КНИГА ПСАЛМОВ (ПСАЛТИРЬ) Перевод в стихах Наума Гребнева . Издательская фирма «Восточная литература» РАН «Школа-Пресс» Москва 1994 ББК 84(0)3-5 К53 Предисловие и примечания Шимона Маркиша Послесловие С.С.Авершщева Редактор издательства Н.Б.Кондырева К 4704020000-088 Без ^ ББК 84(0)3-5 013(02)-94 ISBN 5-02-017398-3 © Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1994 © Н.Гребнев, перевод, 1994 © Ш.Маркиш, предисловие и примечания, 1994 © С.С.Аверинцев, послесловие, 1994 © В.Б.Переберии, оформление, 1994 Содержание Шимон Маркиш. «Господь — сила моя и песнь…» Книга псалмов (Псалтирь) С.С.Аверинцев. Арфа царя Давида и русские ямбы Примечания «Господь — сила моя и песнь…» Нет в еврейском Священном Писании книги более охристианившейся, чем «Псалтирь». И по числу ссылок на нее на всех уровнях—от отцов и учителей церкви, богословов всех времен и исповеданий до скромной проповеди немудреного приходского священника. И по числу толкова- ний, изъяснений, парафразов, никогда не иссякавших, даже в те време- на, когда знакомство с Писанием — непосредственная встреча мирян и рядового духовенства с источниками их веры и религии — отнюдь не поощрялось. И по месту, которое псалмы заняли в богослужении; доста- точно напомнить, что в русской православной церкви они входят в со- став любого, даже самого краткого чина службы, что «Псалтирь» про- питывается целиком каждую неделю церковного года. И по значению ее в старинной системе образования: в старой Руси (чтобы не ходить за примерами далеко) она была главным «учебником», по ней учились чи- тать, а научившись, часто не расставались с нею ни при каких обстояте- льствах, до конца дней. И, наконец, по вкладу ее в культуру и цивили- зацию всех христианских народов. Опять-таки не станем искать приме- ров далеко, ни умножать их сверх меры и без нужды. Немалое число русских крылатых слов и выражений выпорхнуло из книги, приписыва- емой царю Давиду, да так далеко улетело, что родимое гнездо оказа- лось начисто забытым. Кто помнит сегодня, что «ложь во спасение» вос- ходит к неверно понятому стиху 17 из псалма 32 (1) в церковнославянском (1) о нумерации, традиционной для христиан; о различиях в нуме- рации псалмов см. далее. переводе: «Ложь конь во спасение, во множестве же силы своея не спа- сется»? (В общеизвестном и общепринятом русском переводе—в так на- зываемой Синодальной Библии — стих этот звучит так: «Ненадежен конь для спасения, не избавит великою силою своею».) И переложения псалмов, вольные вариации в стихах — вся русская поэзия XVIII в. (с за- ходом в XIX, по крайней мере, вплоть до Мея) не просто сверкает ими, но дышит. Эту новость русской стихотворной культуры возобновляет и ведет далее работа Наума Гребнева. Все это сказано для того, чтобы подчеркнуть: о псалмах можно су- дить с самых различных точек зрения, жесткий выбор и самоограниче- ние неизбежны. В этой статье речь пойдет преимущественно о двух ве- щах: чем были и (в меньшей мере) остаются псалмы йа языке оригина- ла, у народа, который их создал; псалмы как явление поэзии (слово «памятник» решительно не годится!). Начнем с названия. Русское (и вошедшее в международную лексику) «псалом» проис- ходит от греческого псалмбс—«песня», исполняемая под аккомпанемент струнного инструмента; греческий же термин есть, по всей видимости, перевод еврейского мизмбр, которое повторяется в заголовках более чем третьей части всех псалмов, составивших «Псалтирь». Заглавие сборника по-русски — более или менее точная фонетическая транспози-. ция греческого (в средневековом произношении) псалтйрьон — названия того музыкального инструмента, в сопровождении которого пели псал- м6й\ заглавие это вошло в употребление не позже V в. христианской эры. К тому времени у евреев, однако, уже возникло и закрепилось иное заглавие — «Книга Восхвалений» (Сефер Теhилим). Русскому читателю будет легче «почувствовать», что это значит, если он узнает, что текилйм — одного корня с хорошо знакомым ему «аллилуйа» [калелу- йа— «восхваляйте Бога»); этот возглас, по всей очевидности обращен- ный к молящимся, среди всех библейских текстов встречается только в псалмах. Но тут же мы встречаемся и с первыми недоумениями, с пер- выми трудностями. Любой из тех, кто заглядывал в «Псалтирь», помнит, что хвалы Всевышнему — совсем не единственное ее содержание. Вероятно, самая известная, а точнее сказать — наименее оспариваемая попытка класси- фицировать псалмы по содержанию принадлежит немецкому богосло- ву-библеисту Иоганну-Фридриху-Герману Гункелю (1862 —1932). Он наметил пять основных категорий: 1.  