Горбань Валерий
Неуставной устав пехоты (Часть 1)
Валерий Горбань
Неуставной устав пехоты
Часть 1. Организация
политико-воспитательной работы.
На высотах, что под Грозным,
Батальон один стоял.
Боевой, а не обозный
С Дагестана воевал.
Строил теплые землянки,
Кашеварил и стирал,
На душманские подлянки
Адекватно отвечал:
По тревоге поднимаясь,
Открывал народ стрельбу
Звонким матом поминая
Нохчей, службу и судьбу.
Ели кашу из перловки
Чтобы голод превозмочь.
Громкий гул артподготовки
Из землянок шел всю ночь...
Впрочем, быстро привыкали
К нравам полевым простым,
Только иногда стреляли
В них соседские посты.
Ночью тихой, да в тумане
С перепугу бьют на звук,
(Разберет ли новобранец
Вражий выстрел, или "пук"?)
В общем, было все обычно
По-российски, через зад,
Но нестрашно и привычно,
Стоек русский наш солдат!
Да к тому ж у жизни этой
Есть хорошая черта:
Чем подальше от паркета
Тем поменьше суета.
К ним начальство заезжало
Очень редко, невзначай,
Никогда не оставалось
Ни на водку, ни на чай.
Бани нет, бабенок тоже,
Водка - чистый суррогат.
И пейзаж так унавожен,
Просто очи не глядят!
Потому не доставали
Генералы батальон
Указаний не давали
Позабыв совсем, где он.
На штурмовки не гоняли,
Чтобы в рост на пулемет...
Правда и белье меняли
Раз в полгода или год.
Если вдруг водила бойкий
Завезет мешки кальсон
На армейской вошебойке
Разыскавши батальон.
Командир, Батяня строгий
Был отличным мужиком.
Не хрустел в своей берлоге
Комсоставовским пайком.
Не совался в авантюры,
Не губил зазря людей,
Помнил: не все пули дуры,
Смерть - не только для бл...й.
Пополнение встречали
Без оркестра, не в строю,
Но по-братски принимали
Всех в окопную семью.
Потеснялись на полатях
Наливали по сто грамм,
Навещал их лично Батя,
Говорил своим сынкам:
"Вы, парнишки, не зевайте,
Примечайте все вокруг,
Непонятно - поспрошайте,
Объяснит, что надо, друг.
Тут вам нечего стесняться
Если что-то не поймешь,
Можешь без башки остаться
В один миг, едрена вошь.
Ну а ежели подставит
Кто товарища в бою...
Я подлюку самолично
Удавлю и здесь сгною.
Если кто боится смерти
Помни воинский завет:
Коль ты жив - то смерти нету,
Смерть пришла - тебя уж нет!
На награды не надейтесь,
Здесь, как в сказке: по усам
Протечет... но мимо роты,
И осядет по штабам.
Ну а главное, скажу вам
И приватно и в строю:
Не ищите приключений
Вы на задницу свою!
Смел? Так будь умен впридачу,
И не суйся на рожон.
Тогда выполнишь задачу
И вернешься в батальон.
Мне от вас, сынки, не надо
Славных подвигов крутых.
Жизнь - вот главная награда
Для оставшихся в живых."
Так бы все и шло нормально,
Но и счастью есть конец:
В глотку секс ему оральный,
Появился здесь боец.
От священного от долга
Он три года, гад, косил,
Пока этого урода
Военком не отловил.
Этим неприятным фактом
Был он сильно удручен
И, почти что по этапу,
Прибыл в батин батальон.
Посмотрел на гостя взводный
И в затылке почесал
Так на что ты, братец, годный?
Тот плечами лишь пожал.
Источал боец приблудный
Скуку смертную и грусть,
И за норов свой паскудный
Получил он кличку "Гнус"
И с тех пор в несчастной части
Все пошло вперекосяк
Сплошь проблемы и напасти
Все не эдак и не так.
Словно злобный дух вселился
И в машины и в людей:
То до чертиков напился
Взводный командир - старлей.
То заклинило навечно
В бэтээре пулемет,
То в речушке быстротечной
Утонул гранатомет.
Стал Батяня разбираться:
Отчего разлад такой,
Почему вдруг стал ломаться
Дух победный, боевой?
Стал расспрашивать народец
И к открытию пришел:
Новоявленный уродец
Порчу на бойцов навел!
Не вражина, не лазутчик,
Не фашистский оккупант,
А нанес ущерба больше,
Чем чеченский диверсант!
И что странно, специально
Никому он не вредил,
Не шаманил ритуально,
На костях не ворожил.
Просто глянет с кислой рожей,
Эдак тяжело вздохнет,
И бойцов тоска загложет,
Хоть ложись на пулемет...
