Белобородов Афанасий Павлантьевич
Всегда в бою
Белобородов Афанасий Павлантьевич
Всегда в бою
{1}Так помечены ссылки на примечания. Примечания в конце текста
Аннотация издательства: В годы Великой Отечественной войны Советского Союза 1941 - 1945 гг. дважды Герой Советского Союза генерал армии Белобородов командовал 78-й (9-й гвардейской) стрелковой дивизией, 5-м и 2-м гвардейскими корпусами, а с мая 1944 г. - 43-й армией. Он участвовал в битве под Москвой, в сражениях на Юго-Западном фронте, под Великими Луками, Невелем и Витебском, в Прибалтике и Восточной Пруссии.
Биографическая справка: Белобородов Афанасий Павлантьевич, родился 31.01.1903 в деревне Акинино, ныне Иркутского района Иркутской области в семье крестьянина. Русский. Член КПСС с 1926. Окончил 3 класса сельской школы. В Советской Армии в 1919-1920 и с 1923. Окончил Нижегородскую пехотную школу в 1926, Военно-политические курсы в 1929, Военную академию имени М. И. Фрунзе в 1936. Участвовал в боях на КВЖД в 1929. На фронтах Великой Отечественной войны с октября 1941. Командовал стрелковой дивизией, корпусами, с 1944 - 43-й армией. За умелое руководство войсками при прорыве обороны противника в районе Витебск, Полоцк и форсировании реки Западная Двина 22.7.1944 генерал-лейтенанту Белобородову присвоено звание Героя Советского Союза. Войска армии под его руководством отличились при ликвидации группировки противника северо-западнее Кенигсберга (Калининград) и в боях при овладении городом. 19.4.45 генерал-лейтенант Белобородов награжден второй медалью "Золотая Звезда". После войны - начальник курсов "Выстрел". В 1955-57 командовал войсками Воронежского ВО, в 1957-63 начальник главного управления кадров МО СССР. Генерал армии (1963). В 1963-68 командовал войсками МВО, с 1968 в Группе генеральных инспекторов МО СССР. Член ЦК КПСС 1966-71. Депутат Верховного Совета СССР 3-го, 7-го созывов. Награжден 4 орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, 5 орденами Красного Знамени, орденами Суворова 1 и 2 степени, Кутузова 2 степени, Отечественной войны 1 степени, медалями, иностранными орденами. Бронзовый бюст Героя установлен в Иркутске. (Герои Советского Союза. Краткий биографический словарь. Москва. Воениздат. 1987. Том 1. Стр. 140.) /// Андриянов П.М.
Содержание
Боевое крещение
"Твой резерв - это твой маневр"
Трудные рубежи обороны
До Кремля - сорок километров
"Встретимся в Истре!"
На Вяземском направлении
Трудное лето сорок второго
Прорыв под Великими Луками
Отражая контрудар
Красный флаг над Духовщиной
Цель - Витебск!
Витебский котел
Оправданный риск
К Балтийскому морю
От Тильзита до горы Бисмарка
Победный залп над Балтикой
Примечания
Боевое крещение
Двенадцатый день пути. Привычный перестук колес, дождь за окном. Осень. Мелькают дачные полустанки: Лось, Лосиноостровская... Скоро - Северянин, а за ним и Москва. Давно уже не бывал я в столице, пожалуй, лет пять.
Вдали глухо громыхнуло, потом еще и еще. Комиссар Бронников рывком опустил раму вагонного окна. С холодным ветром, с брызгами дождя ворвался в купе грохот зенитных батарей.
Пелена мглистых облаков лежала над городом. Стыли туши аэростатов воздушного заграждения, где-то за Сокольническим парком клубился дым большого пожара. А с поднебесья, из-за облаков, наплывал чуждый нашему слуху гул авиационных моторов - низкий, с перепадами, с подвыванием. "Юнкерсы"!
Мы молча стояли у окна. Говорить не хотелось. Да и зачем? Фашист пытается бомбить Москву. Его самолеты нагло рвутся к столице - при свете дня. Где-то рядом, в пригороде, гибнут старики, женщины, дети. Какими словами выразишь боль и ненависть? Скорей бы на фронт...
Штабной эшелон проскочил Москву с ходу, окраинами, и через Покровское-Стрешнево вышел на Ржевскую (Рижскую) железную дорогу. Опять плыли за окном поля, леса, деревни, полустанки. А параллельно мчавшемуся поезду, то приближаясь к нему, то удаляясь, струилась серая лента шоссе.
- Волоколамское! - сказал Бронников. - Выходим на главное направление.
Двенадцать долгих дней и ночей ждали мы этого часа. Знали, что едем защищать Москву, но конечный пункт маршрута нам не сообщили. Ни тогда, когда 78-я стрелковая дивизия грузилась в эшелоны, ни потом, в пути. Да и вряд ли могли сообщить. Обстановка на фронте изменялась иногда в считанные дни - какой же смысл заранее нацеливать на прифронтовой пункт выгрузки дивизию, которая перебрасывается за десять тысяч километров?
