Джил Грегори

Лунное наваждение

Глава 1

Лондон, март 1806 года

Анемон Карстейз сняла с вешалки в гардеробе вечерний туалет из желтого муслина и бережно передала его стоявшей перед зеркалом полуодетой девушке.

– Поаккуратнее с блестками! – предупредила она, помогая Сесилии Пелхам облачиться в тонкое изящное платье.

Легкая ткань окутала пышным облаком высокую статную фигуру Сесилии. Анемон встряхнула воланы и расправила складки.

– Ну вот и готово, госпожа. Просто великолепно!

Она на мгновение отступила назад, давая возможность девушке полюбоваться на бледно-желтое вечернее платье, украшенное искрящимися блестками, – вызывающе открытое, элегантное и воздушное. Сесилия с ее каштановыми волосами и глазами лани была в нем необыкновенно хороша. Однако внезапный удар грома за окном заставил ее вздрогнуть.

– Гроза? О Господи, только грозы и не хватало! Я не могу идти в этом платье по грязным лужам, оно испортится! – Сесилия топнула ножкой, обутой в атласную туфельку. – Да и вообще мне что-то не очень нравится, как оно на мне сидит. Надо бы чуть-чуть потуже вот здесь, в талии. Летти! – крикнула она, рассматривая свое отражение сузившимися карими глазами. – Принеси-ка зеленое атласное, с перламутровыми пуговицами и бархатным поясом! Да пошевеливайся, я уже опаздываю! Энтони будет в ярости. Впрочем, пусть злится. – Она тряхнула головой, разметав копну темных волос по узким плечам. – Конечно, он предпочел бы отправиться в свой жуткий игорный клуб или на петушиные бои, но сопровождать меня к Альмаку – его долг. Как-никак, он мой брат, и ему пойдет на пользу побывать для разнообразия в приличном обществе! – Она раздраженно обернулась, уперев руки в бока и не делая ни малейшей попытки снять платье без помощи горничной. – Живее, Летти! Найди мой жемчуг! И зеленый бархатный ридикюль! Я должна попасть к Альмаку, прежде чем они закроются на ночь!

Анемон повиновалась, пряча свое нетерпение. Ей надо было, чтобы Сесилия Пелхам как можно скорее вышла из дома. Но капризная госпожа то и дело меняла платья, прически и никак не могла решить, какие выбрать драгоценности, какую накинуть шаль и стоит ли румянить щеки – совсем чуть-чуть, только чтобы подчеркнуть их фарфоровую бледность. Анемон принесла ей зеленое атласное платье, обрадовалась, услышав восхищенный отзыв госпожи, и ловко завязала бант на бархатном поясе. Затем она быстро убрала волосы Сесилии в высокую прическу, оставив по бокам изящные тугие завитки, которые обрамляли продолговатое лицо девушки, и застегнула жемчужное ожерелье. Наконец Сесилия встала перед зеркалом, капризно выпятив нижнюю губку.

– Ну что ж… – задумчиво протянула она, но Анемон перебила ее, боясь, как бы она опять не передумала:

– Уже поздно, госпожа. Слышите? Кажется, ваш брат зовет вас снизу, из холла. – Она подбадривающе улыбнулась, расправляя шелковые шнурки зеленого ридикюля на запястье Сесилии. – Вы сегодня неотразимы, мисс. У Альмака вы ослепите всех своей красотой!

– Отлично! Пожалуй, ты права. – Сесилия в последний раз оценивающе взглянула на себя в зеркало в резной оправе и стремительно пошла к двери. – Сегодня я буду поздно, Летти, – небрежно бросила она через плечо, – дождись меня. Можешь погладить мое голубое утреннее платье и заштопать блестящую шаль. Да, и не забудь подшить край моей пелерины. Вчера я прищемила его дверцей кареты – ужас что получилось! Мне надо, чтобы пелерина была готова к завтрашнему дню, так что сделай обязательно!

С этими словами Сесилия распахнула дверь и с силой захлопнула ее за собой. Оставшись одна, Анемон оглядела освещенную лампой розовую спальню. Здесь царил полный хаос. На кровати валялись одежда, украшения и ленты; французский мраморный туалетный столик утопал под грудой бесчисленных флаконов и баночек с косметикой, гребней и перчаток; со стула с изящной резьбой небрежно свисала кружевная шаль, а на полу валялись вечерние туфли всевозможных фасонов, которые леди Пелхам примеряла с разными платьями.

