Готко Олег
Тотем ночи
Олег Готко
ТОТЕМ НОЧИ
"У Ночи голова волка, крылья
совы и душа охотника. Отруби волку
голову, отрежь сове крылья, вырви
сер- дце охотнику и они придут к тебе
после заката Солнца."
Старая индейская легенда.
НОЧЬ ПЕРВАЯ: ЖИЗНЬ СРЕДИ ЛЮДЕЙ.
23:59
- Полночь, - буркнул в ответ старший сержант Булка и опустил рукав казенного полушубка, поверх которого был натянут желтый светоотражающий слюнявчик. - Холодно, черт побери!
Часы спешили на одну минуту. Этого мистического отрезка времени сержанту обычно хватало, чтобы никуда не опаздывать или наоборот, орать подчиненному, что он его ждет уже целых шестьдесят секунд.
- И Васька, черт бы его побрал, где-то запропастился, - вздохнул Роман Шевчук. Ему совсем недавно стукнуло двадцать три года и был он младше напарника на два года и одну нашивку.
- Не к добру все это, - на правах старшего каркнул Булка и они разошлись в разные стороны.
Ситуация в самом деле была никудышная. Уже минут сорок прошло с тех пор, как они послали водителя дежурной машины на вокзал за сигаретами и торчали на ноябрьском ветру. Булке отчаянно хотелось курить и бить полосатым жезлом по голове бродячих собак, потявкивающих из темноты. Других удовольствий ночное дежурство не предполагало.
Неожиданно послышался протяжный вой и в скудном пятне света умирающего на пустынном перекрестке фонаря появилась фигура мужчины. Мелькнула и исчезла. Вслед за ним протрусила стайка собак - Что это было? - свистящим шепотом спросил Шевчук, мигом оказавшись рядом с Булкой.
- Граф - местный придурок, - бывалый постовой похлопал его по погону. Собаки за ним, как привязанные.
- А воет чего? Да такого, как он, давно уже пора сдать куда следует!
- А собаки?
- А-а, ну да... Не люблю собак, - они снова разошлись в разные стороны.
Дул ветер. В темноте корячились голые деревья. Одно за другим гасли окна в пятиэтажных домах по обе стороны улицы. На отдаленном девятиэтажном здании помигивал красный маячок. Время от времени рация шипела и отрыгивалась.
- Не дай бог и это не он, - подал голос Шевчук, переходя дорогу.
Булка повернул голову и заметил огни фар. Медленно, очень медленно они приближались.
- Кретин, ползет, как черепаха!
- Издевается, - подтвердил Шевчук, - скотина!
Он поднял жезл и лениво помахал им.
То, что произошло после этого, ожидалось меньше всего. Вместо того, чтобы остановиться, машина увеличила скорость и пулей пролетела мимо.
- Что это с придурком?! - глупо хлопая глазами, пробормотал Роман.
- Сам ты придурок! Это не придурок! То есть, не наш придурок!
- А чей? - запутался в трех придурках напарник.
- Это придурочный придурок!!! - завопил сообразительный Булка, - У тебя рация работает?!
- Ну да. А что?
- Объявляй перехват! - скомандовал Булка. - Ты номера, случайно, не заметил?
- Случайно нет...
- Черт с ним! Все равно объявляй! Я же говорил, что все это не к добру!!!
Шевчук послушно завопил в рацию о цвете машины и предполагаемом направлении движения. Наряд засуетился, как мухи над навозом - нужно было клевать.
Васька по-прежнему шлялся черт знает где.
00:03
- И не спится волкам! - возмущенно заметил Сергей - пассажир и большой друг водителя. К тридцати годам из него получился любитель выпить и не ходить домой пешком.
- Все из-за тебя, Бирюк! - не согласился на компромисс Вовка Довбня. Сколько раз я клялся выпившим за руль не садиться!..
Оба подрабатывали, чиня битые машины. Занимались они этим скорее по необходимости жить, чем по велению души. Сегодня благодарный клиент, поклявшись расплатиться в ближайшем будущем, выставил им слишком щедрый магарыч. Это было одной из причин, почему Довбня поддался на уговоры друга. Если бы не настойчивые просьбы подкинуть домой, то машина мирно стояла бы в гараже, вместо того, чтобы петлять по переулкам и греметь на многочисленных колдобинах. Время от времени водителю приходило в голову, что дружба у него с Бирюком несколько однобока и нужна больше тому, чем ему самому. К чести Вовки нужно заметить, что такие мысли никогда не приходили ему в трезвом состоянии.
Этим он, в основном, и отличался от своего друга.
- Да кто же знал!
- Кто, кто... Твоя мама, - передразнил Вовка. - Теперь они объявят перехват и будешь мне деньги на штраф сам собирать. Пальцем не шевельну!
- Да ладно тебе, так сразу и штраф! Ты же не первый год за рулем.
- Еще бы! Мастерству вождения меня учил сам Вождь! Для меня это мастерство - как на ладони!
- И это чувствуется! Ты едешь, как хиромант по линии судьбы! Успокойся!
- Так ведь погоня!
- Я понимаю, что дорога - это линия судьбы, но не верю, что судьбы у нас - две сиамские сестры!