Если кто-то делом занят
Только мимо Гнус пройдет
Дело сразу колом встанет
И - не на шажок вперед.
Тут Батяня замполита
Быстро к делу подключил:
Ты, как Главный Инквизитор,
Психологию учил?
Разбирайся, что за ересь
Иль, по-нашему, ...фигня
С этим Гнусом завелася
В батальоне у меня?
Замполит три дня трудился
Долго с Гнусом ворковал,
На четвертый - застрелился.
Видно, тоже не сдюжал.
Тут пошло такое дело:
Кто служил, без слов поймет:
А комиссий налетело...
Взяли Батю в оборот.
Долго бедного трепали
Но оставили служить,
Нет, не то, чтоб оправдали
Некем было заменить.
Ни один из этих членов
(не подумайте не так)
При погонах и военных
Не был столь большой дурак,
Чтобы на вопрос начальства:
-Так кого же назначать?
Вдруг ответить без бахвальства,
Что готов, мол, воевать.
Потому что офицеру,
Прежде, чем других учить,
И ковать свою карьеру,
Все же надо послужить.
Да не там, где аксельбанты,
А средь крови и говна.
(Генералы-адьютанты
Вот твой главный враг, страна!)
Да к тому же, все сомненья
И дебаты прекратив
Для принятия решенья
Прибыл в батальон комдив.
- Командира я оставлю,
Он позор не заслужил.
Ты исправишь все?
Исправлю!
Чтобы скоро доложил,
Что опять порядок в части,
И идет все, как часы.
А не справишься с напастью,
Вот тогда...снимай трусы...
Ну, показывай, дружище:
Как воюешь, как живешь.
Приглашай к себе в жилище,
Гостю стопочку нальешь?
Для порядка, не для пьянки....
Низко голову склонив,
В командирскую землянку,
Боком втиснулся комдив.
Когда Батя с ним остался
Тет-а-тет, спросил: - Что, брат?
Не узнал, иль застеснялся,
Или гостю ты не рад?
Если бы штабные знали,
Что когда-то генерал
На афганском перевале
Под обстрел шальной попал.
И давно бы схоронили,
Только молодой старлей
Командира, как учили,
Грудью заслонил своей.
Был тогда комдив майором
Только принял батальон...
Старлей выжил, но не скоро
В свою часть вернулся он.
И спасителя дождаться
Командир тогда не смог,
Больше не пришлось встречаться,
Много на войне дорог...
И обнялись два солдата,
Как положено друзьям
Снова вместе, как когда-то
Снова рядом, как и там...
Что же: выпили по сотке.
Батя по второй налил.
И с застрявшим комом в глотке
Он с трудом проговорил.
Не такой я видел встречу...
Пред товарищем - позор.
Как комбат, за все отвечу.
Но не трус я и не вор.
Не запился, не зажрался,
И на службу не забил,
Жить по совести старался,
Кто бы что не говорил.
Но такой ...фигни нечистой
За всю жизнь я не видал
Если б не был атеистом,
В монастырь бы убежал.
Я готов все по-порядку
Откровенно рассказать,
Только просьба: психиатру,
Чур, меня не отдавать...
И об этом гнусном диве
Без вранья и без прикрас
Исповедался комдиву
Наш Батяня целый час.
И, в конце, вздохнув печально
Он с тоской проговорил:
- Этот бес, урод моральный,
Мою душу погубил.
Хоть и стыдно офицеру
О палачестве мечтать,
Но готов я для примеру
Его лично расстрелять!
Может быть, загнать гадюку
От греха, подальше в тыл.
Чтобы он мне тут под руку
Не вздыхал и не скулил?
Только совесть запрещает
Так проблему разрешить.
Лучших хлопцев убивают,
А подонок будет жить?
Отвечал комдив сурово:
- Ну-ка, сопли подбери!
Коль дела идут хреново,
Значит - на себя смотри.
Ну-ка стань, братишка, строже,
Волю собери в кулак.
Не ходи с унылой рожей,
Словно этот твой ...чудак
А его пригни железной
Командирскою рукой.
Пусть займется, хмырь болезный
Подготовкой строевой.
И за каждый вздох гнусавый
Пусть вонючий этот клоп
Отрывает по Уставу
Полнопрофильный окоп.
Вот тогда увидеть сможем,
Кто сильнее загрустит.
Ты-то будешь понадежней,
Чем твой бывший замполит?
В общем, справишься, я знаю...
Применил Батяня власть,
И для Гнуса жизнь другая
Моментально началась.
Он и так-то был унылый
Тут и вовсе заскучал
И от службы от постылой
В самоволочку слинял.
Ну, какие самоволки
