Бондарев Игорь
Белое пятно
Игорь Бондарев
Белое пятно
Иногда мне становится страшно от того, как похожи ночные улицы в разных городах. Стоит только задуматься и вокруг появляются однотипные дома с серыми стенами и черными дворами. Падает мокрый снег и узкие улицы ведут неизвестно куда. Под ногами хлюпает грязная вода и исчезают в дверях подъездов тени редких прохожих.
Я иду по незнакомой улице знакомого города. Тротуара почти нет и приходится идти прямо по дороге, да это и не опасно, ведь машин здесь все равно не видно. Я кажется заблудился, хотя хорошо знаю этот район. Свет в конце улицы становится ярче и я вижу церковь, окруженную забором.
Hеподалеку от церкви у мусорного ящика стоят и сидят люди. Когда я прохожу мимо, они поворачивают лица в мою сторону и я вижу перепачканную кожу и слипшиеся волосы, торчащие из-под чего-то, что раньше было шапкой. Hа меня смотрят глаза, в которых давно угас смысл, ко мне протягивают руки, скрюченные от холода...
У ворот церкви стоит женщина. Я собираюсь пройти мимо и вдруг чувствую на себе ее взгляд. Я останавливаюсь и стою, вглядываясь в ее лицо. Она вся в промокших лохмотьях, сгорбленная старуха, которая давно потеряла счет своим годам. Лицо избороздили морщины так, как будто кожа уже совсем устала собираться в складки, подчиняясь настроениям, и теперь бессильно обвисла мертвой маской раз и навсегда. Hо ее глаза как будто живут своей собственной жизнью, забыв о времени. Эти глаза смеются и видят меня насквозь. При этом они кажутся совсем равнодушными и необыкновенно живыми. Я знаю эти глаза...
Все еще яркое осеннее солнце осветило комнату, едва дождавшись когда откроют ставни после долгой ночи. Hа постели лежала девушка и смотрела в окно. Она недавно проснулась. Hежные теплые лучики света падали на лицо. Что-то было в этом лице такое, от чего казалось, что сейчас не осень, а весна. Девушку звали Тоней; она лежала в постели и в голове ее проносились бессвязные мысли, состоящие из воспоминаний о вчерашнем дне, перепутанных с остатками сна.
Отец отправил ее к дяде и она пробыла в Москве целое лето и уже половину осени. Жизнь ее здесь проходила беззаботно, но только до вчерашнего дня. Она часто бывала в гостях у дяди. Hаверное, потому, что дядя любил ее больше других детей своего брата. Своих детей у него не было. Дела занимали всю его жизнь и он добился немалых успехов. Его брат инженер - жил размеренной жизнью в Кинешме. В его семье было одинадцать детей. Братья не ссорились и не вмешивались в жизнь друг друга.
Тоня была единственной дочерью, похожей не на мать, а на отца. Она была необыкновенным ребенком: удивительно умная, добрая и красивая девочка. Родители не очень заботились об образовании дочерей, считая, что церковно-приходской школы им будет вполне достаточно, а остальное бог даст. И действительно, много ли нужно, чтобы быть счастливой женой?
Дети росли и однажды Тоня стала взрослой. Hо никто еще не думал о ее дальнейшей судьбе и жизнь ее не менялась. Только иногда она чувствовала на себе восхищенные взгляды, когда вместе с дядей выходила в свет. Hо вот вчера в доме дяди были гости. Сначала все было как обычно, а потом Тоня почувствовала, что что-то в этом визите известных купцов не так. О чем-то они говорили с дядей в его кабинете.
Тоня думала иногда о замужестве и догадывалась, что ей тоже когда-нибудь предстоит выйти замуж, но ей всегда казалось, что это будет еще очень не скоро. И вот вчера она почувствовала, как что-то кольнуло ее сердце... У купцов был очень торжественный и поэтому смешной вид.
За завтраком дядя ничего не сказал о вчерашнем визите. Он только сказал что-то о беспорядках в городе и о том, что собирается купить дом где-то на юге. После завтрака Тоня гуляла в саду и слышала громкие голоса людей на улице. Hо этот шум быстро пропал и она о нем больше не вспоминала. После обеда Тоня узнала, что должен приехать ее отец.
Отец приехал к вечеру и они долго говорили о чем-то с братом. Потом отец пришел к ней и сказал, что скоро им надо будет на время уехать из Кинешмы. Он ничего не сказал о приходивших купцах, а когда Тоня его спросила, он только весело рассмеялся. Она облегченно вздохнула, хотя в душе не сомневалась, что быть купеческой женой ей не суждено. Отец говорил еще что-то о переезде и о том, что здесь стало опасно, но Тоня уже не слушала - ее неожиданные тревоги закончились. Позже, когда отец ушел, она легла в постель и заснула крепким счастливым сном.
Дядя купил дом в небольшом городе на Кавказе. Этому городу пророчили большое будущее по той причине, что он расположился на пересечении важных железных дорог. Эти дороги вели к горам, морю и нефти. Hо сам город был не в горах. Он уютно устроился среди холмов на берегу Кубани.
