Предисловие

Книга, которую вы держите в руках, написана человеком, окрещенным одной из центральных газет как "Инкогнито из Останкино". И действительно, Владимир Ворошилов, в отличие от всех своих телевизионных собратьев-ведущих, предпочитает не появляться на экране. В передаче "Что? Где? Когда?", придуманной и созданной им, «присутствует» лишь его голос. Лишь… Но это, оказывается, и создает тот уникальный эффект притяжения зрительного интереса и к личности ведущего (надежно скрытой) и к действию, которым эта личность управляет. С такого неожиданного истолкования роли ведущего В. Ворошилова начинается режиссер В. Ворошилов. Он избрал ареной своего творчества зрелище, игру, или, как сам он определяет, "документальный спектакль". В этом, пока толком не изученном, деле множество любопытнейших секретов, и автор щедро делится ими, признаваясь в самом сокровенном, проверенном многолетним трудом. Причем делает он это страстно, увлеченно, порой с острым полемическим задором, без чего Владимира Ворошилова трудно представить.

Эта книга вместила в себя и монолог человека, великолепно чувствующего природу телевизионного искусства, и драгоценные зерна методологического опыта, так необходимого энтузиастам, организующим в залах рабочих и студенческих клубов любительские варианты конкурса «знатоков», и набор точно подобранных вопросов, разыгранных в то или иное время за круглым столом в Останкине. В такой многоплановости повествования видится широкий диапазон полезного действия этого издания, подобного которому, кажется, до сих пор не было. Впрочем, из только что опубликованной в журнале «Юность» автобиографической повести Бориса Васильева "Мои кони…" можно узнать, что известный писатель, как он сам признается, "впервые напечатался не как прозаик и не как драматург, а как составитель сборника сценариев КВН для самодеятельности и автор предисловия в издательстве "Советская Россия". Эта книжка — первая, и она дорога мне совершенно особо".

Та книжечка, ставшая теперь библиографической редкостью, сослужила доброе дело! Ушел с телеэкрана КВН, но играть в КВН продолжают в Москве и Тольятти, в Киеве и Ленинграде. География конкурсов с участием «знатоков» еще шире. Интерес к знанию, вкус к содержательному общению, жажда испытать себя в интеллектуальной борьбе — вот что привлекает людей, особенно молодых, в игре, изобретенной Владимиром Ворошиловым и им же постоянно обновляемой.

Написав эту книгу, он перестал быть "Инкогнито из Останкино". Он рассказал обо всем. Но, хорошо зная этого мастера и разрабатывая его же тезис о "режиссуре предвидения", берусь утверждать: прежде чем рассекретить свои «изобретения», он заготовил ровно столько же блистательных новинок. Вот увидите! На телеэкране, разумеется.

Главный редактор Главной редакции программ для молодежи Центрального телевидения лауреат Государственной премии СССР Евгений ШИРОКОВ

От автора

Игра, в том или ином своем обличии, сопровождает человека со дня его рождения. Игра делает его жизнь более радостной, счастливой, воспитывает творческое отношение к действительности. Там, где нет игры, жизнь становится однообразной, скучной.

К сожалению, не только клубы и дворцы культуры, но и мы сами в своей повседневной жизни несколько охладели к этой форме человеческого общения.

Пожалуй, только телевидение поддерживает интерес, вкус к игре. Стоит появиться на голубом экране новой игре, как десятки тысяч ее нетелевизионных двойников начинают возникать во всех уголках нашей страны.

Так случилось, что автор этих строк вот уже скоро двадцать лет работает в этом телевизионном жанре. «Аукцион», "А ну-ка, парни!", "Что? Где? Когда?".

Недавно в телеклуб знатоков "Что? Где? Когда?" пришло письмо от миллионного зрителя. Анализ почты показывает, что в этой игре участвуют люди всех категорий, независимо от возраста, профессии, образования и места жительства. "Игре все возрасты покорны".

В наши дни на тысячах площадок в разных городах и поселках возникают "клубы знатоков", играют в игру "Что? Где? Когда?".

Между тем процесс переноса телевизионного варианта игры на сцены клубов и дворцов культуры не прост. Практика показывает, что механическое подражание, копирование телевизионных форм игры, как правило, успеха не приносит. Процесс этот требует подлинного творчества и хотя бы общей ориентации в проблеме.

Этим целям и должна послужить эта книга. Автор понимает, что охватить проблему со всех сторон ему не удастся. Игра как форма человеческой деятельности — понятие неисчерпаемое.

Он хочет просто поделиться некоторыми мыслями, опытом, навыками, возникшими в работе над игрой "Что? Где? Когда?".

Он надеется, что этот опыт окажется полезен будущим режиссерам, устроителям игр.

И последнее. Игра по самой своей сути есть поступок, действие, она не терпит долгих теоретических рассуждений.

