Дамбигад
Copyright © Авеегрес Анири П
limbo@mail.ru
Размещен: 14/02/2010, изменен: 23/05/2011. 322k.
Аннотация:
1. Это всё же фанфик! Мне хотелось отдохнуть от серьёзности "Двое в одном". Жаждала чего-то лёгкого и ненавязчивого.
2. Здесь будут все штампы типичного дамбигада: любовные зелья от Уизли, куча сейфов у Поттера с деньгами и артефактами, о которых он не знал, добрые ПС, Волдеморт, у которого "велосипеда на было", ну и прочее в том духе.
Фик начал проходить основательную вычитку на ошибки. Просьба всем, кто найдёт пропущенные опечатки и ошибки, написать на мыло или в комментах. Спасибо.
Обновление от 23.05.2011.
Глава 1
За последние три часа Северус Снейп уже пять раз варил кофе и пять раз выливал остывший напиток в раковину. Профессор не без основания гордился своей выдержкой, хладнокровием и умением просчитывать результаты той или иной ситуации.
Первым порывом было бросить письмо в камин, но профессор остановил себя: это письмо попало к нему в дом неизвестным способом - утром он нашёл на кухонном столе запечатанный конверт. Никаких заклинаний, взломанных дверей или следов совы. Северус не меньше минуты буравил послание взглядом, но письмо не исчезло, не рассыпалось пеплом, а сам он не проснулся. Но даже не это беспокоило профессора зельеварения. Содержание... Содержание письма говорило о том, что он либо пьян, либо сошёл с ума. Но сумасшедшие не задают таких вопросов, а напивался Северус последний раз лет десять назад. Может, чья-то шутка?
Он уже хотел связаться с директором, но что остановило Снейпа в этот раз, сказать трудно. Может то, что Дамблдор часто культурно высмеивал его, пусть и не показательно - понять тонкий юмор директора могли только посвящённые, но всё же. Детское желание утереть нос старому манипулятору проснулось донельзя кстати. Спустя ещё пару часов Снейп плюнул на все условности и вышел из дома, давая самому себе клятву, что если это окажется чьей-то шуткой, он заавадит шутника на месте.
Гарри Поттер
Я не знаю, когда я впервые начал задумываться о событиях последнего года. Может, моя мысль о том, что можно попугать Дадли, была и не такой уж правильной. А может, в тишине и скуке Тисовой улицы философский камень, Пушок и школа волшебства казались чем-то нереальным. Скучать мне особо не давали, но когда работаешь в саду, мысли так и лезут в голову. И я думал. Мои бормотания под нос не особо пугали кузена. К тому же его другу Пирсу подарили компьютер, чем последний безумно хвастался, и Дадли всё свободное время проводил в гостях. Мне всегда казалось, что Пирс во всём слушается моего кузена. Как же я удивился, когда выяснил, что это далеко не так: Дадли был кулаками своего лучшего друга. Ведь сам Пирс не обладал бульдожьей хваткой младшего Дурсля, да и телосложением далеко не богатырь, поэтому он обычно подталкивал толстого друга на 'подвиги'.
Они не знали, что я подслушиваю их разговор - из-за кустов роз меня не было видно - но именно в тот раз Пирс дал мне повод задуматься. Дадли выпытывал у него пароль на компьютер, естественно, Пирс не говорил. В итоге кузен пригрозил, что найдёт, где друг записал пароль и... Что дальше хотел сделать Дадли, осталось неизвестным - Пирс захохотал:
- Неужели ты думаешь, что я храню записанные пароли?! Когда нам его привезли и установили, техник специально предупредил предков: не стоит важную информацию - пароли - хранить на бумажках возле клавиатуры, в записных книжках, на стенах... Лучше помнить наизусть, держать в памяти.
Я уже не слышал, как Пирс постучал себя по лбу - его фраза напомнила мне о походе за философским камнем.
В какой-то момент мне стало стыдно перед профессором Снейпом: я весь год подозревал его, а он спас мне жизнь. Пойти и поблагодарить декана Слизерина в подземелья я не смог - из больничного крыла меня выпустили перед самым праздником, а потом нужно было собирать вещи и уезжать. Да если честно, то подходить к грозному учителю было страшно. Как представлю, что он мне ответит, так ноги подкашиваются. Но вот эти слова Пирса натолкнули меня на одну мысль, которая заставила иначе взглянуть на наше приключение.
Зачем Снейп положил лист со стихами к своей загадке?
Первоначально я хотел посмеяться над деканом слизеринцев, но чем дальше думал, тем больше находил неувязок. Действительно, зачем Снейпу помнить, в каком флаконе что налито. Он же Мастер Зелий - все эти настои, лекарства, отвары и яды знает лучше всех. Тем более что сам их и варил - не может же он не опознать результаты своих трудов. 'Нет, - мелькнула спасительная мысль. - Он их для директора оставил. Вдруг Дамблдору потребуется отдать камень Фламелю?' Мысль грела меня ровно секунду, потому что я представил, как директор гоняется за ключом на метле, воюет с троллем и играет в шахматы... Что-то не так. Я знал, что у Дурслей есть небольшой сейф в спальне дяди и тёти. Дядя Вернон очень заботился о сохранности денег, но он держал некоторую сумму наличности дома как раз потому, что ненавидел банковскую канитель. Вряд ли Дамблдор захочет проходить все ловушки сам, случись нужда в философском камне.
