не возьму! Приедет нынче, так и скажу: хомут да дуга, я тебе больше не слуга! Будя! Вон ребятишки уж зачали в завязь вникать, две яблоньки отрясли, а я что? Дули, говорит, береги главней всего... А что я один исделаю? Вишенья опять оборвали на валу - ну, и черт с ними! Я больной человек!

- Больной, а все хоть выжми! - сказала стряпуха.

- Полегче! - ответил старик, садясь на нары. - Ты-то помолчи. У меня вон моя старуха тебе в матери годится, а я ее, может, полгода не видал... да, почесть, и весь век не видал, не знаю, зачем и женился...

- Не хуже меня такого-то, - подумал Аверкий, закрывая глаза и уже не чувствуя к старику прежнего отвращения.

- А она небось мне не чужая, - продолжал тот с искренней горечью. - Я и ребятам вот говорю: что я могу? Сейчас отшел, а в салаше чуйка хозяйская, а она семь целковых! Да что ж исделаешь? И унесут, то же возьмешь. А господам я вишенья дозволяю рвать - можете! Господа, они и съедят то два зернышка, это ведь наш брат дорвется... Правду я говорю ай нет? - крикнул он, снова оживляясь. - И тебе, староста, завсегда дозволяю, ты тут, может, первый человек надо всеми! Только ты меня чем обидел тесу на кровать не дал! Спасибо хоть барчук помогает - проплясал ему давеча маленько - ан на косушку и есть...

Аверкий стал опять забываться. Под вечер, в поле, шел он за возом. Моросило. Широко отворены были ворота на скотном дворе богатого степного мужика; бродил по двору и гоготал гусак, потерявший гусыню... "Богатому везде хорошо!" - с обидой и болью в голосе кричал где-то внизу старик. Аверкий кивал шапкой, соглашался, а сам думал свое "Богатый, как бык рогатый, - в тесные ворота не пролезет. " И очнулся, чувствуя, что бредит. - "Да, бог не любит высоких мыслей... Да, старика жалко... Но дым и ненужный говор, чужие люди, чужая печка - ах, какая тоска, бесприютность! Зверь, и тот забивается умирать в свою собственную норь... Нет, конец, домой пора!"

III

Он очнулся в сумерки. Ни работников, ни стряпухи в избе не было. На лавке возле окна сидела дурочка Анюта, скитавшаяся по господам, по мужикам. Она была толстая, стриженая. Она глядела в окно, - голова ее сзади была похожа на кувшин вниз горлом, - и плакала: стряпухин мальчишка не дал ей лечь уснуть - все по лавке скакал.

- А там индюшки замучили, - говорила она плача, думая, что Аверкий спит, и жалуясь самой себе. - Легла отдохнуть в палисаднику - дождь, индюшки всю голову изодрали, а тут этот демоненок... Так-то, Анна Матвеевна! Так-то, матушка! Чужой кусок не сладок! А богатая была, умней барыни слыла!

Это она вспоминала то золотое время, когда было у нее целых тридцать шесть рублей. Она копила и хранила их долго как зеницу ока. Да выпросил, вымолил в долг мужик, у которого она стояла на квартире, поклялся на церковь, что отдаст - и, конечно, не отдал, даже прямо сказал; так и знай, не отдам и не шатайся...

Аверкий открыл глаза. Было лучше, чем давеча, уже не мутилась голова. Он послушал дурочку и усмехнулся. Ах, господи, из-за чего только волнуются, страдают люди! Этот старик, так растерянно жаловавшийся работникам... Эта плачущая от обиды на ребенка Анюта.

- А ты бы его за виски, - оказал он усмехаясь.

- Ай ты проснулся? - спросила дурочка. И вдруг неприятно, неумеренно зарыдала. - Да ай я слажу с ним?

Когда она стала затихать, Аверкий негромко и ласково окликнул ее.

- Что тебе? - тупо отозвалась она.

- Сходи, матушка, к моей старухе, - сказал Аверкий. Скажи, чтоб пришла за мной. Боюсь, ей и самой есть нечего, да ведь что ж исделаешь? Как-нибудь перебьемся. Я, видно, свое отслужил. Все дома-то лучше, пристойнее...

