С.Ц.
“Кругом было тихо, как
будто все вымерли…
Какая красота!”
Из школьного сочинения.
Пошел он внезапно, посыпался, как побелка с дрогнувшего вдруг потолка, и дальше все валил и валил без остановки и без смысла, будто вообще все на свете падает, и только это бесшумное непрекращающееся падение вокруг - хотелось тоже куда-то падать за компанию, нащупывая внутри только что подаренную мягкую тоску, очень похожую на этот внезапный снег.
Большие лохматые хлопья послушно укладывались на ждущие, приветственно раскинутые навстречу ветви деревьев, на фонари, на скаты крыш, на растрескавшийся асфальт. Нескольким цепким белым парашютистам удалось задержаться на растопыренных пальцах статуи мальчика в летном комбинезоне, шлеме и очках, сдвинутых на лоб, застывшего на фасадной стене старого «Детского мира» в напряженной позе то ли приветствующего, то ли прикрывающего глаза от яркости неведомого открывшегося вдруг чуда, силой своего открытия соперничающего с ядерной вспышкой.
Часть первая.
С.
1.Выезд.
Как это все-таки отвратительно и неправильно - просыпаться от звука верещащего будильника. Но Егор вспомнил какой сегодня день и, пока не успел забыть, поскорее встал.
Чувствовал себя бодро и немного на луне. Реальность мельтешила перед глазами: одежда, заметенная тропинка в уборную, мокрая рожа в зеркале, опять одежда, зевающий Максим, рюкзак, щетку не забыть.
Из постелей выползли сонные Шурик с Семеновым и полезли обниматься.
В столовой горела свеча, у стола возле стопочки блинов и двух кружек с чаем сидела Надежда, подперев рукой щеку. Пока завтракали, она молчала и глядела на стол, изредка поднимая припухшие глаза. На Макса смотрела.
На крыльце она куталась в подаренный им палантин и опять молчала. Егор отвернулся деликатно, так, краем глаза посмотрел, но Максим был сама сдержанность - поцеловал ее быстро куда-то в шею и надел рюкзак. К щеке прижались холодные незнакомые губы, повернулся поспешно, но Надька уже отодвинулась. Егор вздохнул и закинул рюкзак на спину. Пора.
- Осторожнее со Стасом! - крикнула вслед.
Не стали оборачиваться. Мужчины уходят в ночь не оборачиваясь, вот так.
Луна спихивала с себя, зевая, одеяло земной тени и скоро должна была совсем освободиться. Снег слегка светился в ее неярком свете и тропинка оказалась хорошо видна. Знакомый ветер нетерпеливо заглядывал в лицо, поторапливая и проверяя готовность.
- К черту, к черту. - прошептал Егор в ответ на его пожелания.
То ли от ветреных зябких напутствий, то ли от собственных нервов тело слегка вибрировало и, если не прикрывать плотно рот, зубы начинали выстукивать невнятную забавную морзянку.
На дворе у соседей теперь стоял породистый старого разлива очертаний угловатый джип, негромко урча. Возле машины прохаживался Стас в длинной куртке с опущенным капюшоном. За руку поздоровались и Егор отправился осмотреть аппарат: потрогал лесенку, выхлопную трубу, выползающую на крышу, лебедку. Круто. Интересно - какого цвета? Машина выглядела почти не юзаной, самодостаточно поблескивала полировкой. Стас разинул джипу багажник. Почти все оказалось забито железными канистрами с соляркой, сверху лежал пулемет и цинки с лентами. Кое-как втиснули рюкзаки, отошли в сторонку, закурили. Стас еще потоптался и полез вперед на пассажирское место. Из дому вышел Тезка, приблизился, улыбаясь, молча поздоровался и сел водителем.
И вдруг Егор пронзительно понял, что все это уже было и не раз - черные дома, белый снег, фары горят, тени и этот ветер, искры от сигареты.
А сейчас Макс повернется и скажет…
Поерзав на вначале неуютной коже кресел, Егор пристроил под ногами автомат. Впереди на панели приборов уютно лепились желто-красные круги и стрелы, показывая готовность к полету. Максим рядом попрыгал на сиденье, похлопал его, приосанился.
- Включить гипердвигатель! - громко приказал он, задрав подбородок, и хлопнул Егора по плечу. - Как же мне это нравится!
Тезка повернул голову к Стасу, тот кивнул.
- Давай. - и вдруг, неожиданно, перекрестился.
Размышляя над этим его поступком, Егор не заметил, как крутились дворами и оказались уже на главной улице. Снег был неглубокий, выехали вовремя.
Свет Тезка выключил. Темный мурлычущий броневичок призраком пробирался через безразличный город. Вдоль улицы темнели брошенные машины. На перекрестке стояли, сцепившись, уборочный трактор и то, что осталось от «Жигулей». Тезка аккуратно их объехал.
