Сталинград

К 60-летию сражения на Волге

Русские силы истощились в боях зимой и весной. При этих обстоятельствах необходимо и возможно привести войну на востоке к решающему исходу. Моя основная мысль — занять область Кавказа, возможно основательнее разбив русские силы… Если я не получу нефть Майкопа и Грозного, я должен прекратить войну… Для защиты фланга продвигающихся на Кавказ сил мы должны в излучине Дона продвинуться как можно дальше на восток…

Русские перешли в наступление и сразу же нанесли сокрушительный удар сначала по румынским соединениям, находящимся на левом фланге нашей группировки… Развивая наступление, превосходящие танковые и кавалерийские соединения русских в тот же день молниеносно обошли нас с севера, а на следующий день и с востока. Вся наша армия была взята в стальные клещи. Уже три дня спустя в Калаче на берегу Дона кольцо окружения сомкнулось.

Дальнейшее сопротивление, как приказано, в окружении невозможно. Слишком мало сил… Поэтому из-за зимних условий борьбы, которые люди выдержать не могут, и из-за недостаточного снабжения с воздуха, зависящего зимой от метеорологических условий, дальше в котле удержаться невозможно…

В ноябре я говорил Гитлеру, что потерять под Сталинградом четверть миллиона солдат — значит подорвать основу всего Восточного фронта. Ход событий показал, что я был прав. Сталинградское сражение действительно оказалось поворотным пунктом всей войны.

Зимой 1942 года я понял, что нам не одержать победы в этой войне. Мы уже никак не могли удержать предельно растянутый фронт в России. Я понимал, что русские с их неисчерпаемыми людскими резервами, продвигаясь шаг за шагом, в конце концов раздавят нас.

Для Германии битва под Сталинградом была тягчайшим поражением в ее истории, для России — ее величайшей победой. Под Полтавой (1709 г.) Россия добилась права называться великой европейской державой, Сталинград явился началом ее превращения в одну из двух величайших мировых держав.

Как это было…

В начале 1943 г. как надежда на спасение покоренную фашистами Европу облетело слово «Сталинград». Его повторяли как заклинание, уверовав, что теперь-то не за горами конец страшному нацистскому «новому порядку», установленному на континенте. Из уст в уста передавалась весть, что в сражениях на Волге, продолжавшихся с июня 1942 г. по февраль 1943 г., вермахт и войска союзников Германии потеряли почти полтора миллиона солдат и офицеров, а в Сталинграде окружена и уничтожена 330-тысячная группировка Паулюса и сам он оказался в русском плену. Вся Германия услышала звон погребальных колоколов — в стране был объявлен трехдневный траур…

О событиях того времени и повествует эта книга, составленная из документов и воспоминаний тех, кто участвовал в Сталинградской битве на стороне противника.

В военных планах немецкого командования Сталинград занимал особое место. Впервые задачу по его захвату Гитлер поставил перед войсками группы армий «Юг» еще в ноябре 1941 г. Но… не получилось из-за контрнаступления советских войск под Ростовом.

Планируя наступление на лето 1942 г., гитлеровское командование в качестве одной из важнейших задач вновь поставило захват Сталинграда. Главной целью нового наступления являлся последовательный разгром войск левого крыла Красной Армии и захват важнейших военно-экономических районов юга Советского Союза, в первую очередь богатейших нефтяных районов Кавказа.

Первоначально немецкое командование решило овладеть Сталинградским районом и Кавказом одновременно. Однако в силу складывавшейся обстановки оно было вынуждено значительную часть своих резервов, предназначавшихся для развития наступления на Кавказе, перебросить на усиление ударной группировки группы армий «Б», наступавшей на Сталинград. Таким образом, это направление из вспомогательного стало основным. Достаточно сказать, что в октябре на сталинградском направлении действовало уже более 50 вражеских дивизий, а на Северном Кавказе — всего 26.

В течение первых четырех месяцев советские войска в упорных оборонительных боях сначала в большой излучине Дона, а затем на подступах к Сталинграду и в самом городе измотали рвавшуюся к Волге крупную вражескую группировку и вынудили ее перейти к обороне. В последующие два с половиной месяца Красная Армия, перейдя в контрнаступление, разгромила войска противника северо-западнее и южнее Сталинграда, окружила и полностью ликвидировала 330-тысячную группировку немецко-фашистских войск.

Военно-политическое значение битвы под Сталинградом трудно переоценить. Она положила начало коренному перелому в ходе Великой Отечественной войны и явилась поворотным пунктом в ходе всей Второй мировой войны в пользу антигитлеровской коалиции.

