Белов Александр
Битва за масть (Бригада - 2)
Александр БЕЛОВ
БРИГАДА - 2
БИТВА ЗА МАСТЬ
Анонс
Они стали одной семьей - Бригадой, и мир окончательно разделился на своих и чужих. Это для Белова и его друзей существуют свобода, равенство и братство, завоеванные в ходе Великой криминальной революции, но для конкурентов они - захватчики. А завоевать легче, чем удержать: тот, кто держит масть, постоянно находится под ударом...
Часть I
ВЕСНА 1991 ГОДА
ЛЮДИ ГИБНУТ ЗА МЕТАЛЛ
I
Ехали-ехали и, наконец, доехали. Фашисты под Москвой! Двое фрицев на мотоцикле, не торопясь, словно у себя дома, катили по подмосковной проселочной дороге. Один из них, водитель в очках-консервах, изо всех сил вцепился в руль, стараясь удержаться в разбитой колее. Второй, офицерик со шрамом на щеке, в лихо заломленной фуражке, громко и слегка фальшивя, распевал на весь лес "Милого Августина". Похоже, он был пьян - то ли от шпанса, то ли от весеннего воздуха России.
"Ах, майн либер Августин, Августин, Августин! Ах, майн либер Августин, Августин, Августин", - его голос был слышен издалека, он пугал птиц и нарушал торжественное спокойствие природы...
- Я этих сволочей всех перестреляю! - прохрипел напарнику русский партизан в ушанке и очках с замотанной бечевкой дужкой, крепко сжимая ключ адской машинки. Народные мстители прятались за пригорком, поджидая обнаглевших фашистов.
Неожиданно справа от них из-за стволов сосен показался аккуратный плакат с надписью "Achtung! Partisanen!". Захватчики даже не поняли последнего предупреждения. Поздно, подлые фрицы!
Твердой рукой очкастый партизан повернул ключ. Оглушительный взрыв взметнулся столбом пламени, подбросил так и не допевшего песню немца и его напарника в негостеприимное русское небо. Из клубов дыма на поляну выкатился пылающий мотоцикл. Уже без седоков.
А мгновенно обрусевшие оккупанты беспомощно повисли над землей, раскачиваясь и разгоняя дым руками. Страховочные тросы, надежно прикрепленные к спрятанным под формой поясам, в последнее мгновение перед взрывом успели выдернуть незадачливых "немцев" из седел.
- Ох ты, куда это меня? - прохрипел тот, что в очках-консервах.
- Иваныч, ты как? - отозвался второй.
- Вроде ничего, а ты?
- А... - отмахнулся "Августин" со шрамом и заорал вполне узнаваемым голосом Фила. - Слава, твою мать, ну сколько можно объяснять было! Взрывать нужно под передним колесом! Давай, опускай меня!
Все это выглядело довольно забавно, но Филу было наверняка не до смеха. Все-таки он совсем не любил оказываться в дурацком положении, тем более сегодня, когда он еще и пацанов пригласил на съемки.
В конце концов с помощью ассистентов и "такой-то матери" Фил и его напарник оказались на земле.
Раздражение Фила еще окончательно не прошло, но, почувствовав под ногами почву, он смог наконец внятно и членораздельно высказать свои претензии не в пространство, а конкретно Славе, тому самому, который головой отвечал за выполнение трюка:
- Ну, договорились же, как только пойдет первое колесо - сразу взрывать! - сейчас Фил до смешного был похож на обиженного подростка.
- Теперь все, уже ничего не изменишь, - ассистент похлопал Фила по плечу.
- Да нормально все было, хорошо, - одновременно и примирительно и успокаивающе отозвался спокойный как танк Слава.
Тут из клубов едкого дыма донесся голос режиссера, которого сейчас меньше всего волновали сиюминутные разборки:
- Еханый бабай! Опять сколько дыма-то! Говорил, меньше надо! - однако в голосе его вместе с тем слышалось и удовлетворение: трюк был отснят и, похоже, все в норме. Остальное - при монтаже.
Фил, похоже, тоже успокоился и почувствовал, как это часто бывало с ним в стрессовых ситуациях, жуткий приступ голода:
- Юсуп Абдурахманыч! - истошно заорал он, наискосок пересекая еще дымящуюся поляну. - Когда обед-то?
Чуть в стороне от съемочной площадки, через которую ассистенты торопливо тащили всякого рода съемочный инвентарь, стоял знакомый "линкольн", а за ним - вечно хохмящий Пчела, очень серьезный Космос и чему-то своему улыбавшийся Саша Белов.
- Пацаны, ну что, не голодные? Может, пообедаете? - Фил по лицу Саши попытался понять, не очень ли глупо выглядел в подвешенном состоянии. В то же время он явно гордился своим участием в съемках.
Саша лишь едва заметно кивнул, но в это время к Филу, едва не хватая его за грудки, бросился Космос с горящими от возбуждения глазами.
- Фил, знаешь что, - зачастил Космос. - Слышь, познакомь с режиссером-то, а? Может, мы тоже пригодимся? Ну там, знаешь, прикинемся, типа как артисты. Че там надо - ну, накостылять кому, ты ж знаешь, а? - В завершение этой тирады Космос схватил фашистскую фуражку и, пижонски держа ее двумя пальцами за лакированный козырек, водрузил себе на голову. Самому себе Космос нравился чрезвычайно.
