Екатерина Вильмонт

Трудно быть храбрым

(Даша и Ko — 6)

Глава I

Кот взаймы

Александр Евгеньевич нервно ходил взад и вперед по комнате.

— Даша, пойми, ты ведь уже большая девочка, скоро четырнадцать стукнет! А ведешь себя, как несмышленыш! Мне твоя мать с восторгом рассказала, что ты в Германии поймала какую-то воровку! С Саши что взять, она женщина легкомысленная, но ты… Я всегда считал тебя вполне разумным существом…

— Папа, прекрати! — возмутилась Даша. — А что же, по-твоему, мне было делать? Пускай ворует, да?

— Конечно! Это не детское дело! Для этого есть охранники, полиция, наконец, а детям там делать нечего!

«Еще хорошо, он не знает, как Муську бандит чуть не взял в заложницы», — подумала Даша. Она сегодня пришла к отцу в гости — жила она вдвоем с мамой, — и пока жена отца накрывала стол к обеду, Александр Евгеньевич решил немного повоспитывать дочь.

— Ты пойми, если соваться во взрослые дела, можно столкнуться с настоящими преступниками!

— Пап, а что ты мне предлагаешь? В куклы играть?

— Это было бы куда естественнее для девочки!

— Может, мне еще гладью вышивать?

— А что в этом дурного?

— С тоски помереть можно. Я же не кисейная барышня! Папа, пойми, сейчас другое время…

— Я ничего не желаю слушать про время! Время для таких девочек, как ты, всегда одинаковое! И не смей больше…

— Ладно, не буду, — буркнула Даша. Ей было скучно.

— Дашенька, Саша — идите обедать! — позвала Людмила Генриховна, жена отца.

«Наконец-то», — с облегчением подумала Даша и встала. Вообще-то, она не любила Людмилу Генриховну, но сейчас обрадовалась ей как избавлению от нудных нотаций.

— После обеда Даша посидела для приличия полчаса, а потом решительно поднялась.

— Спасибо, мне пора! — заявила она.

— Дашенька, посиди еще, ты так редко у нас бываешь! — воскликнула Людмила Генриховна.

— В самом деле, Дашка, посиди еще, нам надо кое-что обсудить, — сказал Александр Евгеньевич. — Посиди, ничего с тобой не сделается.

«Еще как сделается, — подумала Даша, — я с тоски помру!»

— Но все-таки села.

— Какие у тебя планы на лето? — спросил отец.

— Мама сняла дачу.

— Да? И кто же там будет жить?

— Мы с бабушкой. И мама будет приезжать. И еще мама говорила, что свозит меня в Анталию на недельку.

— Видишь ли, мы с Люсенькой собираемся в августе поплыть на теплоходе по Волге. И хотим взять тебя. Как ты на это смотришь?

— Нет, папа, на теплоходе я умру!

— Почему это ты умрешь? — возмутился папа.

«От скуки», — подумала Даша, а вслух произнесла:

— Меня на воде жутко укачивает! Все время будет тошнить, кому это надо.

— Первый раз слышу. Ни ты, ни твоя мама мне об этом не говорили, — обеспокоился Александр Евгеньевич.

— Папа, ну что ты хочешь, чтобы мама примчалась к тебе с сообщением, что меня укачивает на воде?

— Но, насколько я знаю, ты еще никуда ни разу не плавала.

— Почему? Плавала в прошлом году от Речного вокзала…

— С кем?

— Со школой! — напропалую врала Дашка.

— И тебя укачало?

— Не то слово! Так что извини, папа, но на теплоходе я с тобой поехать не смогу.

— Ну, если так…

«Подействовало», — облегченно подумала Даша. Мысль провести две недели в замкнутом пространстве с отцом и Людмилой Генриховной приводила девочку в ужас.

— Папочка, мне и правда пора! — взмолилась она.

— Ну что ж, пора так пора, я провожу тебя до метро.

— Саша, проводи Дашеньку до дома, тебе же будет спокойнее, — посоветовала Людмила Генриховна.

— Да-да, Люсенька совершенно права, я провожу тебя до дома!

— Они вышли и побрели к метро.

— Пап, а где твоя машина?

— В ремонте, будет готова через неделю. Даша, а почему ты всегда норовишь как можно раньше уйти? Ты не любишь Люсеньку? Напрасно, она прекрасный человек и тебя очень любит.

— Нет, папа, ничего такого… Просто… ты же знаешь, у меня всегда много дел по дому…

— Да, твоя мать превратила тебя в домработницу!

— Папа, как тебе не стыдно! Просто мама очень много работает, а я ей помогаю!

— Лучше бы ей бабушка твоя помогала! Почему надо все взваливать на плечи ребенка! — с пафосом произнес Александр Евгеньевич.

— Но бабушка тоже очень много работает! У нее куча учеников!

— Она на пенсий, могла бы больше времени уделять дочери и внучке!

— Папа, можно подумать, ты не знаешь, какие теперь пенсии, — уже с раздражением проговорила Даша. Иногда ей казалось, что отец витает в облаках.

— Ну, хорошо, не сердись, Дашка, — примирительно проговорил Александр Евгеньевич и украдкой взглянул на часы. — Ты не можешь идти быстрее?

— Пап, ты куда-то спешишь?

— Да нет, — немного смущенно ответил Александр Евгеньевич.