Гимны, т. е. песни восхваления в собственном смысле слова, про- славляющие и призывающие прославлять Бога во всех его проявлениях и творениях; особо выделяется группа гимнов, посвященных святому го- роду (Иерусалиму) и святой горе (Сиону), которые Бог избрал местом своего пребывания (Храм). Эта категория численно самая значитель- ная, что и оправдывает традиционное еврейское заглавие сборника. 2. Плачи коллективные: сетования, вызванные кризисной ситуаци- ей общины или нации, и взывания к Богу о помощи. 3. Плачи индивидуальные: жалобы на муки, очень часто заверения в невиновности, очень часто надежда и даже уверенность, что жалоба будет услышана и справедливость восстановлена. Плачей индивидуаль- ных гораздо больше, чем коллективных. 4. Песни благодарения, в подавляющем большинстве индивидуаль- ные, но есть и несколько коллективных; соединяя описание бедствия с хвалами Богу за счастливое избавление, они как бы синтезируют плач и гимн. 5.  Царские псалмы, изображающие ту или иную ситуацию из жиз- ни царя земного, царя евреев: восшествие на престол, свадьбу и т. д. (Внимательный читатель легко убедится в несовершенстве этой классификации, но ведь любая схема несовершенна.) Гункель считал, что все намеченные им категории псалмов имеют культовое происхождение и применялись в храмовом богослужении. Но когда? каким образом? в каком качестве? как приспособляли древние тексты к новым обстоятельствам (например, царские псалмы в период, когда не стало монархии)? Сколько-нибудь точных ответов нет, есть только предположения, основывающиеся на свидетельствах различных книг Библии (частично — сравнительно поздних, например «Хроника» или «Хроники», в русской традиции две «Книги ПаралипоменоЪ», да- тируемые современной библейской критикой IV или даже III в. до хри- стианской эры) и на археологических находках, особенно на дешиф- ровке клинописных «библиотек». Попробуем как-то обобщить эти пред- положения. Обычай торжественных песнопений в честь божества и его святили- ща, равно как и плачей, покаянных и благодарственных молитв, суще- ствовал и в Египте, и в Месопотамии, и в древнем Ханаане во втором тысячелетии до христианской эры; следовательно, едва ли можно при- писывать евреям «открытие» псалма как поэтического и религиозного жанра. Но уже в древнейших, по суждению библеистов, частях Писа- ния встречаются, так сказать, псалмообразные вкрапления («Песнь Мо- исея и сынов Израилевых» после перехода через Чермое море — «Ис- ход», 15, I —21; «Песнь Деворы и Варака» — «Книга Судей», 5). И — также по суждению библеистов — можно в целом доверять разбросан- ным по «Хроникам» сведениям о том, что регулярную службу певцов и музыкантов при Ковчеге Завета установил царь Давид в первой трети X в. до христианской эры. Во все существование Первого Храма, от по- строения его при сыне Давида, Соломоне (965—928 гг. до хр. э.), до разрушения вавилонянами (586 г. до хр. э.), священные обряды сопро- вождались пением и струнным аккомпанементом; храмовые музыканты и певчие объединялись в некое подобие корпораций, учрежденных, воз- можно, еще самим Давидом; все они были левиты, т. е. принадлежали к колену (племени) Леви, исполнявшему низшие священнические функ- ции при Храме. Их потомки, вернувшиеся из Вавилонского пленения, продолжали деятельность своих предков во Втором Храме (516 г. до хр. э.—70 г. хр. э.). Иными словами, псалмопение было в принципе ис-