Книги в электронном варианте скачать бесплатно. Новинки

Скачать бесплатно книги в библиотеке booksss.org

расширенный список авторов: А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
A B C D E F G H I j K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Главная
Бизнес
Интернет
Юмор
Психология
Разное
Как читать скачанную книгу?

Дом (Пряслины - 4)

Автор(ы):Федор Абрамов

Аннотация книги


aннотация отсутствует

Скачать книгу 'Дом (Пряслины - 4)' Федор Абрамов

Скачивание книги недоступно!!!




Читать первые страницы книги

Абрамов Федор Александрович

Дом (Пряслины - 4)

Федор Абрамов

Дом

Часть первая

ГЛАВА ПЕРВАЯ

1

Пес лежал в воротах сарая - передние лапы вытянуты, уши торчком и глаза - угли раскаленные: так и сверлят, так и буравят баранью тушку, над которой в глубине сарая хлопотал хозяин. Спина и шея у Михаила взмокли: нет ничего хуже обдирать сопревшее межножье да седловину. Кожа тут прикипела намертво, каждый сантиметр прорезать надо. А кроме того, мухи, оводы окаянные - поедом едят, глаза слепят. Зато уж когда все это прошел да миновал подбрюшье - одно удовольствие: нож в балку над головой и давай-давай орудовать одними руками...

Снятую, вывернутую наизнанку овчину - ни единого пореза, блеск работа он собрал в большой, расползающийся под руками ком, отложил в сторону, затем, неторопливо повертывая подвешенного на распялке барана, хозяйским, оценивающим взглядом обвел его тугие, белые от сала бока.

- А барька-то ничего, а?

Не жена ответила - пес клацнул голодными зубами. Он вырубил хвост, не глядя бросил Лыску и опять залюбовался забитой животиной.

- Баран-то, говорю, подходящий. Чуешь?

- До осени подождал бы, еще подходящей был.

- До осени! Может, еще до зимы, скажешь?

- Да как! Кто это под нож скотину в такую жару пущает?

- А братья приедут, чего на стол подашь? Банки?

Закипая злостью, Михаил одним взмахом ножа - сверху донизу - распустил брюшину. Горячие, дымящиеся внутренности лавой хлынули на свежую, вновь подостланную солому.

- Воды!

За стеной тяжело, всей коровьей утробой вздохнула Звездоня - замаялась, бедная, от жары, - взвизгнул нетерпеливо Лыско. А хозяйка, его помощница? Михаил круто повел потной головой и вдруг размяк, разъехался в улыбке: белые подколенки жены, склонившейся над ведром, увидел. Загоревшийся глаз сам собою зашарил по затемненным закрайкам сарая и уперся в дальний угол, заваленный травой. Травка мяконькая, свеженькая - час какой назад в огороде накосил...

- Куда лить-то? Чего молчишь?

- Погоди маленько... Перекур надо...

- Перекур? Это барана-то с перекуром резать?

- А чего? Передохнуть завсегда полезно... - Михаил хохотнул и остальное досказал взглядом.

Раиса попятилась к двери, за которой томилась корова, с неподдельным ужасом замахала обеими руками:

- Ты в эту Москву съездил... рехнулся...

- Дура пекашинская! С тобой и пошутить нельзя!

Михаил забегал, заметался по сараю, наткнулся на пса и со всего маху закатил пинок: не лезь на глаза, когда не просят!

2

Круто забирал июль.

Мясо, пока рубил да солил, кое-где прихватило жаром. Но еще больше удивил Михаила погреб. Весной снег набивал - ступой толок да утрамбовывал, и вот за какой-то месяц сел на добрый метр, так что, когда он стал опускать баранину на холод, пришлось ставить лесенку.

На улице Михаил разделся до пояса, с наслаждением поплескался водой из ушата (не нагрелась еще, в тени стояла), затем, войдя в кухню, переоделся. Рабочие парусиновые штаны, измазанные свежей кровью, вынес в кладовку и, натягивая на себя домашние брючонки, легкие, вьетнамского подела, довольно улыбнулся: месяца не гулял в столице, а поправился - насилу застегнул верхнюю пуговицу.

Дрова в печи уже прогорели, малиновые отсветы полыхали в окне напротив, но где хозяйка? Собирается она варить-печь? Для мух выставила на стол печень и почки?

