Дэвид БРИН
«Тс-с-с»
Никто больше не говорит о Даре, от которого нас попросили отказаться из чувства жалости. И мы отреклись от него ради лентили.
Собственно, никто не сомневается, что лентили заслуживают подобной жертвы. Они столько сделали для человечества. Если бы людям не посчастливилось с ними встретиться, разве сумели бы они победить свою бессмысленную зависть и злобу? Я знаю одно — у меня не было бы возможности откладывать написание мемуаров, мешкая два столетия, если бы не новые медицинские технологии лентили.
О, да — время безжалостно, как говорят нам философы лентили. Поэтому я и записываю свои свидетельства в Банк Данных, куда можно лишь делать вклады, забрать их назад нельзя. Придет день, и не останется мужчин и женщин, чьи нейроны будут помнить эти удивительные времена, когда наши зонды принесли первое сообщение о Контакте.
Контакт — такое радостное и одновременно пугающее слово; обещание конца нашему одиночеству и начало… начало чего?
О, как мы боялись. И какие испытывали надежды! Каждый ученый муж выдвигал свою собственную теорию. Наконец-то закончится мрачный период изоляции человечества, заявляли некоторые. Другие предсказывали нашу скорую кончину.
Первые известия о Контакте были полны оптимизма, да что там — они поражали воображение. Такого просто не может быть, думали мы.
Как выяснилось, эти сообщения весьма скромно отражали суть того, что произошло. В полнейшем удивлении мы узнали, что Вселенная, в конечном счете, оказалась разумной! А как может быть иначе, если в ней есть такие поразительные существа, как лентили!
О, да, в Галактическом Содружестве Общего Блага есть множество мудрых рас, у которых примерно столько же желания прибрать к рукам наш маленький заплесневевший мирок, сколько у профессора украсть мячик у зазевавшегося ребенка. Неожиданно все наши самые худшие страхи оказались глупыми и беспочвенными. Конечно, мы еще долгие века будем неуклюжими новичками, но путешествие к звездам раз и навсегда превратило нас в граждан галактики.
Нашими советниками будут добрые, общительные создания, такие прекрасные, мягкие и мудрые. Нужны ли еще доказательства, что Вселенная добра и разумна?
Они направлялись к нам — великолепные звездолеты лентили, сопровождающие два примитивных разведывательных корабля землян. Торопиться было некуда, а лентили очень серьезно относятся к вопросам чести.
Иногда честь дорого обходится. Мы вспомнили об этом, когда корабль «Маргарет Мид», где находилась половина группы первого контакта, взорвался на полпути к дому.
В момент всеобщей скорби к человечеству обратился уважаемый всеми президент Совета глав государств. Оды и гимны могут быть банальными, но только не в таких трагических случаях. Оригинальность не имеет значения для тех, кто охвачен горем. Поэтому президент Тридден говорил о наших погибших соотечественниках как о величайших героях.
Но потом в его обращении к народам Земли возникла неожиданная нота. Он произнес слова, которые поразили всех. В наше время считается, что копии его воззвания не существует. Однако, хотя об этом теперь очень редко упоминают, никакая другая речь не оказала такого колоссального влияния на дальнейшее развитие событий. Она хранится в тайных архивах по всей Солнечной системе.
Вот как Тридден поделился с нами новостью, которая потрясла всех:
«Дорогие сограждане и люди всего мира, я должен рассказать вам о том, что мне удалось узнать. Мой долг поведать вам о том, что лентили, эти благородные существа, которые скоро прибудут на нашу планету, не столь совершенны, как нам сначала показалось. В действительности у них есть один серьезный, трагический недостаток.
Незадолго до своей гибели на борту «Маргарет Мид» наш выдающийся психолог и социолог доктор Элизабет Ришке послала мне документ, повергший меня в смятение. После двух бессонных ночей я решил поделиться этой информацией со всей человеческой расой. Потому что, если мы собираемся что-нибудь предпринять по поводу открытия доктора Ришке, нам необходимо успеть все сделать до прибытия лентили.
Во-первых, я не хочу зря вас тревожить. Нам не грозит никакая опасность. Наоборот. Если бы наши будущие гости хотели с нами покончить, пытаться оказывать сопротивление было бы бессмысленно. Однако все указывает на их великодушие. И в самом деле перед нами откроются секреты древней, мудрой культуры. Будет решено множество проблем, над которыми мы бились столетия.
Но я должен вас предупредить: опасность все-таки существует. Опасность грозит не нам, а нашим благодетелям. Оказывается, несмотря на все свои достижения, лентили имеют одну неожиданную слабость. Перед своей безвременной кончиной доктор Ришке была этим весьма обеспокоена.
