Стихотворения

Автопортрет

Пустой, холодный человек Провел по зеркалу рукой. А за окном пушистый снег Окутал город тишиной. Провел рукой и словно стер Все то, что памятью звалось. Покуда вечности узор На окнах рисовал мороз.

Был день как день и тихий вечер

Был день как день и тихий вечер Спокойно в комнаты входил. Он не был радостью отмечен, Но грустным тоже вряд ли был. Но что-то было в нем иное… Как будто вечности укол. И в ранних сумерках с тобою Мы сели ужинать за стол. И я не мог понять источник Своей неведомой тоски. И целовал устало ночью Твои прозрачные виски.

Был мертв и снова стал живым

Был мертв и снова стал живым. Узнал, ответил на улыбку. Отправил в прошлое открытку с одним коротким словом: "дым". Закончил вечности портрет поверх портрета безрассудства. И погасил остатки чувства, как гасят днем ненужный свет.

В глубине ожидания время назад потечет

В глубине ожидания время назад потечет и собьется февраль с монотонного снежного ритма. День, как шарик рулетки, опять на "зеро" попадет, и сбежит, словно Золушка с бала, усталая к нежности рифма. Снова свет золотистый окрасит твой дом изнутри. И окошко твое как маяк на окраине мира. Мне так хочется снова и снова с тобой говорить о попытке любви неуверенной, брошенной, сирой… Мир возможностей смутных и вечных несказанных слов. Если только бы не был я снова отравлен зимою!.. Но опять меня прошлым, как снегом, всего занесло. Только имя твое навсегда остается со мною.

В полупустой вагон вошла Надежда

В полупустой вагон вошла Надежда Внимательно обвела взглядом усталые лица. Каждый узнал ее — она поняла это по глазам. И только один старик продолжал смотреть в окно. Надежда села рядом и сказала ему: "Здравствуй…" Он молча посмотрел на нее и рассмеялся. "Почему ты смеешься?" — спросила удивленно Надежда. "Потому что мне сейчас выходить" — ответил старик.

ветер напишет на стекле

ветер напишет на стекле о солнечных проводах, которые дрожат от тока моей нежности протянутые через все небо, они подключены к твоему дому чтобы ты могла включать свет своей надежды, когда в твоей душе наступают сумерки…

Вот и долгий июль доживает последние дни

Вот и долгий июль доживает последние дни. И свернутся в кольцо, как змея, его жаркие ночи. Ты не слушай меня, ты спокойно сегодня усни. Ты не слушай меня, в этой жизни похож я на прочерк. И пустая графа остается в анкете судьбы, Там, где пишут о смысле как будто бы прожитой жизни. Ты не слушай как шепчутся все эти вечные «бы», Не смотри, как душа моя вновь над непрожитым виснет. Так и движемся мы: я — по кругу, а ты прямой. Ухожу от тебя и на новом кругу возвращаюсь. Ты не слушай меня, все дороги приводят домой, Даже если с тобой навсегда я сегодня прощаюсь.

Время рисует крестик

Время рисует крестик. Вечность рисует нолик. Душа — игровое поле. И кажется, вновь ничья.

Вселенский снег. Конца и края

Вселенский снег. Конца и края Не видно белизне слепой. Стоят дома, как буквы Брайля В раскрытой книге мировой.

.

Гадать по старой карте мира

Гадать по старой карте мира, по лоскуткам морей и стран. Пока дождем ликует сырость, даря отравленный туман. Гадать по карте… Океаны хранят безмолвие глубин. И мне вдруг кажется так странно, что в прошлой жизни я любил. Любил, дышал в твои ладони, Хотел твоими снами стать. К чему гадать? Мой остров тонет. А я устал его спасать.

Глазам уже не больно

Глазам уже не больно Смотреть на странный свет. Я прошлое на бойню Веду — спасенья нет. За то, что привязалось, За лишние «прости». За то, что оказалось Помехой на пути. Оно идет покорно, Мерцает грусть в глазах. И кружит ворон черный В осенних небесах. И вновь рука безвольно Упала — не могу!. И мне светло и больно, И тени на снегу. Над миром бессловесным Не властны мы в себе. Я шел обратно лесом И плакал на тропе.

Грозя спокойным отчужденьем

Грозя спокойным отчужденьем, Пришла привычная зима. Посеребрила ночи тени и все уснувшие дома. А в глубине пустых объятий таилась призрачная боль. И звезды сыпались на платье, И не кончался алкоголь.

Ветер ноябрьский кружил по городу

Ветер ноябрьский кружил по городу, Завывая не в такт осенним распевам. Трепал у бомжа рваную бороду, И кусал лицо ему колючим снегом.. А старик щурил глаза слезящиеся, Запахнув телогрейку со следами боли. И думал: «Да простятся меня стыдящиеся, А меня ненавидящие — тем более». А когда снегопад обезглавил время И ночь засверкала зеркалом льда, Старик ушел, белизной немея, Чистый по чистому, не оставив следа.

забвение

забвение пробелы в тексте медленное движение сквозь пустоту к начертанию нового имени ощущение спирального времени и нежное — в тишину — любишь ли ты меня? забвение ощущение чистой белой бумаги и красоты молчания И возвращение тонкой радости узнавания когда, как бабочка на острие шпаги, душа замерла, отдыхая от прошлого знания и Вечность дует на прозрачные крылышки и шепчет ей нежно: до свидания, душа, до свидания…

Завтра будет музыка другая

Завтра будет музыка другая. Завтра я не буду понимать То, что я сегодня понимаю И пытаюсь вечности отдать. Завтра я приму таблетку смысла. Боль утихнет и слова умрут. Ведь портрет судьбы не мной написан, А меня художником зовут.

Развязка давно наступила

Развязка давно наступила, А мы все глядим на экран. Судьба улыбается мило И ставит на полку роман. Прочитан, прокурен, проверен. Заметки на белых полях. Закроются старые двери, И чуть повернется Земля. И город луною окутан, Плывет над землею сквозь ночь. И снова не спится кому-то, И что ему сможет помочь?.