Стоп! Но он же прошёл!!! Он спас меня от Квиррелла. Подождите, а как же Дамблдор прошёл, если в той колбочке не осталось зелий? Последнее выпили я и Гермиона, а пламя горело. Значит, сильный волшебник мог обойти эти ловушки при желании? Я порадовался долю мгновения, что Дамблдор сильнее Волдеморта, но тут страшная мысль обрушилась на меня: 'А как мы смогли пройти эти ловушки?!' Нет, я, конечно, считал себя кем-то особенным - в конце концов, мне это полгода внушали, так же, как другую половину доказывали обратное. Но именно эта мысль и была правильной: она-то и потянула за собой клубочек...
В итоге я получил нагоняй от тёти за не раскиданный по клумбам навоз, остался без ужина и поплёлся в свою комнату, стараясь ступать на газеты, а не пачкать пол.
Есть, конечно, хотелось жутко, но мысли мучили больше голода: я всю ночь вертелся на кровати, пытаясь сложить известные мне кусочки в одну картину. Но мозаика никак не хотелась складываться: то одно вылезало, то другое. Утром следующего дня тётя еле меня добудилась - заснул-то я почти под утро. Спускался вниз, отчаянно зевая и мечтая доспать в саду. Жаль, что последнее невозможно. Тётя снова отправила меня в сад, вручив бутерброд с сыром. Проходя мимо чулана, я безумно жалел о недоступности мантии-невидимки. И тут реальность снова постучала мне в голову: без палочки я совершено беспомощен. Так бы я открыл дверь Алохоморой, но колдовать летом нельзя... В памяти тут же всплыла Гермиона и дверь, за которой сидел Пушок. Неужели этим заклинанием можно открыть любую дверь? А если б повесили обычный маггловский замок - сработало бы? Я возился с розами, отчаянно зевая и шаг за шагом мысленно проходя полосу препятствий снова и снова.
Когда очередное 'озарение' посетило мою голову, я минут пять смотрел на розовый куст - хорошо, что этого никто не заметил, кроме миссис Фигг - нашей соседки. Обитатели Тисовой и так невысокого мнения о моих способностях.
А мысль, которую я воспринял как откровение свыше, была очень проста: кто расставил шахматы? Чёрт! Почему мне это только сейчас пришло в голову? До этого я размышлял о том, как директор смог пройти после нас, но забыл, что и перед нами кое-кто прошёл. Ну ладно, зелья Волдеморт не вылил по забывчивости, тролль был оглушён, а крылья ключа помяты, но шахматы... Либо он не играл в шахматы, либо кто-то их расставил снова. По словам Гермионы Рон всё так же лежал у доски, рядом с 'убитыми' фигурами, когда она вернулась. Самой интересной была загадка от Дамблдора. И она заключалась не в том, как достать камень из зеркала. Мне больше всего было интересно, где прятали философский камень до рождества. Ведь я нашел Еиналеж после получения мантии от директора.
От мыслей и догадок голова шла кругом. С каждым днём я мрачнел всё больше, даже забывая отвечать на подначки Дадли. Поэтому появление сумасшедшего домовика воспринял более спокойно, чем мог бы.
Добби - так представился домовой эльф - хотел, чтобы я не возвращался в Хогвартс, потому как 'в Школе чародейства и волшебства в этом году будут твориться кошмарные вещи', при этом он дрожал, как осиновый лист. Добби долго распинался, как он любил 'сэра Гарри Поттера', как счастлив его видеть - его дифирамбы мне любимому грозили затянуться на всю ночь. Не думай я последнее время о странностях Хогвартса, ни в жизнь бы не начал разговаривать с домовиком, как со старым знакомым. Ведь с момента возвращения на Тисовую улицу я не получал писем от Рона и Гермионы, поэтому этот забитый раб в грязной наволочке оказался единственным существом, с которым можно поговорить. Не с Дурслями же обсуждать, почему Хагрид прислал мне флейту в подарок, хотя я никогда не занимался музыкой. Вот так и получилось, что на слова Добби сам я разразился тирадой о не менее кошмарных вещах прошедшего учебного года - шутка ли Волдеморт год ходил по коридорам рядом с учениками.
- Вот и объясни мне, - подвёл я итог, - заговор это был или не заговор.
Добби сидел на моей кровати, хлопая глазами с теннисный мяч, и прижимая уши руками. От моих слов он даже немного успокоился - уже не бился в истерике по любому поводу и даже стал тише разговаривать. По крайней мере, голоса тёти и дяди не доносились с первого этажа, значит, они не пытались заглушить шум из моей комнаты.
- Добби, ты бы не мог поговорить со мной? - тихо попросил я. - Или рассказать о волшебном мире?
Монолог о том, что Добби хочет только спасти жизнь 'отважного сэра Гарри Поттера' растянулся минут на десять. Я не прерывал его. Слова