- Ну давай, договорились, - чуть снисходительно усмехаясь, сказал Фил и вполне серьезно и даже с ноткой недовольства бросил: - Положи фуражку-то.
Но Космосу было уже не до нее, он представил себя, такого классного, на экране:
- Пусть меня в кино возьмут! - его просто распирало от восторга.
- Сеня, позвони Птиченко! Где обед-то? - щекастенький, кругленький и в то же время очень живой режиссер в зеленой панаме, нахлобученной на затылок, как раз оказался в поле зрения друзей.
- Андрюш, можно тебя? - крикнул Фил, направляясь в его сторону и махнув ребятам рукой, мол, вперед. Он-то знал, что режиссеру сейчас ни до кого, но и отказать в просьбе ребятам он не мог. - Это мои друзья, улыбнулся он, подталкивая вперед Космоса.
- Космос, - протянул тот ладонь.
- Очень приятно, Андрей, - отозвался, пожимая руку, режиссер: он даже бровью не повел, услышав странное имя.
- Виктор, - Пчела улыбался во все тридцать два зуба.
В этот момент к ним подкатила такая же кругленькая, как и режиссер, ассистентка с новеньким фанерным плакатом с давешней надписью "Achtung! Partisanen!".
- Ну как? - ей хотелось получить оценку немедленно.
- Отлично! Прямо сорок первый год! - бросил Андрей, возвращаясь к процессу завершения знакомства.
- Александр, - Саша Белов внимательно и с неподдельным интересом, чуть склонив голову набок, разглядывал режиссера.
Того уже взял в оборот Космос, подхватив под руку и увлекая куда-то к одиноко стоящей елочке.
Режиссер - забавный такой, - добродушно улыбнулся Саша, направляясь к "линкольну".
Краем глаза он отслеживал мизансцену у елки, где Космос, размахивая своими длинными руками, что-то впаривал понуро переминавшемуся перед ним с ноги на ногу режиссеру.
- Ну, девчонки, кто-нибудь будет кормить меня или нет? - гнул свою гастрономическую линию Фил, поудобнее усаживаясь на переднем сиденье "линкольна".
- Что за девки-то? Что за девки? - забеспокоился Пчела.
Но Фил не ответил, ибо в этот момент у него в руках уже дымилась миска с каким-то не очень понятным варевом - не то собачий корм, не то тушенка с перловкой. Однако Фил это сомнительное блюдо уплетал за обе щеки.
- Ну что, пацаны, - подскочил возбужденный Космос, - я договорился. Будем сниматься, - уверенным голосом сообщил он, будто все уже было решено.
- У "Интуриста", - прыснул смешливый Пчела.
Секундой спустя, когда до всех, наконец, дошло, к нему присоединились остальные. Только в Космосе еще, наверное, с минуту боролись два чувства восторженность и обида непонятого артиста.
Продолжая забрасывать в себя алюминиевой ложкой свой собачий корм, Фил серьезно и с чувством причастности философически жаловался:
- Ну, везде, бардак. Даже в кино. То ли дело у фашистов, - его мысль сделала какой-то очень замысловатый зигзаг. - Я тут брал у режиссера "Майн кампф" почитать... - Фил посмотрел вверх, в пространство, и процитировал с чувством и почти торжественно: - "И тогда меч начинает играть роль плуга, и тогда кровавые слезы войны орошают всю землю"... Везде орднунг унд арбайтен, - закончил он назидательно.
- Ага, - ехидно отозвался Пчела, - а мы их с этим орднунгом и арбайтеном... - Пчела похотливо причмокнул и до неприличия откровенно изобразил, как именно мы их поимели. - И Гитлер - капут! - закончил он с веселым удовлетворением.
Саша Белов, посмеиваясь, вдруг вспомнил свою встречу с длинноволосым каскадером Александром, благодаря протекции которого Фил стал таким крутым киношником...
Тогда, вернувшись из уральской ссылки, буквально на следующий день после встречи с Олей, Саша позвонил Александру. Тому самому, с которым они сначала никак не могли поделить щенка.
Киншакову Белов был благодарен вдвойне, если подобное чувство можно определить арифметически. Совсем уже было распрощавшись с песиком, Саша места себе не находил, как вдруг Александр практически подарил ему этого "щенка раздора", показав себя человеком широкой души и стопроцентной порядочности.
Однако судьба распорядилась так, что Саше стало не до собаки. Александр был единственным, кому и следовало вернуть щенка на воспитание. Друзья об этом, к счастью, позаботились.
На самом деле Саше не только хотелось посмотреть, как вырос "его" пес, но и просто встретиться с этим так и оставшимся для него загадкой человеком. Конечно, Саша за последнее время посмотрел несколько фильмов, в которых Александр Киншаков был и постановщиком, и виртуозным исполнителем трюков. Посмотрел он и еще одну картину, где Александр сыграл бизнесмена, который практически в одиночку расправился с целой оравой бандитов. И победил! Самое странное, уже зная, как подобные разборки происходят в действительности, Саша все равно не мог не доверять образу современного супермена, созданному Киншаковым. Уж больно тот был убедителен. В кино. Не дай ему бог столкнуться со всем этим в жизни реальной.
Александр, казалось, узнал его просто по голосу, прежде чем Саша успел даже представиться:
