Мэрилин Герр

Сладкое лето

Глава 1

– Генри, как по-твоему, я могу рисовать, если ты все время лижешь мне палец на ноге? – Эбби Мартин поджала голые ноги и поправила свою потрепанную панаму.

Лучи румяного июньского утреннего солнца пробивались сквозь кроны деревьев. Для этюдов просто идеально.

Чуть раньше, забросив за спину рюкзак с принадлежностями для рисования, она вскарабкалась по крутой лесистой тропе на пригорок неподалеку от летнего домика. Внизу протекала широкая река, сверкающая в лучах восходящего солнца, как гроздь бриллиантов. Река всегда притягивала Эбби.

Сосны, лесные цветы и покрытые утренней росой травы сладко пахли. Густой лес по берегам был похож на театральную декорацию, мимо которой не мог бы пройти ни один художник.

Эбби вновь пошевелилась, стараясь избежать прикосновения к ноге большого розового языка.

– Ну же, Генри! Ты меня удивляешь. Я надеялась, что ты будешь вести себя лучше. – Хихикнув, Эбби еще раз попыталась мягко оттолкнуть лохматого коричневого пса, растянувшегося у ее ног. – Хватит, Генри. Погрызи лучше вот эту палочку. – Она натянула носки и сунула ноги в короткие прогулочные мягкие ботинки. На морде Генри, веселого и доброго золотистого ретривера, было написано разочарование.

Эбби расстегнула рюкзак и вынула пригоршню сморщенных тюбиков с красками.

Большую часть года она работала в школе, преподавала биологию и всегда строила расписание так, чтобы объединить свои увлечения – изучение дикой природы и искусство.

Каждый год, как только заканчивались занятия в школе, она переезжала из своей квартиры в Ланкастере в старый семейный летний домик среди холмов Тукан, что на юге Пенсильвании. Ее родители почти не ездили сюда, лишь младший брат Сэм время от времени появлялся тут в субботу и воскресенье. Она всегда была рада ему, когда он приезжал с веселой компанией своих сокурсников.

Жизнь ее, можно сказать, была почти идеальной.

Но сейчас – это было не впервые, когда Эбби созерцала красоты холмов и реки, – ей захотелось, чтобы кто-то разделил с ней это удовольствие. Кто-то, кто бы любил долину Саскуэханны так, как любила она, и понимал ее трепетное отношение к природе.

Она заставила себя вернуться из мечты в реальность. Утро сегодня слишком красивое, чтобы вот так сидеть и размышлять, скоро ли появится мистер Правильный. Лето только начиналось, и у нее было множество планов.

К тому же у нее есть отличный компаньон – вечно преданный Генри. Пес удобно устроился рядом, посапывая от удовольствия и глядя на нее с обожанием. Эбби улыбнулась и потрепала его по густой шерсти.

Жизнь прекрасна, решила она.

Углем она сделала набросок пейзажа и смешала на старенькой палитре полдюжины красок – небесно-голубую, алую, ярко-желтую, травянисто-зеленую, белую, темно-коричневую.

И тут она увидела, как в ее сторону движется темно-зеленый «форд». Незнакомый, необычный, по всей видимости, дорогой, номер на бампере нью-йоркский.

Эбби презрительно фыркнула. Скорее всего еще один турист. Видимо, заблудился и хочет справиться о дороге.

Автомобиль свернул с дороги на узкую тропу, которая вела к дому Эбби, и остановился у скромного домика ее соседей – Этель и Гарри Грофф. Из машины вышел длинноногий незнакомец и, разминая затекшие члены, потянулся.

У Эбби участился пульс. Кисть ее застыла. Через ветки кустарника ей хорошо был виден высокий, привлекательный мужчина. Оксфордская футболка обрисовывала мускулистую грудь, на которой висело три фотокамеры. В руках он держал сумку с фотооборудованием. Турист, определенно турист, подумала она отстраненно. На пороге появились Гроффы – седовласая пара лет шестидесяти – и тепло приветствовали незнакомца.

– Кайл! Рады тебя видеть. – Они провели его в дом.

Эбби постаралась вновь сосредоточиться на своем занятии. Очарование пейзажа несколько поблекло после того, как она увидела привлекательного незнакомца, скорее всего племянника Гроффов из Манхэттена. Этель как-то упоминала, что он должен приехать.

Кайл вышел из дома и подошел к машине, чтобы взять сумку с вещами. Джинсы, мускулы, твердый подбородок – есть на что посмотреть. Темные волосы в свете утреннего солнца кажутся медными. Он опять вошел в дом. До Эбби донесся приглушенный смех. Незнакомец вновь появился, на сей раз в красных плавках. По-видимому, он намеревался искупаться.

Глаза Эбби расширились, но она тут же решила, что он ее абсолютно не интересует. Слишком уж хорош собой, да и сложен отлично, от него можно только головную боль нажить. К его услугам, должно быть, слишком много женщин. Разве Этель на это не намекала?

Эбби немного подвинулась, чтобы лучше видеть загорелого мужчину. Направляясь по узкой тропе к реке он насвистывал так беззаботно, что было ясно – проблем в жизни у него нет. Она осуждающе покачала головой.

