Николай Павлович Анциферов

Быль и миф Петербурга

ПРЕДИСЛОВИЕ

Условия возникновения Петербурга и характер его последующего развития до сих пор составляет предмет острого спора русских историков. Еще не выдвинулась точка зрения, которая приобрела бы всеобщее признание. Опубликованные документы и современное состояние методов исторического исследования не дают возможности притти к общеобязательным выводам. И создание легенд, и не в меньшей степени их разрушение находит себе объяснение в психологическом настроении общества и идеологических особенностях текущего момента. Быль и миф Петербурга остаются неотделенными и, быть может, неотделимыми. Однако, работа в этой области должна продолжаться. Для более полного освещения вопроса о происхождении и судьбе нашего города следует обратиться ко все еще недостаточно использованному документу — самому Петербургу. Ознакомление с его топографией и его обликом поможет ориентироваться в поставленных вопросах. Такого рода подход связывает научные исследования с экскурсией. Исследовательские экскурсии в области гуманитарных наук — дело будущего. Но уже и теперь экскурсия может помочь приблизиться к пониманию изучаемого вопроса. Благодаря ей, можно испытать на себе власть места, как источника познания.

В настоящее время только оформляется экскурсионный метод. Но уже и теперь в руках ученого исследователя он может оказаться ценным подспорьем. В моей брошюре я не ставлю себе никаких исследовательских заданий, сознавая свою недостаточную научную подготовку в данной области. Моей задачей является подыскание путем экскурсии зрительного материала для иллюстрации тех или других моментов, связанных с изучением вопроса о происхождении и судьбе Петербурга. В основу этой брошюры положены две экскурсии, разработанные мною три года тому назад для Музейного отдела[1] и переработанные теперь для Экскурсионного института: «Начало Петербурга» и «Медный Всадник». В одной из них я пытаюсь разобраться в условиях возникновения северной столицы, т. е. стараюсь ознакомиться с былью, в другой я рассматриваю творимую легенду Петербурга, оформленную Пушкиным в его «Петербургской повести». Эти темы внутренне спаяны: миф обусловлен былью.

Не являясь сторонником проведения экскурсий по одному разработанному в деталях плану, я, тем не менее, старался придать изложению характер экскурсионного плана. Надо понимать его, как один из способов проведения экскурсии на данную тему. Однако, этот план не есть простая передача экскурсии. В него включено больше материала, чем это следует для одного проведения. В рамках одной прогулки получится перегрузка. Сделано это мною в целях широкого раскрытия темы, которая должна быть, в зависимости от группы экскурсантов или от других внешних причин, соответственно сужена и видоизменена.

Характер изложения обеих тем различен. В первой (культурно-исторической), в которой преобладает познавательный момент, мной сильнее обнажены экскурсионные приемы. Во второй (литературной) с преобладающим эмоциональным моментом я старался их затушевать, характеризуя только общий стержень экскурсии.

Использованные мною темы нуждаются в повторных проработках: каждая тема скрывает в себе целую серию возможных экскурсий. Проводить следует только те, которые проработаны заново самим руководителем. Наряду с экскурсиями не следует забывать об одиноких прогулках, и я призываю своих читателей, ознакомившись с темой, пройтись одному, выбрав подходящий час, по разобранным здесь уголкам Петербурга.

I. НАЧАЛО ПЕТЕРБУРГА

Wie es eigentlich gewesen (Ranke)[2]

I. ВЫШКА ИСААКИЕВСКОГО СОБОРА

(Ландшафт. История местности. Места, заселенные до основания Петербурга. Рост города. Облик Петербурга)

Основная задача нашей экскурсии — дать характеристику условий зарождения Петербурга, его ядра и первоначального заселения. В эту тему вплетается особый вопрос социального характера: в каком отношении к типу роста древне-русских городов стоит процесс развития новой столицы; является ли он повторением старого типа или представляет собою существенное от него отклонение, или же, наконец, не имеет ничего общего с привычным на Руси типом роста города? Экскурсия распадается на три части, тесно с собою связанные. Каждая из них является, вместе с тем, самостоятельной экскурсией, лишь при исключительных обстоятельствах возможно, сильно сократив материал, провести всю экскурсию в один прием. Таким образом в этой статье будет дан, собственно говоря, цикл из трех спаянных между собою экскурсий: 1) «Общая характеристика дельты Невы и ее заселения; 2) «Петропавловская крепость, как ядро Петербурга»; 3) «Топография начального города».

