МИХАИЛ БЕЛОВ
ЭКСПЕДИЦИЯ ИНЖЕНЕРА ЛАРИНА
ОТ АВТОРА
Мой юный друг, тебе сейчас восемнадцать лет или скоро будет восемнадцать. Перед тобой открыты широкие дороги в жизнь, и ты выбирай ту, которая по душе.
Герои этой повести избрали море. На их долю выпадает много приключений: путешествия по океанским джунглям, встречи с подводными жителями, война с осьминогами…
Я не берусь угадывать, какая техника будет использована для покорения океанских глубин через много лет, — жизнь часто обгоняет мечту, но в мечтах своих я опирался на достижения советской науки.
Крабов у камчатских берегов пока ещё не добывают в лёгких гидрокостюмах, ещё нет промышленного рыболовства с помощью электрического тока, но со временем всё это будет, может быть и не так, как описано в повести, но будет.
О приключениях моряков в Тихом океане рассказывается в этой книге.
АВТОР.
ГЛАВА 1 «ТРЕБУЕТСЯ ПЛОВЕЦ»
Девушка в спортивных брюках и куртке стояла возле доски объявлений. В тёмных глазах блестели слёзы. «Чего это она? Чудно!» — Вася Соболев подошёл к ней и весело сказал:
— Ну и погодка, одна мокрота.
— Подумаешь, остряк нашёлся, — девушка зло отвернулась.
— На Камчатке нельзя плакать, тут и так воды много. Океан, — заметил Соболев и стал просматривать объявления. — Вот это здорово! — воскликнул он. — Читали?
Девушка даже не взглянула в его сторону.
В объявления, которое так заинтересовало Васю Соболева, говорилось:
«Лаборатории механизации Тихоокеанского рыбного института требуется опытный пловец со средним образованием. Обращаться с 17.00 до 19.00 к В.М.Ларину, посёлок Рыбачий, Портовая, 7».
— А взять да и пойти пловцом, очень просто! — Соболев добродушно усмехнулся и быстро оглядел девушку с головы до ног.
— Попробуйте, — она сердито поправила выбившуюся из-под берета прядь волос.
— А что, и пойду. Экзамены сдавал в мореходку — не сдал. Хожу вот объявления читаю. Может, и найдётся что подходящее.
— А плавать-то хоть умеете? — она наконец подняла голову.
— Плавать? — переспросил Соболев.
— Может, как колун, сразу на дно? — Девушка, насмешливо прищурясь, смерила Соболева быстрым взглядом, фыркнула, подняла чемоданчик и медленно зашагала к стоянке катеров.
— Ну и колючая, — засмеялся Соболев.
Он записал адрес и в тот же вечер явился в посёлок Рыбачий. Вот и дом № 7. Соболев вошёл во двор. На клумбах пламенели гладиолусы. Вдоль высокой каменной стены лежали железные замысловато изогнутые трубы, насосы, детали машин. В глубине двора стоял новый двухэтажный дом. Соболев решительно открыл дверь и неожиданно для себя очутился в круглом помещении. «Как в цирке», — подумал он, с любопытством оглядываясь. В центре был сооружён бассейн. Возле входных дверей работал электросварщик. За окном расстилалась Авачинская бухта; щетинились мачты рыболовных судов. А за мачтами догорал закат.
— Можно товарища Ларина повидать? — спросил Соболев.
— Сейчас придёт, — ответил электросварщик.
Из боковой двери вышел высокий молодой человек с продолговатым загорелым лицом и весёлыми голубыми глазами.
— Что вам угодно? — спросил он Соболева и указал ему на ближайший стул.
Соболев сказал, что пришёл наниматься в пловцы. Конечно, он читал о разных профессиях, но о такой ему что-то слышать ещё не приходилось. Может, это шутка? А плавать он умеет, был чемпионом школы, и с работой вполне бы справился.
— Вы камчатский? — вдруг спросил Ларин.
— Нет, с Волги.
— Далеко заехали.
— На «Ту» всего пятнадцать часов лёту.
— Ну конечно, — иронически заметил Ларин. — Можно лететь и на «Ту», но уж не для того, чтобы поступить работать ныряльщиком. Или экзотика заинтересовала? Вулканы там, гейзеры, океан…
Соболев вспыхнул.
Ларин весело рассмеялся:
— Ну, ну, не ершитесь. Рассказывайте.
— А что рассказывать, — Соболев сердито прищурился. — Экзамены сдавал в мореходку. По конкурсу не прошёл.
— Бывает, — сказал Ларин, рассеянно глядя на юношу.
— На будущий год всё равно сдам, — с тем же сердитым выражением продолжал Соболев. — Без моря мне никак нельзя, понимаете? Прошлым летом на Каспии плавал. И до чего же интересно, — вдруг оживился, он. — Пошли раз на Чин, есть там такой посёлок. Шторм поднялся — в море почему-то всегда штормит. Болтает наш катер, как щепку. Всё бы ничего, да на винт трос намотался. Пришлось искупаться. Я сейчас бы старшиной плавал, но надо было школу кончать… Вы уж, пожалуйста, возьмите меня, — попросил он грустным голосом и сразу стал похож на мальчишку. — Я в море вам пригожусь. А в городе мне делать нечего. Школу я кончил, вот аттестат.
