Наталья Ворожбит
Ширма
Действующие лица:
СОНЯ
РОДИОНОВ
АДОЧКА
ГНУС
ГАВРИЛЫЧ
ПОДРОСТОК
Ширма
Полутемная комната. Горит ночник. В окно светит луна. Одна кровать закрыта высокой ширмой. Оттуда раздается мерный храп. На другой кровати лежит Соня. Она мучительно ворочается и вздыхает. Наконец встает, нашаривает ногами тапочки и направляется к окну. Она в длинной белой сорочке, с растрепанными волосами и похожа на привидение. Еще она что-то бормочет, сначала неразборчиво, потом внятно.
Соня (у нее голос с хрипотцой). Нет, не получится... Куда там, размечталась. Я им так и скажу... Ненавижу скажу... Думала, сразу усну. Мысли... Мысли... Все сначала. Куда там! Размечталась... Открытки зачем-то... Кто виноват? Я виноват, я крайний... (шарит в тумбочке.) Надо было взять. Кончились подружки. А, нет, вот они, маленькие. (достает ворох упаковок из-под таблеток) Три таблетки - и полный покой. Раньше можно было одну, а теперь три. То ли еще будет. Что интересно - от разных таблеток разные сны бывают. Выпиваешь, к примеру, радедорма партию, и снится детство, солнце и молодые родители, просыпаешься - и тоска грызет зеленая. Но если добавить вместо одного радедорма один барбиталчик натрий, то всю ночь ругаюсь с кем-нибудь, ругаюсь до изнеможения, до тошноты и слез, просыпаюсь разбитая, пустая - зато целый день тихая и добрая, - иногда нужно. А если засадить три седуксена сразу, да подполировать сноверинчиком, решается проблема женского одиночества, главное, не реже двух раз в неделю. Есть еще один рецепт - феназепам, сорок капель корвалдона, один нитрозепам плюс димедрол, - и ты мало чем отличаешься от покойника - ни снов, ни желаний. Этот коктейль лучше употреблять по пятницам. А вообще я не люблю смешивать. Куда лучше чистых три феназепама. Это мой любимый сон.
Ой! А подружки-то все вышли. (нервно ищет) Одна ампула реладорма... так... еще один фенозепам, ну уже лучше, а это у нас что? Фенобарбитал. Один. И это все? Черт. Придется смешивать. Я, кстати, еще не пробовала такой. В последнее время не люблю сюрпризов. Но, с другой стороны лучше короткий кошмар, чем длинная бессонница. (Бросает таблетки в рот, с хрустом разжевывает.)
Старческий голос из-за ширмы. Опять хрустишь, чтоб тебя разорвало. Сколько раз говорить - под одеялом жуй или чаем запей.
Соня. Спи давай, я тебе не мешаю.
Голос. Выспишься тут, а как же. Судно подставь, раз разбудила. А то наглоталась, не добудишься потом.
Соня идет за ширму, гремит судном.
Голос. Ну вот, теперь давай отдыхать. Ложись, Соня, надергалась за день.
Соня (выносит судно).Тяжелый день.
Голос. Резала кого-нибудь?
Соня. Немного. (выходит из комнаты, скоро возвращается)Ты выпила лекарство? Я прихожу - ты спишь...
Голос. Тебя разве дождешься? Тебе разве интересно со мной!?
Соня. У тебя приступ был сегодня?
Голос (вздыхает). Да ничего, был и сплыл. Я в деревню хочу, домой. Там, наверное, сейчас все зеленое, и травка, и листики...
Соня. Здесь тоже и травка, и листики. Завтра подтащу тебя к окну, увидишь.
Голос. Шумят здесь под окном, целый день шумят, и даже сейчас не угомонятся. Написать бы на них куда следует...
Соня. А, так это к нашей Адочке женихи пришли.
Голос. Это что со второго этажа, шлендра?
Соня. Наша Адочка не шлендра, она - наоборот, все выбрать не может. Замуж бы скорее шла, а то одна останется.
Голос. Красивая?
Соня. Красивая, ну и что?
Голос. Тогда не останется. Ты когда красивая была - у тебя от женихов отбоя не было...
Соня. Ничего, отбилась, как видишь.
Голос. Она себя для мужа бережет, чтоб один на всю жизнь, как раньше бывало.
Соня. А еще любви неземной, как не бывало, дура.