Судя по всему, человечество обладает определенным Даром, который у лентили начисто отсутствует. Создается впечатление, что они даже не в состоянии понять его сути. Поначалу, когда доктор Ришке упомянула о нем, они, как ей показалось, просто не поняли, о чем она говорит. Когда же после многочисленных попыток некоторые из лентили догадались, о чем идет речь, их реакция поразила нашего психолога. Профессор Ришке сказала: «Меня ужасает, какие последствия это может иметь для несчастных лентили».
Как хорошо я помню выражение лица президента Триддена. На нем было написано сочувствие к несчастным. За прошедшие недели мы все успели полюбить лентили. Высокие, худощавые, с лицами, освещенными добротой, — разве такие существа способны причинить вред?
Они были почти всемогущи! Умения, для приобретения которых человеку требовалась вся жизнь, давались лентили за несколько дней. Их достижения — как всей расы целиком, так и отдельных индивидуумов — внушали благоговейный трепет.
Лентили высоко оценили искусства и научные открытия человечества, хотя и не в тех словах, которые употребили бы в такой ситуации люди; впрочем, мы прекрасно понимали, что для них это были всего лишь простенькие детские поделки. Ну и как мы должны были относиться к этим своим победам теперь?..
Чрезмерная человеческая гордыня едва не привела к уничтожению нашего возлюбленного мира. Даже к тому моменту, когда нам удалось построить два примитивных звездолета, Земля оставалась раздробленной, полной противоречий. Однако смирение оказалось совсем не таким горьким лекарством, как многие боялись. Если не считать нескольких скептических голосов, большинство людей хотели стать прилежными и благодарными учениками.
Так что нетрудно представить наше удивление! Как мог президент сказать такое? Как лентили — столь могущественные существа — могли иметь серьезный недостаток?
Однако авторитет президента Триддена, как и покойного профессора Ришке, был столь непререкаем, что мы не могли не поверить им. Мы наклонились вперед и слушали, стараясь не упустить ни единого слова.
«Профессор Ришке направила свое сообщение прямо мне, — продолжал президент Тридден. — И теперь я передаю его содержание вам. Потому что все человечество должно принять решение.
У лентили есть психический блок, нечто вроде странного комплекса неполноценности — а для нас это такая мелочь, что большинство людей и не задумывается о подобных вещах. Тут, несомненно, нет нашей вины. И все же мы можем страшно навредить нашим новым друзьям, если позволим им увидеть то, что они предпочли бы не замечать. Наш долг минимизировать урон, который мы можем нанести лентили.
Поэтому я хочу попросить вас принести великую жертву».
Президент умолк на мгновение и продолжил:
«В ближайшие недели, когда мы будем готовиться к приему наших гостей и будущих наставников, необходимо убрать все свидетельства о нашем Даре из литературы, языка, из самой жизни!
Используя свои полномочия, я уже отдал приказ различным государственным учреждениям. В эти минуты уничтожаются каталоги Банка Данных ООН и Библиотеки Конгресса.
Разрешите мне подчеркнуть: в действительности не погибнет ни одна книга! Просто на время длительного процесса создания новой системы каталогов следует исключить все упоминания об этом человеческом таланте.
Все вы, я надеюсь, сделаете то же самое — в городах, поселках и домах. Я, конечно же, не призываю вас покончить с нашим духовным наследием. Однако мы обязаны попытаться скрыть от лентили тот факт, что люди обладают Даром, которого лишены наши гости, чтобы, когда наши благодетели появятся на Земле, они были избавлены от ненужной боли».
О, эта печаль в его глазах! Я могу поведать вам о чувствах, которые многие из нас тогда испытали. Мы испугались. Но самым сильным чувством была гордость. Да, гордость за то, что мы, люди, способны проявить благородство и доброту, когда в этом возникает нужда. Мы слушали этого великого человека, и нас наполняла решимость последовать его примеру. Да, мы совершим этот замечательный поступок, совершим то, к чему он призывает. Мы принесем необходимую жертву и будем достойны звания гражданина галактики.
Но тут президент снова заговорил.
«Конечно, мы хорошо знаем человеческую натуру. Работа, которую предстоит проделать, чтобы нам разрешили присоединиться к Галактическому Содружеству Всеобщего Блага, включает в себя отказ от всякой секретности. Мы стали расой эксцентричных индивидуалистов, которые к тому же гордятся этим. Как же мы тогда скроем существование нашего Дара? Задача практически невыполнимая, даже если вы согласитесь со мной, и мы обнаружим и уничтожим любые упоминания о нашей особой способности.
Я не сомневаюсь, что найдутся люди, которые не захотят принести великую жертву. Те — уж не знаю, правы они или нет, — кто не поверит в то, что нашим благодетелям грозит опасность, что нам следует предпринимать какие-нибудь шаги, чтобы избавить лентили от ненужных страданий.