При изложении буду держаться следующего метода: я буду давать только общую характеристику темы, указывая при раскрытии ее лишь вскользь на фактический материал, который читатель сможет найти в указанных мною пособиях.

Подготовка экскурсии.[3] Помимо элементарного знакомства с русской историей XVII и начала XVIII века, необходимо иметь некоторое представление о характере роста старо-русских городов. Если такового у группы нет придется провести вводную беседу на указанную тему. Большинство городов в старину развивалось таким образом: у слияния двух рек, на пригорке (по возможности), возникает Кремль, часто охраняющий торг.[4] Кремль включает в свои стены терем князя или воеводы, дома приближенных и храм, посвященный божественному покровителю данного места. Возле Кремля постепенно возникает поселок, который обносится стенами и образует посад. Часть населения, желая избежать принудительного обложения, селится на свободе за стенами посада, создавая с новым пришлым населением слободку (от слова свобода). Слободки при дальнейшем росте города втягиваются в него и обносятся, в свою очередь, стенами. (Сравнить с этой схемой рост Москвы, Пскова, Полоцка). Экскурсия должна содействовать выяснению вопроса, как сравнительно с этой схемой возник и начал развиваться Петербург.

Эту беседу надо провести вне экскурсионного материала.

Следующую тему: «Общая характеристика дельты Невы и история ее заселения», следует уже разобрать на экскурсионном материале. Для этого необходимо подняться на вышку Исаакиевского собора.[5] Отсюда можно будет охватить взором всю дельту — материнское лоно Петербурга.

Подъем можно использовать для постепенного раскрытия панорамы (применение моторного приема). Но мне кажется, что ценнее получить сразу общее впечатление и не дробить его промежуточными наблюдениями.

После того, как несколько улягутся первые впечатления и каждый экскурсант разберется самостоятельно в характере панорамы, можно будет приступить к беседе.

Здесь не чувствуется резкого контраста между сушей и синеющим вдали мутным морем. Местность низкая, ровная, унылая. Суша как будто только выглянула на свет божий из пучины морской и не вполне еще успела обсохнуть, а воды тут притаились, готовые вновь покрыть «новую землю». Карта[6] сравнительно недавнего геологического периода покажет, что здесь было море, отделявшее от материка «остров» Скандинавию. Греческие и римские авторы считали ее еще в свое время островом, однако, этот взгляд быть может не отражает истины и проистекает из ложных представлений о крайнем севере Европы. Во всяком случае, можно предполагать, что Нева еще на памяти человеческой была не рекой, а морским проливом. Замечательно, что островами здесь называются урочища, неразрывно связанные с сушей. Если мы посмотрим в сторону Финляндии, мы сможем при помощи карты определить местоположение Белоострова (Валкасари), ничего общего с островком не имеющего. С обратной стороны можно наметить местность Царского села, которое называлось еще при Екатерине Сарским селом, от финского слова saari, что значит остров.[7] Впрочем, нужно помнить, что слово saari не вполне соответствует теперешнему значению слова остров.

На месте Петербурга сотни тысяч лет тому назад простиралось великое, первобытное море, покрывая почти всю русскую равнину. Это было в древнейшие геологические эпохи, кембрийскую и силурийскую, сменившие первую архейскую. Дном этого моря являлся тот самый гранитный грунт, скрытый под почвой Петербурга на глубине около 90 сажен, который был обнаружен при устройстве артезианского колодца. Отложенья моря за долгий кембрийский период покрыли начальное дно толстым слоем синей глины, которую легко обнаружить в окрестностях Петербурга у обрывистых берегов, размытых вековой работой речки (например, Славянки в Павловском парке у Храма дружбы). Над глиной образовались слои песчаников, их покрыл пласт черного глинянистого сланца, на него легли слои песков и глин (гладколитовая толща). Над ними отложились в силурийский период слои различного рода известняков. В силу сложных геологических явлений, выступила суша. Ледниковый период оставил на ней свой след: ледниковый нанос. Однако, под Петербургом картина другая. В продолжении веков воды размыли и снесли еще до образования ледникового наноса все позднейшие геологические образования и отчасти даже слои синей глины. Петербург лежит таким образом во впадине.

«Горизонтальная линия, протянутая над городом от известняков Царского села на Парголово, прошла бы высоко над крышами петербургских домов».[8]

Если усилием фантазии восстановить размытые породы и заполнить ими впадину невской долины, «Петербург будет погребен под ними, не исключая и креста Исаакиевского собора»,