Михаил заглянул на одну половину - на всю катушку радио, заглянул на другую - и у него дыбом встала бровь: Раиса давила кровать.

- Это еще что за новая мода - с утра на вылежке?

Взвыли, стоном простонали пружины - Раиса рывком отвернулась к стене: разговаривать с тобой не хочу. Он не стал больше сорить словами. Подошел, сгреб жену за кофту на груди, повернул к себе. лицом. Холодом, стужей крещенской дохнуло на него от серых немигающих глаз. А ведь было время лето жило в этих глазах. Круглый год, всю зиму. И, помнится, покойный Федор Капитонович, провожая их в день свадьбы, так и сказал: "Не дочерь - лето ты уводишь из моего дома".

Нелады у них, конечно, бывали и раньше - как всю жизнь проживешь гладко? - но чтобы сиверко задул на месяцы - нет, этого еще не бывало. Он знал, из-за чего взбесилась его благоверная. Из-за Варвары, а точнее сказать, из-за столбика, который он поставил весной на ее могиле. Забыта могила. Дунярка, Варварина наследница, каждое лето приезжает в Пекашино, по два, по три месяца живет в теткином доме со своим выводком (девятерых отгрохала, рекорд по сельсовету держит), а чтобы осиротевшую могилу кое-как оприютить - нет, подожди, тетушка, поважнее дела есть. И вот он ждал-ждал, когда племянница о покойнице вспомнит (самый захудалый столбик на всем кладбище), да и не выдержал: весной, когда Раиса как-то уехала в район в больницу, и поставил пирамидку. Узнала. Кто-то брякнул из дорогих землячков.

- Мясо-то, говорю, само в печь залезет, але соседей позвать?

- Отстань! Видеть не могу я это мясо, а не то что варить.

- Больно заелась, вот что. Старики-то не зря, видно, посты ране устраивали.

Раиса - не сразу - сказала:

- Может, мне в больницу, в район съездить?

- Тебе в больницу? Зачем?

- Зачем, зачем... Зачем бабы в больницу ездят...

Какое-то время он озадаченно, выпучив глаза, смотрел на раздобревшую, вошедшую в полную бабью силу жену - какая еще ей больница? - и вдруг все понял.

- Дак это ты... - Дух захватило у него от радости. - Давай, давай! Солдаты надоть. За мир будем бороться.

- Весело, ох как весело! Только зубы и скалить. Девки обе невесты, а матерь с брюшиной переваливается. Что о нас подумают?

- А это уж ихнее дело! Пущай что хотят, то и думают, - отчета давать не собираюсь. Сказано тебе было: до тех пор рожать будешь, покамест парня не родишь. И нечего бочку взад-вперед перекатывать.

Больше Раиса не перечила. Но, вставая с кровати, все-таки кусанула:

- Парни-то ноне тоже не золото. Не дай бог как ваш Федор, по тюрьмам смалу пошел.

- Ладно! Хозяйка! Гости приедут, а у тебя и на стол подать нечего.

- Што, я ведь не спала, не гуляла. Рабочий человек...

И это камешек в его огород. Тебе ли, мол, укорять меня? Целый месяц по городам шатался, бездельничал, а я-то всю жизнь без передышки на маслозаводе ломлю. И где-то в глубине души признавая правоту жены, Михаил примирительно сказал:

- Гостей, думаю, звать не будем. Разве что Калину Ивановича... - Он помолчал немного, хрустнул пальцами. - А с той как будем? Сразу сказать але как?

- Папа, папа, автобус не в час, а в два будет! - В спальню, вся запыхавшись, влетела Анка, худущая, длинноногая и зеленые глаза навыкате, как у козы.

- Ты бы не автобус караулила, а за землянкой сбегала. Чем людей-то угощать будешь?

- Сбегаю. А тебе в контору велели.

- Кто? Управляющий?

- Ага. Пущай, говорит, отец сейчас же идет, к сену ехать надо.

- К сену... Он, поди, опять хочет запереть меня на Верхнюю Синельгу. Дудки! Я тридцать лет комаров кормил на этой Верхней Синельге, а теперь пущай другие покормят.

Михаил перевел взгляд на Раису расчесывавшую волосы перед зеркалом.

Как в чащобу, как в бурелом вламывалась гребнем - треск стоял в комнате, вот какая грива у сорокалетней бабы!