— О! Я знаю! Сегодня футбол! — догадалась Даша. — Знаешь, не надо меня провожать до дому, сейчас еще рано, ничего со мной не случится. Иди, пап, домой, наслаждайся своим футболом…

— Но как же…

— А Людмиле Генриховне скажешь, что я встретила знакомого мальчика, который и проводит меня до дому. Подумаешь, проблема!

— Даша, врать нехорошо, — как-то неуверенно заметил Александр Евгеньевич.

— Нехорошо, но это ложь во спасение, — утешила отца Даша, — Иди, иди, папа, футбол для мужчин — святое дело. Все, пока!

Она чмокнула отца в щеку, помахала ему рукой и побежала к метро, а Александр Евгеньевич облегченно вздохнул и поспешил домой, к телевизору. Ему подчас было нелегко с дочкой. И чем дальше, тем больше.

— Даша с удовольствием спустилась в метро. И первый, кого она увидела, войдя в вагон, был ее закадычный друг и одноклассник Петька Квитко.

— Петька! Привет!

— Привет, Лавря, ты откуда?

— У папы была.

— Ну и как?

— Воспитывал!

— Ага, понятно.

— Петь, а ты чего такой?

— Какой?

— Как в воду опущенный?

— Понимаешь, Лаврецкая, я у бабок был…

— У каких бабок? — не поняла Даша.

— Ну, у меня есть бабушка по отцу и прабабушка.

— Даже и прабабушка? Очень старенькая?

— Да я бы не сказал… Она еще вполне бодрая, но…

— Что? Крыша поехала?

— Вроде того… Она уверяет, что у них в квартире барабашка поселился.

— Барабашка? А в чем это выражается?

— Ну, стуки там у них какие-то, звон цепей, скрипы, писк…

— Писк? Так скорее всего у них мышь завелась, а не барабашка. Надо туда кошку запустить, и все дела!

— Думаешь? А может, правда? Я как-то не подумал, — обрадовался Петька.

— А ты что решил? В барабашку, что ли, поверил?

— Нет, ты же знаешь, у меня научное мышление! Я просто подумал, что бабки из ума выжили. А где кошку возьмем?

— Как где, у Муськи, ясное дело! У нее же теперь два кота: Куке и Бомжик.

— А она даст? Она ж на них помешана!

— Под мою ответственность даст.

— Слушай, Лаврецкая, давай прямо сейчас мотанемнём к ней и отвезем бабкам котяру, а?

— Можно! Только надо позвонить сначала, а то вдруг Муська на выходные за город умотала.

— Они выскочили из вагона и побежали искать авто-жат. Муся оказалась дома.

— Мусечка, ты нам одного кота дня на два не одолжишь? — попросила Даша.

— Кота? Зачем?

— Понимаешь… — И Даша объяснила Мусе, зачем им понадобился кот.

— Кукса точно не дам, да он и не станет мышей ловить, обленился очень, а Бомжика, пожалуй, бери. Только, Даша, под твою ответственность, ты же знаешь, у него трудная судьба…

Кот Бомжик достался Мусе от хозяина, не без ее помощи арестованного за тяжкие преступления.

— Мусечка, да куда он оттуда денется? Петь, они на каком этаже живут? На десятом? Куда он с десятого этажа денется?

— С десятого он запросто может упасть в окно! — запаниковала Муся.

— Мусь, ты что? Такая холодрыга стоит, хоть и май! Кто сейчас окна-то открывает, в квартирах ведь уже не топят! — убеждала Даша старшую подругу.

— Это верно! — согласилась Муся. — Ладно, приезжайте!

— Порядок, — сказала Даша, повесив трубку. — Аида к Муське!

— Муся открыла им дверь, держа на руках Бомжика. Даша видела его впервые. Когда разыгралась эта история, она была в Германии.

— Какой красавец! С ума сойти! — Даша протянула руку, чтобы почесать кота за ушком, и он тут же громко замурлыкал.

— Он тебя сразу признал, — не без ревности заметила Муся. — А как вы его собираетесь везти?

— Да так, на руках! — сказал Петька.

— Нет, так нельзя, он убежит! Я сейчас дам вам корзинку, мы в ней Кукса на дачу возим.

— Она достала с антресолей довольно объемистую корзинку с крышкой, изнутри обшитую мягкой материей.

— Это папа специально для Кукса сделал. Ой, бедный Бомжик, опять на новое место поедет, это для него будет травма…

— Ой, да ничего твоему котяре не сделается! — Петька уже начал терять терпение от этих «телячьих нежностей». — Не зря же его хозяин Бомжиком прозвал! Да не бойся, Мусь, думаю, завтра к вечеру мы его тебе вернем. Главное, чтобы он мышь спугнул, она учует кошачий запах и сама уйдет.

— Ладно, — вздохнула Муся, — берите.

— Она посадила Бомжика в корзину и закрыла крышку.

— Даш, ты только по дороге разговаривай с ним, чтобы ему не так страшно было.

— Ладно! — засмеялась Даша, — я ему стихи читать буду. Он у тебя стихи любит?

— Ой, подожди, возьми с собой пакетик «Виекас». Он обожает сухой «Вискас».

— А «Китекэт» — не любит? — осведомился Петька.

— В рот не берет! — вздохнула Муся.

— А тяжелый котяра! — пожаловалась Даша, неся корзину с котом к метро.

— Давай я понесу! — предложил Петька.