Дождаться своих

После каждого прыжка расстояние между «Синей птицей» и кораблями регуляров неуклонно сокращалось. На десятом часу преследования оно умень-шилось до критического. Теперь дистанция лишь в полтора раза превышала дальность прямого залпа из бортовых орудий, и Старый Эдди понял, что уйти не удастся.

— Ещё два прыжка, максимум три, — прохрипел он, — и нам, если не сдадимся, конец.

Пальцы старого пилота буквально плясали на клавиатуре панели управления. Костистое, обросшее неровной щетиной лицо с прищуренными недобрыми глазами побагровело. Скошенный назад широкий волчий лоб заблестел от пота. Старый Эдди мотнул головой, сбрасывая со лба длинную прядь пегих нечёсаных волос. Пальцы пробежали по кнопкам и кла-вишам, сноровисто переключили тумблеры. «Синяя птица» содрогнулась, завибрировали переборки. Че-рез несколько мгновений маршевые двигатели набрали мощность, и на экипаж навалилась перегрузка — Старый Эдди бросил корабль в очередной маневр.

Сидящий в капитанском кресле Хват, вцепившись в подлокотники, не отрывал взгляда от экрана локатора. Очертания обоих преследователей на нём сместились к периферии и уменьшились в размерах. Однако не прошло и получаса, как эти размеры вновь начали увеличиваться, и контуры преследователей медленно поползли обратно к центру экрана. Пилоты истреби-телей регулярного флота повторили маневр «Синей птицы» и теперь вновь заходили с тыла, неумолимо подтягиваясь на расстояние залпа.

Хват, шумно выдохнув, повернул голову к пилоту. Старый Эдди криво ухмыльнулся ему и откинулся в кресле. Руки пилота упали с панели управления на колени.

— Всё, командир, — коротко хохотнув, сказал Эдди, — отлетались. Дальше играть в пятнашки нет смысла, нас один хрен запятнают. Часом раньше, часом позже, без разницы.

— А я-то думал, что с тобой мы выкрутимся, — медленно, нарочито спокойно произнёс Хват. — С лучшим-то пилотом Галактики. Выходит, подвёл ты всех нас, старик.

— Выходит, так, — безучастно сказал Эдди и скрестил руки на груди. — Шустрые мальчики, — кивнул он головой на экран. — Шустрых мальчиков стали гото-вить в Академии регулярного флота. Способных.

Хват смотрел на старика в упор. Резкие черты острого, почти треугольного смуглого лица застыли. Тяжё-лый взгляд слегка раскосых жёстких глаз как обычно ничего не выражал, но секунду спустя в нём появилась задумчивость. Старый Эдди замер в своём кресле, он летал с Хватом без малого десять лет и знал, что предвещает такой взгляд. Обычно так капитан смотрел на человека за минуту до того, как его убить, казалось, он раздумывает, как тот будет выглядеть, когда станет покойником.

— Д-давай, — запинаясь, сказал старик. — Лучше уж от т-твоей руки.

В кресле второго пилота шумно заворочался Пол-черепа. Кресло с трудом вмещало его двухметровую тушу. Грубое асимметричное лицо с кривым, свёрнутым на сторону носом и молотообразным подбород-ком утратило выражение обычного простодушного уродства и стало свирепым. Метровые плечи распрямились, и казалось, сейчас разорвут пристяжные ремни. Гигант повернул массивную лобастую башку влево и преданно уставился на Хвата. Левая полови-на черепа была у него тщательно выбрита, правую, снесённую в драке залихватским ударом тесака, заме-няла титановая пластина. За операцию Хват заплатил огромные деньги, фактически он вытащил Полчерепа с того света, и тот был предан ему слепо, без рассуждений и раздумий, по-собачьи.

Хват вскинул руку в предупреждающем жесте, и Полчерепа застыл на месте. Лицо сбросило выражение свирепости, вновь превратившись в туповатую уродливую маску.

— Прости, — хрипло сказал Хват Старому Эдди. — Ты правильно подумал, я на секунду потерял голову и чуть было не поднял на тебя руку. Ладно, прости, — повторил он. — В общем, так. Мы отрываемся, готовься к прыжку.

— Ты хочешь сказать… — Старый Эдди резко подался вперёд и уставился на капитана.

— Я уже сказал. Давай, действуй, чёрт нас всех побери. Уходим в спонтанный прыжок.

— Это верная смерть, Хват, ты это знаешь не хуже меня. Ни один из тех, кто ушёл в спонтанный прыжок, не вернулся. Мы можем сдаться. Нам троим наверняка гнить в тюряге до конца жизни, но вот доктор, — Эдди кивнул в сторону последнего члена экипажа, — он, конечно, огребёт срок, но небольшой, и когда-нибудь выйдет.

— Хочешь сдаться, Лекарь? — Хват повернулся к совсем ещё молодому парню, занимавшему крес-ло в дальнем конце рубки. — Старик дело говорит: ты с нами недолго, можешь отделаться десятью-пятнадцатью годами. А там, глядишь, и выйдешь по амнистии. Ну, говори быстро, времени подтирать друг другу сопли у нас нет.

— Я как все, — после короткой паузы проговорил Лекарь. Стройный, почти субтильный, он казался в этой компании инородным элементом. Парня била дрожь, в растерянных близоруких глазах метался не-прикрытый страх, казалось, он сейчас заплачет или разразится истерикой. — Как все, — повторил, почти прошептал, Лекарь.