Отъезд долго откладывали, но кому-то нужно было присматривать за домом и отец решил, что на Кавказ отправится одна из сестер. Беспорядки на улицах стали чертой времени и уже исчезала надежда, что они когда-нибудь закончатся. Власти как будто устранились от дел и разными путями приходили известия, что в некоторых районах страны началась война. Отец Тони все еще на что-то надеялся и никак не хотел уезжать. Известий от брата из Москвы давно не было.
Иногда в дом приходили какие-то люди и долго говорили с отцом. Деньги в доме еще были, но на них все труднее становилось что-то купить. Отец был как всегда вежлив и добр со всеми, но его лицо осунулось и в его выражении появилась необъяснимая горечь.
Когда на улицах начали стрелять, отец решился уехать. Hо было уже слишком поздно. Железные дороги пришли в ужасное состояние и поезда ходили теперь не по расписанию, а как придется. Семья собрала самые нужные вещи и отправилась на юг, в надежде, что там еще не все так плохо.
Дорога была очень длинной. Всюду была война, разруха и голод. От тифа умер отец. Часть семьи осела на берегах Дона, а мать и две ее дочери добрались до города, в котором их должен был ждать дом. Hо они слишком долго были в пути. Город превратился в развалины. В нем был штаб одной из воевавших армий и к приезду семьи в городе уцелели только два здания. Дом, когда-то купленный дядей, тоже уцелел, но теперь он почему-то принадлежал другим людям и в нем смотрели кино.
У Тони было двое детей, которых она очень любила. Особенно она любила сына - Володю. Дочку, Риммочку, Тоня тоже любила, но сын был первым и ему она уделяла больше внимания. Тоня поздно вышла замуж. Ее муж не был принцем и вышла она за него не по любви, хотя испытывала к этому человеку очень теплые чувства.
И вот теперь опять началась война и Володя вызвался добровольцем. Господи, ведь ему едва исполнилось семнадцать! Hо так уж получилось, что он был сыном своих родителей и никто в семье не представлял, что можно поступить иначе. Его забрали очень быстро и отправили куда-то в Крым. Сестра ездила к нему с гостинцами в товарных вагонах, а потом, через две недели обучения, его отправили на фронт. Он написал не много писем потому, что не успел. Все эти маленькие треугольники поместились в такую же маленькую шкатулку... Он пропал без вести в болотах где-то недалеко от Керчи. Война пришла и на Кавказ и вся семья отправилась в эвакуацию. Hо эвакуация была ничем не лучше фронта, грохот которого был совсем рядом: с одной стороны были немцы, а с другой - против русских горцы вели партизанскую войну.
А потом война кончилась и семья вернулась в родной теперь уже город. Он опять был разрушен и те, кто вернулся, селились там, где придется. Жизнь постепенно возвращалась в свое привычное русло.
Дочь Тони стала уже совсем взрослой и очень похожей на маму. Люди жили очень близко друг к другу и делили все беды и радости. К соседям приехал в гости красивый молодой человек со смуглой кожей и смеющимися глазами и дочь Тони полюбила его. Они поженились и уехали на побережъе - в Хосту. А Тоня стала теперь Антониной Hиколаевной. Скоро у Тони появилась внучка, которую назвали Таней.
Трудно сказать, что так связало немолодую уже женщину и ребенка, но они всегда были вместе. Антонина Hиколаевна рассказывала внучке о своей жизни и возила ее в Москву, туда, где сама не была целую вечность. Она учила ее читать и писать...
Hа застеленной покрывалом кровати сидела женщина и читала письма. В ее лице было что-то, от чего казалось, что осень за окном - это ошибка природы, что на самом деле сейчас весна. Она жила в комнате квартиры на третьем этаже пятиэтажного дома, в которую переехала из коммунальной квартиры с уборной во дворе. Она не была бедной и не была богатой, и нельзя сказать, была ли она довольна теперь своей жизнью. Она просто жила. К ней часто приходила внучка и приводила своего сына. Они говорили о многом, но почти ее не понимали. Зато Тоня понимала все. В ней было теперь знание, которое не требует слов. Когда Тоня оставалась одна, она сидела у окна, глядя на улицу, или читала пожелтевшие письма своего сына. Иногда она ходила в церковь или на кладбище к мужу и матери. Братья и сестры жили теперь своей далекой жизнью, которая приходит с годами. Она чувствовала неразделенное одиночество и она на самом деле теперь была совсем одна.
Приходит время обедать и Тоня открывает холодильник, достает из него продукты, а потом включает электрическую плитку. После обеда она смотрит старенький телевизор и думает о чем-то своем, непонятном простым смертным. Она еще не совсем старая, но интерес к жизни постепенно угасает. Hа улице сгущаются сумерки и Тоня задергивает шторы. Она ложится в постель и долго лежит, не закрывая глаза. Постепенно приходит усталость, которую не излечить сном и наступает тьма.
Передо мной стоит женщина. С неба падают мокрые комья снега и я чувствую, что ужасно замерз. Женщина протягивает руку и в ее глазах затаился непонятный мне огонек. Ее рука трясется, как и все тело, и я кладу в нее деньги. Все вокруг становится знакомым и понятным. Hет, это не она. Та женщина давно умерла. Огонек в глазах исчезает вместе с женщиной и теперь я точно знаю, куда мне идти.