Ларин молча взял документы Соболева; подумал и медленно сказал:
— Не знаю, как быть с вами, юноша. Уж очень вы молоды, а работа у нас тяжёлая.
— Молод? — упавшим голосом переспросил Соболев. — Мне же восемнадцать! Вы в паспорт загляните, там написано…
Ларин вдруг улыбнулся:
— Уговорил! Беру вас, Соболев.
Вася вскочил со стула и, боясь, как бы инженер не передумал, быстро спросил:
— Когда на работу?
— Ну… завтра.
Ларин, глядя перед собой, помедлил, словно обдумывая принятое решение, и написал записку.
— Возвращайтесь в порт. Там найдёте траулер «Ураган», отдадите эту записку капитану. Он всё устроит.
— Есть возвращаться в порт, — весело сказал Вася.
ГЛАВА 2 В ШТОРМОВУЮ НОЧЬ
Морской катер «Резвый» вышел из Авачинской бухты и взял курс на север, на рыбокомбинат Жупаново.
Сгущался туман. Берега исчезали из виду. И только Авачинская сопка с султаном белого дыма на вершине словно подпирала унылое небо и защищала от ветров одинокое судно.
Рядом со старшиной катера стояла Саша Поленова — та самая девушка, которая три дня назад встретилась возле доски объявлений с Васей Соболевым. Она тогда возвращалась от инженера Ларина; тот категорически отказался взять её в экспедицию. Саша убеждала его, что она плавает, как рыба, любит море, имеет спортивный разряд, говорила, что согласна на любую работу. Ларин на все её доводы отвечал «нет».
А Саша уже давно мечтала о дальних плаваниях, много читала о море, увлекалась водным спортом. Откуда у неё тяга к морю — она, пожалуй, не могла бы и сама толком объяснить. Скорее всего мечта о профессии моряка зародилась под впечатлением рассказов маминой сестры — тёти Оли, первой в мире женщины, поднявшейся на капитанский мостик океанского корабля.
На Камчатку Саша приехала с надеждой устроиться на какой-нибудь корабль. Но ей под разными предлогами везде отказывали. Ничего не оставалось делать, как поехать в Жупаново резчицей рыбы.
Саша стояла понурившись, засунув руки в карманы куртки. Старшина повернул голову и внимательно посмотрел на неё.
— Что приуныли?
— Назад хочу, в Петропавловск.
— Назад? — переспросил старшина. — Зачем? На комбинате у нас хорошо.
— В Жупанове я никогда не попаду на судно.
— Э, бросьте вы! Не женское дело — море… Идите-ка лучше спать.
Саша отрицательно покачала головой.
— Значит, нельзя повернуть?
— Нельзя, девушка. — Старшина закурил папироску, переложил штурвал и что-то пробормотал.
— Что вы сказали?
— Говорю, ветер меняется, — он ещё раз переложил штурвал, — шторм будет.
— Тогда повернём назад?
— Нет.
Саша вздохнула.
Туман вдруг рассеялся. Открылась необъятная даль океана. Неторопливо бежали бирюзовые волны, обдавая катер брызгами, белой пеной. «Резвый» весело нёсся им навстречу, слегка кланяясь каждой волне.
На горизонте небольшая чёрная туча слилась с океаном. С каждой минутой она разбухала, увеличивалась. Налетел порывистый ветер, срывая пенистые гребни с водяных валов. Океан закипел белыми бурунами, вздыбился огромными волнами.
— Держитесь! — крикнул старшина. — Сейчас начнётся такое, что навсегда…
Катер стремительно упал в яму и носом врезался в водяную стену. Двигатель надрывался. Корпус судна вздрагивал. Казалось, ещё секунда — и всё взорвётся и рассыплется. Старшина крутил штурвал то вправо, то влево. Катер наконец выпрямился, помедлил, словно раздумывая, и стал носом к волнам. Потом, как норовистый конь, фыркнул два-три раза и ринулся вперёд. Он то карабкался вверх по гладкой стене водяного вала, то опять проваливался в яму, и перед ним вновь возникала гладкая стена. Это повторялось много раз: белое — зелёное, зелёное — белое. Потом краски потускнели. Только катер поднимался и падал, падал и поднимался. И на небе качалась яркая звезда.
Саша нервно засмеялась.
— Что с вами? — крикнул старшина.
Саша не ответила. Она до боли в глазах всматривалась в ночь. За кормой, где-то очень далеко, или, может быть, только казалось, что далеко, время от времени вспыхивал красный свет маяка. На душе у Саши было неспокойно. Она слышала рассказы о катере, который восемнадцать дней болтался в Тихом океане; о рыболовном боте, налетевшем на подводный камень и развалившемся пополам. Неужели ей суждено утонуть? Саша зябко передёрнула плечами. Она ещё так молода…
— У вас пожевать нечего? — вдруг спросил старшина. — Ужасно хочется есть, — совсем буднично продол жал он. Ему, видимо, надоело молчать. — В море у меня всегда зверский аппетит.
Разговор о еде почему-то успокоил Сашу. Она достала из чемоданчика булку и сунула в руку старшине.
— Спасибо. Может, пойдёте отдыхать? Утро вечера мудренее…