Все это Егор уже видел - ходили как-то с Семеном в мединститут, старый мрачный фасад которого растянулся на пол-улицы - спирт искали. Семенов с чего-то взял, что там должен быть спирт. Обшарили весь медгородок - были только пустые гулкие коридоры и аудитории с хаосом столов и стульев. Искали химкабинет, но не нашли. В морг Егор не стал заходить, сказал, что они и так в морге, а Семенов один забоялся.
Дальше за перекрестком картина оказалась похожей, тот же мастер, та же рука - машины вдоль дорог и потихоньку заметаемые пустые коробки домов с частично разбитыми стеклами.
Сюрприз поджидал дальше, Егор уже сто лет здесь не ездил, раньше этого не было. В ключевом месте, уже почти на выезде из города, в овраге, дорогу перекрывало что-то большое.
- Так! - выдохнул Стас.
- Ты же ездил. - ехидно сказал Макс. - Не отсюда выезжал, - буркнул не оборачиваясь. Давай-ка назад, здесь не пройдем. Как ездили давай!
Егор нагнулся вперед, вглядываясь - поперек дороги стояла машина-кран, свисая передними колесами с дорожной дамбы. Непонятно как умудрились ее сюда втиснуть. И непонятно зачем.
Тезка допятился до подходящего места и развернулся. Поехали назад.
Опять мединститут, опять победивший трактор.
Проехали мимо их сектора, Егор с тревогой посмотрел туда - нехорошо возвращаться. Особенно в самом начале. Максим тоже, перегнувшись, посмотрел на уже ставшие родными избы вдалеке.
По идее, должны были проехать мимо его дома. Внутри что-то заежилось - Егор давно здесь не был и не собирался, слишком неприятные воспоминания остались связаны с этими местами. Максим, тоже местный, нервно, сквозь зубы, засвистел. Егор поерзал и грохотнул автоматом под ногами. Стас обернулся на звук.
- Мушку собьешь, все пристреляно! - повернулся
к Максу. - Не свисти, денег не будет! Шутник. Потом всмотрелся повнимательнее, отвернулся. Вот и он. Егор мельком посмотрел и закрыл глаза.
Эта дорога оказалась свободна. Спокойно проехали развязку и опять оказались на Р. шоссе, но уже выше крана.
- Из РТС стреляли, - сообщил Стас. - Кто-то и там живет. Прибавь газу.
- И стреляет. - прибавил Макс.
- Все стреляют… За окном стремительно пронеслись окруженные избами пятиэтажки.
Потом кладбище. Семейное. Проезжая мимо, Егор прижался лбом к холодному стеклу, здесь лежали мама, папа и старший брат, которого хоронил уже сам, один.
Без приключений, оставив позади заколоченный ржавыми листами пост ушедших ныне, позабыв про свои жезлы, милиционеров, поднялись на эстакаду и оказались на окружной. Тут деревень было мало, почти совсем не было, только небогатые дачные поселки. Белая дорога резала голые белые холмы. Километров десять до трассы.
Потихоньку светало.
Подумалось о Тезке.
Пока что тот поражал своей молчаливостью. Егор сидел за его спиной и видел только показывавшийся иногда из-за подголовника хвост волос, когда водитель крутил головой. Посмотрел в зеркало и нашел в нем внимательные изучающие серые глаза.
- На дорогу смотри! - грубовато сказал он зеркалу. Глаза весело сощурились и опустились. Видный парень. И Стас его взял, значит ценит.
Хотя он и их взял, и может совсем не потому, что ценит.
Тезка был симпатичен и одновременно слегка раздражал. Вообще неприятно, когда кого-то еще зовут твоим именем. Оно же твое. Егор один - остальные все ненастоящие. И как к нему обращаться? Привет Егор
- привет Егор? Чушь. А может это он настоящий? Интересно. Может, есть какой-то идеальный Егор, и мы, все остальные Егоры, стремимся к идеалу по мере отпущенных возможностей? Вон, какой красавчик. И девчонки явно запали. А я не красавчик.
Он еще раз посмотрел в зеркало, но тезка следил за дорогой.
Посмотрим что за птица. Лишь бы птица.
Максим уже, оказывается, задремал, прислонившись к своему стеклу.
Стас, а как мы здесь продукты повезем? Тот хмыкнул.
А что ж, ты только сейчас об этом подумал?
- Нет… - Егор немного смутился. Вообще-то следовало сказать «да». - Ну… Там машину еще возьмем…
- Чего спрашиваешь?… Будто провоцирует. За окном плыли поля, леса вдали чернели, ели сквозь иней зеленели и речки подо льдом блестели. Хотя нет, речки подо льдом не блестели. Как раз проезжали мост через Реку, черной холодной змеей вползавшую в город. Вообще-то здорово было не видеть эти скученные дома с прошедшим сквозь них проклятьем. Глядя из окна теплой машины на спокойно продолжавшую жить природу, Егор думал, что может люди и не нужны вовсе. И города зарастут и разрушатся, и озоновый слой затянется, и земля себя вылечит, а о людях будут вспоминать и скучать по ним только собаки, у которых есть что-то в крови, что заставляет их любить глупых и недобрых людей.