Переброску контролировала Ставка Верховного Главнокомандования. Это мы чувствовали на всем пути. Железнодорожники открыли нам зеленую улицу. На узловых станциях эшелоны стояли не более пяти - семи минут. Отцепят один паровоз,. прицепят другой, заправленный водой и углем, - и снова вперед!
Точный график, жесткий контроль. В результате все тридцать шесть эшелонов дивизии пересекли страну с востока на запад со скоростью курьерских поездов. Последний эшелон вышел из-под Владивостока 17 октября, а 28 октября наши части уже выгружались в Подмосковье, в городе Истре и на ближайших к нему станциях.
Те полторы недели, которые дивизия провела в дороге, были плотно насыщены боевой и политической подготовкой. Командиры и политработники занимались с бойцами прямо в вагонах по особому учебному плану. В вагонах же активно проводилась партполитработа: собрания, беседы, обсуждение газетных материалов... Однако уже в пути пришлось внести в эту работу значительные коррективы. Того потребовала сама жизнь. До сих пор о трудном положении на фронте, в частности под Москвой, мы знали главным образом из газет. Но, проезжая через Сибирь и Урал, находясь еще далеко от передовой, бойцы тем не менее зримо ощущали приметы тяжелой войны. Навстречу нам, с запада на восток, один за другим шли эшелоны с ранеными, с эвакуированным заводским оборудованием, многочисленные поезда с беженцами.
Вагоны, наполненные женщинами, детьми, стариками, всякий раз бросались в глаза, как только наши эшелоны втягивались на ту или иную крупную станцию. Картина, прямо скажем, безотрадная. Сорванные войной с родных мест, вынужденные иногда в считанные часы покинуть свой дом, эти люди переживали глубокую душевную травму. Вольно или невольно они делились своими страхами чуть ли не с каждым встречным, нередко распространяя преувеличенные слухи. Оградить от контактов с ними наш личный состав мы не имели возможности, надо было предпринять какие-то иные меры. Нет, мы не опасались, что такого рода контакты скажутся на боеспособности дивизии, когда она вступит в бой. Народ у нас был крепкий, партийно-комсомольская прослойка - высокая, бойцы и командиры рвались на фронт, а эти дорожные картины лишь усиливали в них желание поскорее сойтись с фашистскими оккупантами грудь на грудь. Вместе с тем нам приходилось учитывать, что в нашем воинском коллективе, как и в любом другом, имелись люди достаточно впечатлительные, на них такие встречи и разговоры ложатся тяжелым грузом, что могло отрицательно сказаться потом, в боевой обстановке. Какие же предпринять меры? Тут первое слово за политработниками.
О том, как геройски сражались воины нашей дивизии, как стояли они насмерть, оказываясь порой в полном одиночестве в окружении многочисленных врагов, я еще расскажу. А теперь отмечу только, что проявленные ими высочайший советский патриотизм и верность воинскому долгу были подготовлены и предопределены той постоянной, хорошо налаженной работой с людьми, которую вели партийные и комсомольские организации, наш партийно-политический аппарат во главе с комиссаром дивизии полковым комиссаром М. В. Бронниковым и начальником политотдела батальонным комиссаром М. М. Вавиловым.
Политотдел всегда чутко, оперативно и действенно реагировал на любые обстоятельства, которые могли хотя бы косвенно повлиять на настроение людей. Так было и на этот раз, в пути на фронт. Собравшись в моем купе, руководящие политработники внесли ряд предложений. Михаил Васильевич Бронников, который шестнадцатилетним добровольцем участвовал в гражданской войне, вспомнил тяжелые отступления той поры, привел яркие примеры, показывающие, как партийное слово, сказанное вовремя, делало даже неуверенного в себе человека сильным, западало в душу, заставляло забыть о себе и личных своих переживаниях ради общего дела. Было решено немедленно провести в каждом подразделении, в каждом вагоне политбеседы с участием самых опытных политработников и командиров, старых коммунистов, людей с большим боевым и жизненным опытом. Тут же были определены темы выступлений: о справедливом характере войны нашего народа, о мужестве и героизме его воинов, о единстве фронта и тыла, о ленинской партии - вдохновителе и организаторе всех советских людей. Такие беседы, как мы скоро убедились, много значили.
Интересное предложение внес Михаил Михайлович Вавилов. Он сказал: "Хорошо бы еще до выхода на передовую устроить встречу бойцов дивизии с рабочими какого-нибудь завода или фабрики. Давайте искать такую возможность". Уже под Москвой возможность у настоявшись. Эшелоны были задержаны на несколько часов в Мытищах. Бронников и Вавилов тотчас же отправились в горком партии, предложили организовать совместный митинг. Товарищи из горкома с пониманием отнеслись к их просьбе, и час спустя делегации рабочих и работниц мытищинских предприятий прибыли к нам. Прямо возле эшелонов состоялся митинг. Это было волнующее зрелище. Люди выступали без подготовки, но их речи были рождены высоким патриотическим порывом и потому звучали в сердцах слушателей как боевой набат. А когда прозвучала команда "По вагонам!" и первый эшелон тронулся к Москве, вслед ему взлетели суровые и четкие слова великой песни: "Вставай, проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов". Это запели рабочие и работницы, шеренгой стоявшие вдоль железнодорожного полотна. И бойцы эшелона дружно подхватили песню.