- Не с чужими же людьми сменить! - с горечью ответила дурочка. - Схожу, не бойся... А ты не обидишься на меня, что я тебе скажу?

- Нет...

- А, может, испугаешься дюже?

- А что? - спросил он.

- Да так... Я тебе же добра желала. Пришла давеча, говорят, ты захворал. Я и зашла к Пантюше погадать насчет тебя...

- Ну и что же?

- Тебе, батюшка, плохо вышло... Он набрал земли на сковородку, лег под святые и запел... А сам все берет землю со сковородки да на лицо себе посыпает... Берет и посыпает...

Книгу Иван  Бунин Оброк скачать бесплатно,

Другие произведения авторов/автора



Миссия русской эмиграции
Думая о Пушкине
Клаша
Велга
У истока дней
Туман
Том 6. Жизнь Арсеньева
Том 7. Рассказы 1931-1952. Темные аллеи
Том 5. Рассказы 1917-1930
Том 4. Повести и рассказы 1912-1916
Митина любовь
Господин из Сан-Франциско
Воспоминанiя
Окаянные дни
Дневники
Далекое
Казимир Станиславович
Лирник Родион
Свет Зодиака
Иван Алексеевич Бунин - об авторе
Стихотворения 1912-1917
Худая трава
Личарда
На край света
Ида
Камень
Солнечный удар
Сны Чанга
Геннисарет
Над городом
Кавказ
Тень птицы
В саду
Деревня
Грамматика любви
Танька
В деревне
Ворон
Князь во князьях
Антоновские яблоки
Холодная осень
Темные аллеи
Стихи (2)
Куприн
Три стихотворения
Чистый понедельник
Мелитон
Море богов
Жизнь Арсеньева
Золотое дно
Последнее свидание
Лапти
Храм Солнца
Подснежник
Суходол
Кастрюк
Дельта
Благосклонное участие
Новый год
В поле
Забота
Несрочная весна
Муравский шлях
Волки
Сосны
О Чехове
Митина любовь
Пустыня дьявола
Святые Горы
Освобождение Толстого (Л Н Толстой)
Хорошая жизнь
Книга
Захар Воробьев
Веселый двор
Стихи
Сверчок
Шеол
Роза Иерихона
Иудея
Последний день
Чаша жизни
Легкое дыхание
Искусство невозможного. Дневники, письма
Дневники 1939-1945 годов
Солнечный удар
В одной знакомой улице
Грамматика любви
Недостатки современной поэзии
Устами Буниных. Том 1. 1881-1920
Устами Буниных. Том 2. 1920-1953
Солнечный удар
Сны Чанга
Молодость и старость
Жизнь Арсеньева
Дневники 1939-1945 годов
На чужой стороне
Эпитафия
Учитель
Легкое дыхание
Кастрюк
Маленький роман
Хорошая жизнь
Темные аллеи
Далекое
Новая дорога
Цифры
Заря всю ночь
Чаша жизни
Костер
Белая лошадь
Новый год
Поздней ночью
Рахманинов
Последнее свидание
В августе
Cны
На хуторе
Антоновские яблоки
У истока дней
Хороших кровей
Танька
Святые горы
Сосны
Ночной разговор
Осенью
Первая любовь
Без роду-племени
Птицы небесные
На даче
Веселый двор
Деревня
Худая трава
Подторжье
Суходол
На край света
Над городом
Конец Мопассана
Нобелевские дни
Инония и Китеж
Памяти сильного человека
Том 1. Стихотворения. Рассказы
Том 2. Тень Птицы. Повести и рассказы 1909-1916
Том 4. Темные аллеи. Переводы
Том 3. Рассказы и повести 1917-1930. Жизнь Арсеньева
Легкое дыхание (сборник)
Стихотворения
Жизнь Арсеньева
Темные аллеи
Том 3. Повести и рассказы 1909-1911
Дневники
Окаянные дни
Воспоминанiя
Бунин в своих дневниках
Под серпом и молотом
Том 2. Рассказы 1892-1909
Том 9. Освобождение Толстого. О Чехове. Статьи
Top-10
авторов книг
А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я