Пьер Гамарра

Самое главное слово

Я хочу рассказать историю, которая произошла совсем недавно в одной школе. Случилось это в классе вечером, когда уроки уже были закончены. Ребята разошлись по домам, учитель проверил тетрадки, убрал классный журнал, закрыл книжный шкаф и тоже ушёл.

В классе наступила тишина. Тихо-тихо, ни единого звука. Даже не верится, что в школе возможна такая тишина. И вдруг что-то скрипнуло, потом зашуршало, потом опять скрипнуло в книжном шкафу. Это переплёты книг с шумом раскрывались, страницы шелестели, слышались выкрики, возгласы… А потом в замочной скважине показался маленький человечек. Он высунул голову, осмотрелся и, оглянувшись назад, что-то проговорил. Затем начал быстро спускаться по дверце на пол. За ним в замочной скважине показался второй, третий, десятый, двадцатый человечек, и все они спускались на пол.

«Кто они, эти человечки? — подумала старая чернильница, которая стояла на учительском столе. — В них есть что-то очень знакомое, мне кажется, я их где-то видела». И тут старая чернильница узнала человечков. Ведь это слова. Все её чернила тратятся на их написание. И ещё их пишут карандашом, мелом на доске и печатают в книжках.

А слова-человечки всё вылезали и вылезали из замочной скважины, многие из них подошли уже к ножкам стола и начали карабкаться на стол. И скоро стол учителя уподобился площади, на которой собралось великое множество народу. Слова, которым не хватило места на столе, стали на полу вокруг. Все они волновались, шумели, спорили, говорили разом — ничего нельзя было разобрать в этом гуле.

Чернильница молча ожидала, что будет дальше…

Прозвучал громкий голос:

— Тихо! Тихо! Прошу всех замолчать!

Это слово НАКАЗАНИЕ возвысило свой голос. Суровое слово, оно предпочитает всегда держаться в тени, но зорко наблюдает за неосторожными. Чтобы лучше видеть, оно носит большие очки в железной оправе и записную книжку, где всё взято на заметку.

— Помолчите, — сказало НАКАЗАНИЕ, — иначе услышит уборщица, и тогда вам несдобровать!

— Неправда, уборщица нам ничего не сделает, она славная женщина, — возразило слово БРАТ. — Ведь мы собрались здесь для того, чтобы выбрать председателя. Давайте сразу приступим к делу и выберем самое умное, самое доброе и справедливое слово.

— Да, да, — зашумела толпа, — изберём самое достойное слово! Такое, которое от имени всех нас будем посылать к учителю, когда ребята будут нас слишком коверкать и обижать грубыми ошибками.

— Ах да. — пискнуло слово МЫШЬ, — меня, например, так часто пишут без мягкого знака!

— А меня, наоборот, иногда пишут с мягким знаком, хотя я при этом трясусь от негодования и выставляю колючки, — проурчало слово ЕЖ.

— Друзья, не будем вспоминать былые грехи. Вы должны понять, что дети ещё малы, они не могут запомнить всё сразу. Я, разумеется, не говорю о лентяях…

— Уважаемое слово ДОБРОТА, позвольте перебить вас, — пробило слово ЧАСЫ, — мы слишком отвлеклись, а время не ждёт! Приступим к выборам! Внимание, кто хочет быть председателем?

— Только не я, только не я, — смутилось слово РОБОСТЬ, — от любого взгляда я краснею, как вишня.

— Я!!! — закричало слово ЖЕЛЕЗО и так стукнуло кулаком, что стол учителя и все слова задрожали. — Я хочу быть председателем! Все убедились, какой у меня крепкий кулак? Кто голосует за меня?

— Э-э, нет, постой, мало иметь крепкий кулак, нужно всеобщее признание, нужна всеобщая любовь, — сказало слово ЗОЛОТО. — Посмотрите на мои волосы, посмотрите на моё одеяние, я горю и сверкаю, и меня любят все. Я — самое любимое слово.

— А я утверждаю, что это не так, это неправда: не все любят золото, и не в богатстве счастье, — решительно возразило слово СЕРДЦЕ. — Самое любимое слово — слово МАТЬ! Кто может мне возразить? Никто! Мы должны избрать нашим председателем слово МАТЬ!

Но тут протолкалось слово СУП, рот его был забит едой, и оно пробормотало довольно невнятно:

— А что вы скажете о слове ХЛЕБ? Его тоже все любят. Нет человека, который захотел бы остаться без хлеба.

— Можно мне сказать? — прозвучал мощный голос, и все расступились перед огромным словом, круглым, как шар.

— Друзья, — сказало слово ЗЕМЛЯ, — я предлагаю избрать слово ДРУЖБА.

Слова задумались, загудели, заспорили. Разве легко выбрать председателя!

И вдруг слово МАТЬ протянуло ко всем свои ласковые руки.

— Послушайте меня, слова, я знаю, кого мы должны избрать председателем. Это очень нужное, самое нужное всем слово. Правда, оно очень короткое, но оно вмещает в себе все-все слова: и слово ЛЮБОВЬ, и слово ХЛЕБ, и слово ДОМ, и слово МАТЬ, и слово ДРУЖБА.

— Мы знаем, мы знаем это слово! — закричали слова. — Это слово МИР! Мы выбираем его! Да здравствует МИР!

Нашлись и такие слова, которым не по душе пришёлся председатель. ЗЛОБА, ВОЙНА, ЖАДНОСТЬ — их было совсем немного, жалкая горсточка. Они отошли в тёмный угол, сжались в кучку и боялись пошевелиться перед всеобщим ликованием.

Председатель всех слов — слово МИР выступило вперёд и громко сказало:

— Благодарю вас, братья-слова! Я оправдаю ваше доверие!

— А теперь нам пора возвращаться, — сказало, потирая руки, слово РАБОТА, — все по местам, недалёк новый день, новый урок, и мы должны быть к нему готовы.

И побежали слова-человечки к книжному шкафу, вскарабкались по его дверце и одно за другим стали исчезать в замочной скважине.

Осталась на учительском столе только чернильница, которая всё видела и слышала.