Голос. Ты спать-то собираешься? Умная.
Соня (кричит в окно) Да уймитесь вы наконец, приемное время кончилось.
Гнусавый голос с улицы. Да пошла ты! Покури пока!
Снизу звонкий девичий смех
Соня (устало). Что ж, и то верно. (Закуривает у окна.)
Голос. С фильтром небось?
Соня. На свои курю.
Голос. Это ж сколько денег на ветер.
Соня. Спи давай.
Голос. Девять рублей да на тридцать дней... ОЙ-ой-ой-ой!
Соня. А что у тебя под подушкой? Посчитаем?
Из-за ширмы напряженное сопение.
Голос. Старость нужно уважать.
Соня. Вот и спи больше, чтоб уважали.
За окном звучит пьяная песня.
Голос. Гаврилыч безногий небось?
Соня (выглядывая). Может и он.
В окно влетает ком грязи.
Гнусавый голос. Вы что пасете, ведьмы? Или это ваш Козлодоев поет?
Соня (сонным голосом). А чтоб ты ко мне в больницу попал.
На улице смех, улюлюканье, пьяная ругань Гаврилыча.
Голос. Окно закрой, слышишь? А то залезут.
Соня. Ага, с букетом гвоздик. (идет за ширму) Спокойной ночи, мама. (звук поцелуя) Дай подушку поправлю.
Голос (испуганно). Помогите!
Соня. О боже, да ты с ума-то не сходи. (выходит, ложится на свою кровать.)
Голос. Спокойной ночи, Соня.
Соня (засыпая). Угу...
Через некоторое время из-за ширмы слышится похрапывание, в своей кровати ровно сопит Соня. В окно влетает ком грязи, но этого уже никто не видит.
Гул голосов постепенно отдаляется и сливается с шелестом ветра, шорох в шкафах и легкий скрип паркета наполняют комнату, тени от развевающихся занавесок под помигивающий ночник создают причудливые шевелящиеся образы на стенах комнаты.
Внезапно лампочка в ночнике вспыхивает и гаснет. В комнате полная темнота. Ничего не видно, но слышно, что в комнату заходит много людей, они деловито копошатся, что-то передвигают, переругиваются и отдают распоряжения, то ли детскими, то ли старческими голосами на неизвестном языке. Скрипя паркетом, уходят. После чего комната начинает медленно озаряться необычным светом. Теперь это на вид совсем другая комната.
На большом белом диване сидит Соня в белом - то ли бальном, то ли свадебном платье, убранном по подолу красными цветами. Она красивая и торжественная. Вокруг все бело, словно убрано белой ватой. В углу сидит серьезный Подросток - он курит кальян и разбрасывает яркие цветные открытки. Он пускает серые клубы дыма, в которых исчезает ненадолго, пока дым не рассеивается.
Соня. А мне надымишь? И пусть мне выдымит и счастье, и любовь и дальняя дорога. Разве это не справедливо? Где же я тебя видела,
мальчик? Из-за дыма не узнаю. Ну ладно, завтра буду вспоминать, если не забуду, конечно же. А сейчас прочь, не буду тебя видеть, не хочу, и все.
Вбегает Адочка, легкая и воздушная, в открытом сарафанчике и с яркими лентами в косах, берет открытку.
Адочка (радостно). Мне удача! Мне удача!
Соня. А ты здесь зачем? Это же мой сон.
Адочка. Это неправда, я сама по себе...
Соня. Ну и пусть, сейчас ты меня не раздражаешь, я даже рассмотрю тебя хорошенько.
Пристально и откровенно, с нескрываемой ревностью рассматривает Адочку.
Адочка (уверенно красуясь). Вы знаете, что я до сих пор девственница?
Соня. Ну, кто же этого не знает?
Адочка (радостно). А вот и неправда, а вот и не правда! Я всех обманываю. Я по ночам такое вытворяю!
Соня. Подумаешь, я по ночам даже счастлива бываю, смотря что выпью перед сном.
Адочка. А я просто так сплю, и снится мне всегда одно и то же.
Соня (презрительно). Примитивный тип. А вот мне всегда снится разное.
Адочка. Ну! У вас накопилось.
Соня (с превосходством). Сейчас я, например, молодая и красивая.
Адочка. А на самом деле?
Соня. А на самом деле я твоя соседка из 61-ой квартиры, Софья Петровна.
Адочка (