Во-первых, он из Нью-Йорка. Носит наверняка ту одежду, которую положено носить. Отдает джинсы гладить. Она заметила на его «ливайсах» аккуратную складку. Во-вторых, он из тех парней, которым одежду любят покупать женщины. Ему, наверное, приходится отчитываться, если его сшитая на заказ рубашка помнется или на ней появится пятно от травы. И наконец, в-третьих, это вообще не ее тип мужчины.

Она принялась яростно терзать холст.

Незнакомец между тем, быстро выкупавшись, возвращался. Вытершись – его движения привлекали внимание Эбби, – он стал разбираться с рыболовными снастями.

И тут Генри увидел белку. Игнорировать ее пушистый хвост было выше его сил. Подвывая, огромный пес бросился вниз по холму за своей добычей.

Эбби с улыбкой наблюдала за его неуклюжими маневрами. Генри с разбегу наткнулся на удочки, которые незнакомец прислонил к дереву.

– Эй! Какого… – воскликнул он, когда удочки свалились на землю.

– Стоять, – бросилась за псом Эбби. – Извините, – сказала она незнакомцу. – Генри просто с ума сходит, когда видит белку.

Какое-то время он молча смотрел на нее, и Эбби, несмотря на неловкость, не отвела глаз. Его губы изогнулись в улыбке, темная прядь волос упала на загорелое лицо. Эбби старалась не смотреть, как играют у него мышцы.

– Что-нибудь сломал? – спросила она.

– Ничего серьезного, дело поправимое. Вы вдвоем – члены комитета по приветственной встрече, мисс… э-э…

– Эбби. Я Эбби Мартин. Извините меня за Генри. Он вообще-то очень смирный, но, когда видит смешную маленькую зверюшку, сам становится зверем.

– Знакомо, – сказал он, глядя на нее сверху вниз с улыбкой и протягивая руку для рукопожатия. – Я Кайл Таннер. Приехал сегодня утром из Манхэттена навестить дядю и тетю. – Он кивком показал на дом Гроффов.

Кайл рассматривал стоящую перед ним женщину. Свежа, как роза ранним утром. Линялая голубая рубашка, поношенные бриджи, на ногах уличные ботинки. Потрепанная одежда не скрывает соблазнительных изгибов, которые он одобрительно обежал глазами. В руках кисть, с которой на ботинки капает зеленая краска.

– Вы всегда гуляете по лесу с кистью в руках, мисс Мартин?

Его подтрунивание, как и веселые искорки в глазах, задели Эбби. Она вдруг поняла, как нелепо выглядит в его глазах, и ощетинилась.

– Я сидела вон на том холме и рисовала, – негодующе сказала она. – Во всяком случае, пока вы тут не появились.

– Вы всегда красите свои ботинки?

Проследив за его взглядом, она увидела, что они все испачканы зеленой краской.

– О!

– Я бы предложил вам носовой платок, но у меня его нет. – Упершись руками в бока, он усмехнулся, приводя ее буквально в бешенство.

Эбби потерла одну ногу о другую, тщетно пытаясь стереть краску.

– Да нет, так не получится.

– Если бы я не побежала за Генри, чтобы посмотреть, не сломал ли он ваши удочки…

Кайл по-королевски небрежно отмахнулся:

– Да ладно, все в порядке. Правда, если бы вы привязали свою собаку, этого бы не произошло.

– Генри!

Пес деловито слизывал краску с ее ботинок. Она оттолкнула его, и он, усевшись рядом, переводил взгляд с одного на другого, прислушиваясь к словесной перепалке.

Эбби совсем не хотелось обидеть Этель Грофф, свою милую соседку, которая, видимо, и не представляет, как может быть груб ее племянник, и она наклонилась над грудой удочек и спиннингов.

Кайл был заинтригован, глаза его загадочно потемнели.

– Я слышал, что женщины в Пенсильвании экономны и трудолюбивы, но не знал, что они так раздражительны.

Скрипнув зубами, Эбби выпрямилась и посмотрела на него:

– Хватит. Я больше не намерена стоять здесь и все это выслушивать.

Она повернулась, чтобы уйти, но голос Кайла остановил ее:

– Не уходите!

Эбби взглянула на него. Он, казалось, колебался.

– Если я скажу вам, что вы красивы даже в этом мешке вместо одежды, особенно когда сердитесь, то вы бросите в меня своей кистью? Спрашиваю, как вы понимаете, исключительно из предосторожности.

Эбби вспомнила, что рассказывала Этель Грофф о своем племяннике. Она говорила, в частности, о том, что он очень искусен в обращении с женщинами и что ей, Эбби, следует быть осторожной. Теперь, познакомившись с Кайлом, Эбби поняла, что этому совету нельзя не следовать. Она свистнула.

– Пошли, Генри. Уйдем от этого парня, пусть побудет один. – Она повернулась и пошла вверх по склону холма.

– Приятно было познакомиться, Эбби, – крикнул он ей вслед.

Вернувшись на свой затененный выступ, покрытый ковром зеленой травы, Эбби почувствовала, как улетучивается ее гнев, уступая место другим, более сложным эмоциям. Кайл Таннер, к сожалению, хорош собой. И сексуален. Как в одежде, так и почти обнаженный, он воплощал мужественную зрелость, заставлявшую Эбби краснеть и трепетать. Каждый раз, когда она поднимала кисть, перед ее глазами вставали его мускулистые плечи, широкая грудь, покрытая темными волосами, сильные руки.