Альфред Элтон Ван Вогт

Рулл

Внезапно профессор Джеймисон краешком глаза заметил чужой космический корабль. Профессор сидел в ложбине в дюжине ярдов от края обрыва, довольно далеко от люка спасательной шлюпки, и работал с дневником наблюдений, комментируя вслух представленные там данные. Из них следовало, что Лаэрт III находится так близко к невидимой границе между контролируемыми Землей и Руллом зонами космического пространства, что факт его опережающего обнаружения людьми сам по себе мог рассматриваться как большая победа в войне Земли и Рулла.

Он как раз подводил этот итог, когда заметил над головой и чуть-чуть слева опускающийся на плато корабль. Профессор поднял на него взгляд — и замер, раздираемый противоположными побуждениями.

Первый импульс — вскочить и броситься к спасательной шлюпке — был подавлен пониманием того, что электронные средства слежения чужого корабля мгновенно засекут его перемещение. Потом замаячила смутная надежда, что, если не двигаться, и он сам, и его корабль останутся незамеченными.

Профессор сидел в нерешительности, а его напряженный взгляд уже разглядел знакомый силуэт быстроходного корабля и опознавательные знаки Рулла на нем. Обширные знания во всем, что касалось Рулла, позволили ему мгновенно определить, что это исследовательское судно.

Исследовательское судно! Значит, Рулл тоже обнаружил Лаэрт.

И кто знает, может, за этим маленьким судном следует целый флот боевых кораблей, в то время как профессор был тут совершенно один. Его спасательная шлюпка покинула «Орион», в данный момент продолжающий двигаться в прежнем направлении в парсеке отсюда. Это было сделано с целью исключить возможность того, что автоматические зонды руллов зафиксируют след шлюпки в пространстве.

«Орион» направляется к ближайшей базе, где должен подобрать живую силу и технику и только потом вернуться. Это произойдет через десять дней.

Десять дней. Джеймисон внутренне застонал, пригнувшись и стискивая в руке дневник наблюдений. Все-таки не исключено, что его корабль, отчасти прикрытый кроной дерева, останется незамеченным, если сам он будет недвижим. Склонив голову набок, он сверлил чужака взглядом, мысленно побуждая его свернуть в сторону.

И пока он так сидел, перед его мысленным взором проходили картины различных вариантов того, чем все это может обернуться, один ужаснее другого. Во Вселенной никогда не было такого воинственного разума, как у руллов. Безжалостные, не поддающиеся ни на какие попытки вступить в контакт, руллы убивали любого человека, оказавшегося в поле их зрения. Земные корабли, рискнувшие проникнуть в космическое пространство Рулла и подвергшиеся нападению, либо немедленно спасались бегством, либо уничтожались. В отличие от них, руллские корабли, залетевшие в космическое пространство Земли, никогда не спасались бегством. Вначале люди всячески сопротивлялись попыткам втянуть их в галактическую войну, однако упорная убийственная политика неумолимого врага в конце концов вынудила их отвечать адекватно.

Хватит раздумий. Руллский корабль был всего в сотне ярдов и продолжал лететь прежним курсом. Еше несколько мгновений, и он окажется над деревьями, наполовину прикрывающими спасательную шлюпку.

Судорожным рывком Джеймисон вырвал себя из кресла и со скоростью пули влетел в распахнутый люк шлюпки. Едва люк с лязгом захлопнулся за ним, корабль содрогнулся, словно от удара великана. Потолок отчасти вдавило внутрь, пол зашатался под ногами, воздух с каждым мгновением становился все жарче и удушливей.

Тяжело дыша, Джеймисон рухнул в кресло и нажал аварийную кнопку. Скорострельные бластеры молниеносно развернулись в позицию стрельбы и заработали с низким гудением и громким тра-та-та-та-та. Взвыли рефрижераторы, поток холодного воздуха хлынул на Джеймисона. Испытывая острое чувство облегчения, он не сразу осознал, что атомные двигатели не включились и шлюпка, которая уже должна была находиться в воздухе, все еще неподвижна.

Напряженно шаря взглядом по экрану, он нашел руллский корабль. Тот медленно падал на дальнем конце плато и вскоре исчез за группой деревьев на расстоянии примерно четверти мили. А потом, судя по грохоту, рухнул на скалы.

Чувство огромного облегчения почти лишило его сил. Джеймисон обмяк в кресле, думая о том, как близок был к гибели. Слабость, однако, мгновенно покинула его, лишь только в голове мелькнула одна ужасная мысль. Вражеский корабль падал как-то уж очень… неторопливо. Руллы на его борту не погибли.

Он находился в поврежденной спасательной шлюпке, в непроходимой горной местности, рядом с одним или даже несколькими самыми безжалостными из всех когда-либо существовавших созданий. На протяжении десяти дней ему предстояло сражаться в надежде, что человечеству все же удастся завладеть самой стоящей планетой, открытой за последнее столетие.

За бортом быстро темнело.

