Артуро Перес-Реверте. Клуб Дюма, или Тень Ришелье

1. "Анжуйское вино".

2. Рука покойника.

3. Люди в сутанах и люди со шпагами.

4. Человек со шрамом.

5. Remember.

6. Об апокрифах и инфильтратах.

7. Номер один и номер два.

8. Postuma Necat.

9. Букинист с улицы Бонапарта.

10. Номер три.

11. Набережные Сены.

12. Бекингэм и Миледи.

13. Интрига завязывается.

14. Подвалы Менга.

15. Корсо и Ришелье.

16. Возвращение к готическому роману.

Комментарии.

Кале,

которая вдохновила меня на этот бой

Сверкнула вспышка, и на стену упала тень повешенного. Он висел в самом

центре гостиной, на крюке от люстры, и по мере того как фотограф, кружа по

комнате, делал снимки, тень перескакивала с картин на фарфор в

застекленных витринах, с книжных полок на полураздвинутые портьеры. За

огромными окнами лил дождь.

Молодой судебный следователь с еще не просохшими взъерошенными

волосами, не сняв мокрого плаща, диктовал секретарю протокол осмотра. Тот

печатал, сидя на диване и пристроив портативную машинку на стул. Стук

клавиш крепкими стежками прошивал и монотонный голос следователя, и тихие

комментарии полицейских, сновавших по гостиной.

- ... пижама, сверху - халат. Пояс от халата явился орудием удушения.

Руки трупа связаны спереди галстуком. На левой ноге тапок, правая -

босая...

Следователь дотронулся до обутой ноги покойника, и тело, чуть

колыхнувшись, начало медленно поворачиваться на туго натянутом шелковом

шнуре слева направо, а потом в обратную сторону, но уже быстрее, пока не

застыло в прежнем положении, - так магнитная стрелка, немного пометавшись,

опять и опять упрямо указывает на север. Следователь отошел от покойника и

при этом постарался не задеть полицейского в форме, который искал на полу

отпечатки пальцев. Прямо под повешенным валялись осколки разбитой вазы и

лежала книга, открытая на странице с жирными красными пометами. Это был

старый том "Виконта де Бражелона" - дешевое издание в матерчатом

переплете. Заглянув через плечо агента, следователь сумел прочесть

отчеркнутый отрывок:

- О, я предан! Известно все, решительно все!

- Все в конце концов делается известным, - заметил Портос, который, в

сущности, ничего не знал.

Следователь велел секретарю занести эту деталь в протокол, а книгу

включить в опись вещественных доказательств, затем направился к высокому

мужчине, который курил у открытого окна.

- Ну и что вы обо всем этом думаете? - спросил он, пристраиваясь рядом.

Высокий был одет в кожаную куртку с полицейским значком на кармане. Он

докурил сигарету, потом через плечо, не оглядываясь, швырнул окурок в окно

и только тогда ответил:

- Когда бутылка содержит нечто белое, легко предположить, что там

молоко. - Фраза звучала несколько загадочно, но по ответной улыбке

следователя можно было судить, что для него тут никакой загадки нет. В

отличие от полицейского, он стоял к окну лицом и смотрел на улицу, где

продолжал лупить дождь. Кто-то открыл дверь в противоположном конце

комнаты, и в лицо следователю вместе с порывом ветра полетели крупные

капли.

- Эй, дверь закрывайте! - крикнул он, не глянув назад. Потом обратился

к полицейскому: - Ведь бывает, что преступники маскируют убийства под

самоубийства.

- И наоборот, - спокойно заметил высокий.

- Ну а руки? Зачем понадобилось связывать их галстуком?

- Самоубийцы порой боятся, что в последний миг им не хватит решимости

довести дело до конца... Убийца связал бы ему руки за спиной..

- Но ведь это бессмысленно, - возразил следователь. - Взгляните, какой

тонкий и прочный пояс. После того как несчастный потерял опору, у него не

было шансов на спасение - руки ему не помогли бы.

- Кто знает? Подождем вскрытия.

Следователь еще раз посмотрел на труп. Агент, искавший отпечатки

пальцев, поднялся с пола с книгой в руках.

- Любопытная страница. Высокий пожал плечами.

- Я мало читаю, - сказал он. - Портос - это ведь один из этих... Как

их?.. Атос, Портос, Арамис и д'Артаньян, - он считал, загибая пальцы левой

руки большим пальцем правой. Потом задумался и добавил: - Забавно... Я

никогда не мог понять, почему книга называется "Три мушкетера", хотя на

самом деле их было четверо.

1. "АНЖУЙСКОЕ ВИНО"

Читатель должен приготовиться к тому, что

он станет свидетелем самых жестоких сцен.

Э.Сю. "Парижские тайны"

Меня зовут Борис Балкан. Когда-то я перевел "Пармскую обитель". Кроме

того, я пишу статьи и рецензии, которые знает пол-Европы, читаю лекции о

современной литературе на летних университетских курсах и являюсь автором

нескольких книг о популярных романах XIX века. Боюсь, правда, что ничего

особо выдающегося я пока сделать не успел. Ведь нынче настали совсем иные

времена: самоубийства маскируют под убийства, романы пишет врач Роджер

Экройд, и всякий норовит опубликовать сотню-другую страниц с описанием

захватывающих впечатлений, которые он испытал, разглядывая себя в зеркало.

Но не станем отвлекаться.

Я познакомился с Лукасом Корсо, когда он явился ко мне с "Анжуйским

вином" под мышкой. Корсо был своего рода наемным солдатом у

генералов-библиофилов, то есть промышлял охотой за книгами по заказам

клиентов. А что требуется от человека, который занимается таким ремеслом?

Он не должен быть слишком разборчивым в средствах, зато ему нужны хорошо

подвешенный язык, быстрая реакция, терпение и, разумеется, большое,

везение - это в первую очередь. А также отличная память, чтобы вовремя

сообразить, где, в каком пыльном закутке, в какой лавке старьевщика

лежит-полеживает томик, за который некто готов заплатить бешеные деньги.

Корсо обслуживал узкий круг избранных клиентов: пару десятков букинистов

из Милана, Парижа, Лондона, Барселоны и Лозанны - тех, что берут в работу

всего полсотни книг, не более. Их можно назвать аристократами

букинистического мира, ибо они торгуют инкунабулами, антикварными

экземплярами и понимают: если книга переплетена в пергамен, а не в телячью

кожу и поля у нее на три сантиметра шире обычного, это может поднять цену

на тысячи долларов. Они - шакалы в царстве Гутенберга; пираньи, снующие

вокруг ярмарок антиквариата; пиявки, присосавшиеся к аукционам. Они

способны продать собственную мать - лишь бы заполучить экземпляр первого

издания; правда, клиентов они принимают в гостиных с видом на Домский

собор или Боденское озеро и сидят при этом на кожаных диванах. И еще: они

никогда не пачкают рук и не пятнают совести. На то существуют такие типы,

как Корсо, которые ничем не брезгуют. Тем они и полезны.

Корсо сдернул с плеча холщовую сумку и бросил на пол, к ногам, обутым в

нечищеные английские ботинки; потом уставился на портрет Рафаэля Сабатини

(*1) - он стоит в рамке у меня на столе рядом с авторучкой, которой я

правлю статьи и типографские гранки. Это мне сразу понравилось, потому что

обычно посетители не балуют портрет вниманием - они принимают Сабатини за