— «Как все», — передразнил Хват. — Связался чёрт с младенцем, не хотел же я тебя брать, не место тебе среди таких, как мы. Делал бы тайком свои аборты. Ладно, чего уж тут. Ты готов, старик?

Эдди кивнул.

— Мне надо десять, от силы двенадцать минут. Подумай ещё раз, Хват — ведь это верная смерть. Если не воткнёмся во что-нибудь и не сдохнем от перегрузки, то очнёмся где-нибудь у чёрта в заднице. Возврата в обитаемую часть галактики оттуда не будет, там все и загнёмся, только загибаться придётся медленно. И, наверное, мучительно.

— Что ж, значит, помучаемся, — сказал Хват и внезапно расхохотался. Полчерепа, открыв от недо-умения рот, уставился на него и вдруг захохотал сам или, скорее, захихикал с тонкими повизгиваниями и всхлипами.

— Помучаемся, — давясь, выговорил он. — Гы-гы-гы, точняк, ребята, помучаемся, такая мать на хрен. Эй ты, красавчик, ты тоже не прочь помучиться, а? По-кривляться в руках у костлявой. И ты тоже небось не прочь, старая падаль, а? Нет, ну смешно, скажи, Хват, ведь смешно, правда, Хват?

Капитан резко оборвал смех, и в следующую се-кунду как по команде заткнулся Полчерепа.

— Давай, старина, — коротко бросил Хват.

Старый Эдди грохнул кулаками по панели, его пальцы вновь забегали по клавиатуре. И когда на мониторе появилась надпись «Введите координаты», Эдди вбил в панель клавишу с изображённой на ней горизонтальной восьмёркой. Монитор мигнул. «Под-твердите случайный выбор координат», — зажглась надпись на нём. Пилот выдохнул и повернул голову к капитану.

— Давай! — проревел Хват.

Эдди саданул кулаком по кнопке подтверждения. Корабль вздрогнул, потом задрожал всем корпусом, и в следующий момент на команду обрушилась начальная перегрузка. «Синяя птица» рванулась в пространство, перегрузка начала стремительно нарастать, вдавливая тела экипажа в кресла, вбивая им обратно в глотки рвущиеся из них хрипы и стоны. Когда она достигла десятикратной, Эдди потерял сознание. За ним один за другим перестали воспринимать действительность остальные.

Хват пришёл в себя первым. Несколько секунд ушло на попытки сфокусировать сознание. Когда это, наконец, удалось, первые радостные мысли о том, что он жив, немедленно сменились гораздо менее оптимистичными.

— Множественные повреждения корпуса, — бесстрастно вещал механический голос, сопровождаемый вспышками аварийного освещения и прерываемый пронзительными раскатами зуммера общей тревоги. — Разгерметизация секторов два, три, четы… Состояние маршевых двигателей — аварийное. Состояние отражателя — аварийное. Состояние систем регенерации и очистки — ава… Уровень радиации во внутренних помещениях впятеро превышает нор… Экипажу рекомендуется срочно покинуть корабль. Повторяю: экипажу реко…

Усилием воли Хват подтянулся на подлокотниках, расстегнул ремни и, превозмогая боль, встал. Искусственная гравитация, по крайней мере, работала, и, с трудом сдержав стон, Хват двинулся к Полчерепа. Струйка крови стекала у того изо рта на подбородок, но гигант явно был жив: он тяжело и натужно дышал, натягивая на вздохе пристяжные ремни бочкообраз-ной грудью. Хват обернулся к пилоту. Эдди обмяк на ремнях, руки бессильно свисали вниз, голова безжизненно моталась на тощей стариковской шее. Позабыв о боли, Хват рванулся к нему, схватил за запястье и принялся нащупывать пульс.

«Только не Эдди, — лихорадочно думал он. — Кто угодно, только не Эдди. Со стариком у нас ещё есть шанс, а без него все мы всё равно что покойники».

— Где мы? — голос Лекаря сзади прозвучал жалобно и нелепо.

— У чёрта в жопе, — определил местонахождение команды Хват. В этот момент ему удалось нащупать у старика пульс, и он едва сдержал радостный вопль. — Вставай, — заорал он через плечо Лекарю. — Растолкай Пола. Эдди жив, пусть поможет привести его в чувство. И вырубите уже долбаный матюгальник, будь он проклят.

Не прошло и часа, как столпившаяся за спиной у пилота команда выслушала приговор.

— Приборы не узнают звёздного неба, — устало сказал Старый Эдди. — Так что, похоже, это не наша галактика. В лучшем случае — какой-то богом забытый рукав нашей, но особой разницы нет. Обратно нам не вернуться, парни. Даже если бы лоханка была в по-рядке, а она, считайте — просто начинённое железом корыто. Двигателям хана. Резервный вроде в относи-тельном порядке, но на нём далеко не уедешь. Да и недалеко тоже. Ну, а самое радостное, что мы прак-тически замурованы в рубке. Вылезти из неё можно только через аварийный выход, наружу, на свежий вакуум. А выйдешь вовнутрь — огребёшь по самые ба-кенбарды рентгенов. Да и бессмысленно это — там всё покорёжено, сплюснуто, двери и шлюзы наверняка заклинены. До жратвы нам не добраться однозначно, до оружия тоже.

— Да кому оно теперь нужно, оружие, — истерически выкрикнул Лекарь. — Какое оружие к хренам? Друг с другом воевать, что ли, или застрелиться?