Джеймисон принял еще одну поддерживающую силы таблетку и занялся тщательной проверкой атомных двигателей. Первоначальный диагноз быстро подтвердился. Главный гравитационный реактор полностью вышел из строя. До тех пор, пока его не отремонтируют на «Орионе», двигатели бесполезны.

К тому времени, когда проверка закончилась, Джеймисон сумел взять себя в руки. У него нет другого выхода, как только сражаться на этом плато, используя все особенности местности. Эта идея снова и снова прокручивалась у него в голове на протяжении долгой ночи и в результате обрела новый смысл. На его памяти это был первый случай, когда человек и рулл должны были встретиться лицом к лицу на ограниченном пространстве, пленником которого оказались они оба. До сих пор сражения происходили в космосе — корабль против корабля, флот против флота. Уцелевшие либо спасались бегством, либо оказывались в плену. Обычно люди и руллы, попавшие в плен или столкнувшиеся с угрозой пленения, предпочитали самостоятельно сводить счеты с жизнью. Руллы делали это волевым усилием, и помешать никому из них еще ни разу не удавалось. Люди вынуждены были использовать механические методы, которые в некоторых случаях оказывались недоступны. В результате руллы изредка получали возможность проводить эксперименты на живых, находящихся в полном сознании людях.

Если только он выстоит до того, как сможет все организовать, перед ним открывается бесценная возможность попытаться узнать хоть что-нибудь о руллах. И действовать нужно быстро, используя каждое мгновение дневного света.

К тому времени, когда бледное солнце Лаэрта поднялось над северо-восточным краем плато, все было готово к штурму. Автоматические «защитники», которые он наладил за ночь, медленно двигались от точки к точке перед мобильным бластером.

Из осторожности еще один «защитник» Джеймисон разместил сзади. Опять-таки в целях безопасности сам он ползком добирался от одной скалы до другой. Он манипулировал механизмами с помощью крошечного ручного пульта, и через него же данные от них поступали на экран, торчащий из наушников на уровне глаз. Напряженно вглядываясь, профессор следил за колеблющимися стрелками, которые должны были регистрировать любое движение или энергетическое противодействие.

Ничего не происходило.

Когда корабль руллов оказался в поле зрения Джеймисона, он остановился, обдумывая, почему не встречает никакого сопротивления. Ему это не нравилось. Может, руллы на борту корабля и впрямь погибли, но в это мало верилось. Руллы были почти лишены костей. Не считая полудюжины расположенных в стратегически важных точках хрящей, их тела представляли собой сплошные мышцы.

С мрачным видом Джеймисон сквозь телескопические «глаза» одного из «защитников» разглядывал разрушенный корабль. Тот лежал в яме, зарывшись носом в гравий. Нижние пластины были сплющены. Похоже, единственный залп, который Джеймисон обрушил вчера на руллский корабль, оказался гибельным для него.

Судя по общему впечатлению — никаких признаков жизни. Если это трюк, то чрезвычайно умелый. По счастью, существовали методы проверки, дающие возможность прояснить этот вопрос хотя и не окончательно, но в достаточной мере убедительно.

Он провел испытания.

Монолитное каменное плато гудело, вторя звуку стрельбы мобильного бластера. Шум возрос до рева, когда ядерный реактор бластера нагрелся, развив максимум своей активности.

Под воздействием огневого вала корпус вражеского корабля задрожал и слегка изменил свой цвет, но это было все. Спустя десять минут Джеймисон выключил бластер и уселся, не зная, что и думать.

Защитные экраны руллского корабля были полностью развернуты. Может, они автоматически открылись, когда вчера вечером он дал залп по кораблю? Или это было сделано уже после нападения, на случай новой атаки вроде сегодняшней?

Уверенности не было. Это тревожило, как всегда, когда что-то остается неясным. Может, руллы лежат внутри мертвые. Или раненые, неспособные причинить Джеймисону никакого вреда. А может, они потратили ночь, нанося по всему плато эллевые линии, регистрирующие наличие нервной системы, — ему приходилось все время следить за тем, чтобы ни в коем случае не смотреть прямо на землю. Или, может, они просто ожидают прибытия своего более крупного корабля.

Последнюю возможность не имело смысла даже обдумывать; она означала безоговорочную смерть, не оставляя ни малейшей надежды.

С хмурым видом Джеймисон разглядывал внешние повреждения вражеского корабля. Насколько он мог видеть, пока все металлические детали сохраняли целостность, однако днище корабля вдавилось внутрь на глубину от одного до четырех футов. Какая-то радиация определенно проникла в корабль, и вопрос был в том, что именно подверглось ее воздействию.

В свое время ему пришлось тщательно изучить не меньше дюжины захваченных кораблей руллов, и если этот соответствовал обычным стандартам, то центр управления должен находиться впереди, вместе с наглухо закрытым бластерным отсеком. В задней части двигательный отсек, два склада: один с топливом и оборудованием, другой с продовольствием — и…