В этой книге читатель может не только подумать над некоторыми общими проблемами игры, но и принять в ней участие. Между главами помещены вопросы из числа присылаемых в телевизионный "Клуб знатоков". Они вовлекают в саму атмосферу игры, соотносят теорию с практикой. Автор пытается прогнозировать их обсуждение.

Этот опыт может пригодиться при отборе и придумывании новых вопросов. Впрочем, можно ознакомиться с ними и в конце чтения. Решать эту «тактическую» задачу вам самим.

Бедный родственник Мельпомены

Лекции и концерты, вечера отдыха и танцевальные вечера, дискуссии и пресс-конференции, устные журналы, карнавалы, праздничные гулянья, культпоходы, выставки, демонстрации мод и т. д. и т. п. Список этот можно было бы продолжить. Но давайте попробуем озаглавить этот список. Вспомним, как могли бы мы назвать каждое из этих событий? Ну конечно, перед нами не что иное, как "список мероприятий". «Мероприятие» — этим далеко не поэтичным словом мы обычно называем самое дорогое, что даровано человеку природой, — общение.

Что же объединяет эти устоявшиеся формы человеческого общения? В чем уникальность каждой формы? Есть ли общие закономерности, определяющие их успех? Как мало мы знаем об этом! Сколько возможностей упущено! Сколько скучных, долгих часов нашей быстротечной жизни отдано этим «мероприятиям»! И почти ничего не получено взамен. Ни радости, ни творческого удовлетворения. А какими увлекательными эти часы могли бы стать!

Но сейчас мы говорим об игре. Игре, которая зачастую тоже украшает список мероприятий. В игре, так же как и в любом другом «мероприятии», в центре заранее запланированное событие. Но не просто событие, а событие, сутью которого является борьба, схватка противоборствующих сторон, другими словами — конфликт. Например: можно ли играть в футбол без двух команд, без соперников, играть в одни ворота? Конечно, нет. Это будет не игра, а тренировка, подготовка к настоящей игре. Сколько бы мы ни приводили игр в пример, в каждой из них — конфликт, в каждой — две или несколько противоборствующих сил, между которыми, собственно, и происходит игра, как таковая. И удивительно, как эта коренная, структурная черта роднит игру с "высокой драмой". В профессиональной драматургии конфликт — основа и стержень всего происходящего. Драма без конфликта — автомобиль без мотора. Прошу прощения за этот банальный, но тем не менее очень наглядный пример. Но ведь как только мы признаем структуру конфликта основой игры, так тут же должны, обязаны и все остальные качества драматического спектакля «примерить» к нашему «объекту». И «костюм» оказывается в самую пору, в самый раз!

Сюжет и фабула получают законченное развитие в игре, со своей экспозицией, завязкой, кульминацией и развязкой, со сложным переплетением главных и побочных сюжетных линий. Главные и второстепенные действующие лица — все это также находит в игре яркое выражение. А образы героев, характеры, все, что мы называем жизнью человеческого духа, — разве в игре не поражает нас именно это. Недаром в народе издавна говорили: "В игре да в дороге узнают людей".

Да, за что ни возьмись, под каким углом ни посмотри на игру — в любом ракурсе она предстает перед нами в виде полноправного драматического спектакля. С одной лишь оговоркой — спектакля документального, ибо вместо профессиональных актеров в игре действуют настоящие, подлинные люди. И чем серьезнее мы начнем относиться к игре как к спектаклю, тем быстрее создадим новые массовые игровые зрелища, тем быстрее мы перейдем от «мероприятий» к искусству.

Ведь существует документальная драматургия. Вспомним хотя бы Михаила Шатрова с его "опытами документальной драмы". Документ в этих опытах «работает» не хуже, чем творческое воображение, фантазия художника. И зритель воспринимает его ничуть не менее эмоционально.

Недавно в «Правде» была опубликована статья Евгения Габриловича о современной теледраматургии. В ней автор утверждает, что будущее теледраматургии в "монтаже подлинных кусков жизни". Здесь, мол, соединяется все самое ценное, что есть в телевидении — репортаж, подлинное событие в момент его возникновения, — с высшим проявлением художнического таланта — с монтажом. Очевидно, не столько и не только с монтажом кинопленки, сколько с монтажом осмысления, сопоставления явлений и фактов жизни в сознании художника. Итак, с драматургией факта все ясно — после периода «незаконного» существования она, наконец, была признана и заняла свое место в разряде "высоких искусств".

Ну, а как быть с документальной режиссурой, с тем же самым документальным спектаклем? Приходится признать, что он для нашей критики, для нашего общественного мнения вроде бы и не существует вовсе. Официально этот документальный спектакль пока еще никем не зарегистрирован. И это несмотря на то, что появился документальный спектакль намного раньше своего «артистического» собрата. Очевидно, еще языческие жрецы пробовали свои силы на поприще документальной режиссуры.