- А зря!
- Сейчас поставим ее где-нибудь в укромное местечко и пойдем по домам. А маму не тронь. У нее плохое зрение.
- Лучше бы они ослепли, - жесткий был человек и стоматолог по образованию Владимир Довбня.
- Кто же спорит, Володя, - тут Бирюк прикусил язык на выбоине. Профессии у него не было, но это совсем не мешало ему тоже не любить людей. Правда, если приятель это делал несколько выборочно и с жаром, то он Человечество ненавидел скопом, но как-то вяло. - Ты бы не гнал, а то она меня точно больше не увидит. И тебя, кстати, тоже.
- А номера? - переживал о своем владелец машины. - Заберем с собой?!
- Не закатывай истерику! Нутром чую, что все обойдется.
- А что ты еще чуешь? Как будешь доказывать волкам, что ты не верблюд за регистрационным номером 052 - 67?
- Боюсь, что это таки твоя проблема, - согласился Сергей и вдруг толкнул локтем. - Стой!
Тот остановил машину.
- Что?
- Кажется, я нашел подходящее место, чтобы поставить машину до утра. А оно, как тебе известно, вечера мудренее.
- Ну да? И где это место?
- Да вот, смотри.
И Вовка посмотрел. И увидел простую, освещенную тусклой дежурной лампой вывеску: "Морг".
- Ты спятил!
- Ничего подобного. Сам подумай! Поставим машину здесь и какой идиот станет искать ее в морге?
- Значит, ты про ГАИ совсем ничего не знаешь... - протянул Вовка.
- Если ты знаешь место получше, то я настаивать не стану. Например, штрафплощадка, а?
- В этом-то и все собачье дело... Ладно, черт с тобой!
Шестая модель "жигулей" цвета мокрого асфальта медленно въехала в широко открытые для всех ворота морга и растворилась в густой темноте. Довбня выключил мотор и мертвая тишина была почти единственным бессменным часовым, дежурившем на этом участке.
00:13
Лена Кирш возвращалась домой. В руках у нее был руль джипа "Cherokee" и она вполуха слушала треп случайного попутчика, подобранного километрах пятидесяти от родного города. Тому было на вид лет под сорок и ничего умного он ей - разведенной женщине двадцати восьми лет от роду, сказать не мог.
Ехала Кирш от своей бабки, которой, подобно Красной Шапочке, отвозила пусть и не пирожки, но лекарства для поддержания жизненного тонуса. Бабке было уже лет под восемьдесят, но бойкостью языка она не уступала самодовольному тупице, сидящему рядом.
Продолжая аналогию, Лена ухмыльнулась при мысли о том, что уж он-то как раз меньше всего смахивает на волка, который мог бы ей повстречаться.
Они уже были неподалеку от города, когда случилось неожиданное и страшное.
Нога до упора нажала педаль тормоза и джип с визгом занесло.
- Похоже, у тебя в жизни появилась цель, перед которой бессилен аспирин, - первым подал голос случайный попутчик. Из разговоров, которыми он развлекал ее в дороге, нетрудно было понять, что тот считает любую цель, поставленной перед собой человеком, головной болью. - А ведь почти приехали...
- Ч-что т-ты м-мелешь? - проблеяла девушка, всего каких-то несколько секунд назад уверенная в себе и не боящаяся ни черта, ни бога. Ее длинные красивые пальцы побелели, намертво примерзнув к рулю. Маленький бриллиантик, такой же холодный, тускло блестел в золотой оправе.
- Неужели тебе, татарке, не все равно? Ваша индифферентность вошла в народный фольклор о водке, а ты расклеилась, как девочка.
Лена в самом деле была похожа на татарку, но чуть продолговатые, большие черные глаза и жесткие прямые волосы достались ей совсем по другим причинам.
Одним из ее пращуров был индеец-чероки. В свое время он оказался одним из трех посланников, направленных индейцами к Наполеону. По только им известным причинам краснокожие посчитали его за более белого отца, нежели тот, который сидел в Белом доме. Бонапарт, как известно, на предложение покорить Северную Америку не соблазнился. Чероки пришлось совершить с ним поход до Москвы. Возвращаться из России они не захотели, закончив дни свои в Беловежской пуще, где охотились на зубров, путая их с бизонами. Следствием такого чудесного совпадения и была Лена Кирш. От пращура девушка еще унаследовала безотчетную любовь к джипам имени родного племени и большим ножам. В минуты злости е? одолевало подсознательное желание снимать скальпы. Она ограничивалась тем, что просто держала нож в руках и жажда убийства проходила. Поэтому, один из ножей постоянно находился в машине.
- Это мой первый, - выдавила из себя девушка.
Попутчик молчал. Кричали изредка ночные птицы в кустах на обочине.
Впереди, там, где плавно обрывался нос джипа, под помятым бампером лежал сбитый человек.
Все случилось слишком быстро. Когда автомобиль вписался в поворот на скорости около сотни, она только и успела заметить бледное пятно тела. Реакция еще больше замедлилась от того, что ей показалось, будто оно голое и стоит на четвереньках.
- Ты не виновата. Все произошло слишком быстро. А может это, вообще, был какойто теленок?