Разгромив отборные вражеские войска на Волге, Красная Армия наносила все новые удары, которые следовали один за другим до полной капитуляции противника в мае 1945 г. После Сталинграда в Польше, Югославии, Чехословакии, Греции, Франции и других странах ширилось движение Сопротивления, в сердцах людей появилась уверенность в скорой победе над общим врагом.

Прозрение пришло и в само германское общество. После Сталинграда не только многие офицеры и солдаты действующей армии, но и некоторые высокопоставленные генералы пришли в уныние и стали терять веру в благополучный исход войны.

Это случилось, например, с Иоахимом Видером, чьи воспоминания открывают книгу. Он участвовал в битве на Волге в составе 6-й армии в качестве офицера для особых поручений и офицера разведотдела VIII армейского корпуса этой армии, разделил участь окруженных войск.

Видер начинает свою книгу с черного для гитлеровцев дня — 19 ноября 1942 г. «В то пасмурное утро глубокой осени, — пишет он, — промозглый туман вскоре сменился метелью — наступила суровая русская зима. Но еще раньше, в предрассветных сумерках, здесь, на самом опасном участке Восточного фронта, где мы, немцы, глубже всего проникли на территорию противника, разразилась катастрофа, которую предчувствовали и ждали с нараставшей тревогой многие из нас. Русские перешли в наступление и сразу же нанесли сокрушительный удар сначала по румынским соединениям, находившимся на левом фланге нашей группировки… Развивая наступление, превосходящие танковые и кавалерийские соединения русских в тот же день молниеносно обошли нас с севера, а на следующий день и с востока. Вся наша армия была взята в стальные клещи. Уже три дня спустя в Калаче на берегу Дона кольцо окружения сомкнулось».

Со скрупулезностью прокурора Видер исследует степень виновности и ответственности за сталинградскую трагедию двух военачальников — Манштейна и Паулюса. И устанавливает, что основное бремя ответственности несет Манштейн. Если, отмечает Видер, Паулюс безоговорочно признал свою ответственность за поражение, то Манштейн виновником «утраченной победы» считал Гитлера, не следовавшего его, Манштейна, и других военных специалистов советам.

Впервые воспоминания Видера под заголовком «Сталинградская трагедия» были изданы в 1955 г. В дальнейшем он дополнил их второй частью «Спустя 20 лет. Критические раздумья». (В этом сборнике из нее публикуется только «Заключение».)

Первая часть — это сгусток непосредственных личных впечатлений, документальные зарисовки событий, то есть своеобразные свидетельские показания о разыгравшейся трагедии. Потому они обретают особую ценность для теперешнего поколения. Так это было! И к этому излишни последующие комментарии.

В «Заключении» из второй части важен вывод Видера. Он пишет: «Именно битва на Волге продемонстрировала, в какой роковой степени германский вермахт был превращен в инструмент осуществления бредовых целей нацистского режима».

Собственно воспоминания Видера и определили содержание этого сборника, который включает также протоколы допросов Паулюса, мемуары Цейтцлера и Дёрра, архивные документы.

По возвращении из плена Паулюс в одном из своих выступлений весьма верно отметил символическое значение сталинградской катастрофы. «В событиях Сталинградской битвы и сопутствовавших ей явлениях, — отмечал Паулюс, — отразились как в капле воды все противоречия между требованиями стратегической обстановки, с одной стороны, и теми политическими и экономическими целями, которые ставило перед собой верховное руководство, — с другой стороны. Мы видим самоотверженность немецких солдат и офицеров. Но их самоотверженность была использована в преступных целях. Мы видим также предел человеческих и материальных возможностей, видим потрясающие личные трагедии, — короче говоря, мы стали свидетелями всех бедствий, которые претерпел немецкий народ. В результате развязанной Гитлером войны обрушились бедствия на подвергшийся нападению Германии советский народ».

Схожие мысли высказывает и начальник генерального штаба сухопутных сил (сентябрь 1942 г. — июль 1944 г.) генерал Курт Цейтцлер в мемуарах «Сталинградская битва». (Они перепечатываются из книги «Роковые решения». Воениздат, 1958. С. 153–209.) Он знакомит читателей с взаимоотношениями, сложившимися между генеральным штабом сухопутных сил и главным командованием вермахта. Как теперь известно, Гитлер еще в начале апреля 1942 г. поставил перед войсками задачу: овладеть богатыми сельскохозяйственными районами Дона и Кубани и захватить нефтяные месторождения Кавказа. Этим он надеялся парализовать экономику Советского Союза и в то же время увеличить материальные ресурсы своей армии.