Расчесала, завила в тугой узел на затылке, накрепко зашпилила.

Тут у ей сидит главная-то злость, гроза-то подумал Михаил и спросил:

- Дак как, говорю, будем с той? Чего удила закусила? Сестра ведь первый спрос у братьев об ней будет.

Раиса - дурь нашла - так и вышла из спальни не сказав ни слова.

3

До прихода почтового автобуса оставалось часа полтора, не меньше, и что было делать, за что взяться? Расколоть дрова, напиленные еще до поездки в Москву, отметать навоз у коровы, грабли, косы достать с подволоки да хоть пыль с них стереть, обручи на рассохшейся кадке набить... Уйма всяких дел скопилась по дому!

Михаил отправился под угор, на свой покос. Вот о чем надо было позаботиться в первую очередь. С кормами в совхозе, как и раньше, в колхозное время, было туговато. Прошка-ветеринар каждую весну строчил акты об авитаминозе с летальным исходом (в Пекашине все знали эти мудреные слова), и вот те совхозники, у кого еще водились коровенки и овцы, добрую половину своих приусадебных участков засевали горохом, викой и овсом, а то и просто запускали под траву.

Целый месяц Михаил не был на своем пряслинском угоре (так ныне зовут угор против его нового дома) и как вышел к амбару да глянул перед собой так и забыл про все на свете. Волнами, пестрыми табунами ходит разнотравье по лугу (первый раз в жизни не видел, как одевалось подгорье зеленью), а за лугом поля, Пинега, играющая мелкой серебристой рябью, а за Пинегой прибрежный песок-желтяк, белые развалины монастыря, красная щелья и леса, леса - синие, бескрайние, до самого неба...

В Москве чего только он не видел, куда только его не таскала Татьяна: и на выставку народного хозяйства, и в Кремль, и даже в Большой театр, куда и иностранцам-то не всегда ход есть, а нет, все не то, все ерунда по сравнению с этой вот доморощенной красотой, с этой ширью да с этими просторами.

И он снова и снова делал заход глазами, жадно ловил, вдыхал травяной ветер, а потом не выдержал и безрассудно, как молодой конь, со всех ног ринулся под угор. А под угором он отбросил в сторону топор и - хрен с вами, дивитесь, люди! - начал кататься по траве.

И еще одно мальчишество: не дорогой, не тропинкой пошел, а лугом, целиной - пускай потом косарь клянет все на свете. Шел, срывал на ходу борщевки, грыз их сладкие стебли и ногами, коленями переговаривался с разомлевшими на солнце травами...

Под полоем, возле сельповского склада, кто-то косил на лошадях - так и вспыхивала на солнце белая голова.

Это Михаила немало удивило. Почему на лошадях? Почему не на тракторе? Слава богу, хватает нынче железа в деревне. А кроме того, что за болван этот косильщик? Есть у него хоть одна извилина в башке? В самую жару на самое пекло вылез - неужели нельзя сообразить, что лошадям сейчас легче под горой, возле озерины? Нет, будь у него время, он бы не поленился - растолковал этому сукину сыну сенную политграмоту!

Книгу Федор Абрамов Дом (Пряслины - 4) скачать бесплатно,

Другие произведения авторов/автора



Деревянные кони
Бабилей (сборник рассказов)
Две зимы и три лета
Безотцовщина
Пути-перепутья
Жила-была семужка
Дом
Вокруг да около
Алька
Братья и сестры
Пелагея
Мамониха
Братья и сестры
Две зимы и три лета
Дом
Пути-перепутья
Жила-была семужка
Братья и сестры
Две зимы и три лета
Бабилей (сборник рассказов)
Вокруг да около
Дом
Пути-перепутья
Дом
Деревянные кони
Безотцовщина
Пелагея
Мамониха
Алька
Пути-перепутья (Пряслины - 3)
Братья и сестры (Пряслины - 1)
Пелагея
Мамониха
Бабилей (Сборник рассказов)
Алька
Деревянные кони
Две зимы и три лета (Пряслины - 2)
Жила-была семужка
Мамониха
Вокруг да около
Жила-была семужка
Пелагея
Алька
Безотцовщина
Деревянные кони
Бабилей. Сборник рассказов
Top-10
авторов книг
А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я