Анемон с отвращением стиснула зубы. Ей очень хотелось задушить свою госпожу. Принимая это задание, она предвидела опасность и необходимость действовать крайне умело и осмотрительно, но ей и в голову не могло прийти, что при этом ей придется безропотно выполнять приказы взбалмошной, самовлюбленной барышни. Анемон благодарила Бога за то, что ее роль горничной Летти Зейн была всего лишь ролью, причем недолговременной. Быть на побегушках, тем более у такой властной и эгоистичной девушки, как Сесилия? Нет, это не ее призвание. Сама Анемон, дочь военного, не знала роскоши личных служанок, дворецких и поваров, но, пожив вместе с остальной прислугой в этом богатом лондонском доме, она невольно жалела всех тех, кто вынужден зарабатывать себе на пропитание, потакая прихотям аристократов. Лучше кочевать по полевым лагерям и доблестно служить воинскому долгу, чем подносить по утрам шоколад ветреной светской дамочке.

Она подошла к окну и выглянула из-за розовых шелковых занавесок. Карета Пелхамов, громыхая, отъехала от дома и покатила по вымощенной булыжником Брук-стрит. Наконец-то все ушли! Лорд Пелхам, отец Сесилии, несколько часов назад отправился обедать в свой клуб и наверняка остался там играть в кости. Его сын Энтони и Сесилия только что направились к Альмаку. Теперь можно спокойно приступить к выполнению задания, а оно не терпит отлагательств. Уже почти девять, спохватилась девушка. Оливер, конечно, расхаживает из угла в угол и нервно теребит кончики своих тщательно подстриженных усиков. Надо спешить!

Она оставила спальню Сесилии в беспорядке, с ужасом подумав о том, что придется здесь прибираться по возвращении, и стрелой полетела по тускло освещенному коридору в служебное крыло здания. Быстро взяв из своей маленькой спаленки наверху синий шерстяной плащ, она накинула его поверх батистового платья с глухим воротником и подняла капюшон, спрятав под ним светлые волосы, собранные в скромный узел на затылке. Пепельно-русые локоны Анемон, пышным каскадом ниспадавшие до талии, совсем не годились для Летти Зейн. Улыбаясь самой себе, девушка легко сбежала по служебной лестнице и прошмыгнула через черный ход в мглистую ночь. Ее ясные серые глаза взволнованно искрились.

Оливер будет доволен ее донесением. После трех недель ожиданий и наблюдений она полностью убедилась в том, что граф Эдвард Пелхам действительно является платным информатором французов, предателем отечества и престола.

С уверенностью человека, который много раз ходил этой дорогой, Анемон шла по залитым дождем лондонским улицам мимо фешенебельных кирпичных зданий, мимо роскошного Гайд-парка, мимо площадей, по которым катили конные экипажи, мимо уличных фонарей, подсвечивавших серебром серый туман мартовской ночи.

Наконец девушка взяла наемный экипаж и доехала до центра делового района города. Выйдя из кареты и расплатившись с извозчиком, она огляделась по сторонам, желая убедиться, что за ней не следят, и торопливо зашагала дальше. До пристани оставалось еще несколько кварталов.

Ей надо было попасть в старую таверну – кирпичное двухэтажное здание с видом на портовые доки. Гравированная вывеска на крыше гласила: «Каменный бык». Здесь вас ждут хороший сыр и хорошее пиво». Анемон без колебаний зашла внутрь и, не обращая внимания на толпу горланящих пьяных мужчин в ярко освещенном игорном салуне, направилась к узкой лестнице без ковровой дорожки, мимоходом кивнув хозяину таверны, стоявшему за стойкой бара.

Флегматичный мужчина перехватил ее взгляд, когда она поставила ногу на первую ступеньку. Он быстро покачал головой, потом поднял большой палец в направлении верхнего лестничного пролета. Анемон нахмурилась и, кивнув, поспешила наверх, размышляя, что бы это значило. Хозяин таверны подал ей знак, что Оливера там нет, и все же просил подняться на второй этаж. Что происходит? Ей надо передать очень важное донесение, и пришла она в условленное время. Где же Оливер?

После суматохи игорного притона в холле верхнего этажа было относительно тихо. Девушка решительно направилась к первой двери справа, три раза коротко постучала и вошла, не зная, кто ее ждет. Как и сообщил хозяин таверны, Оливера здесь не было. Вместо него за старым письменным столом из тикового дерева сидел сухопарый молодой человек и барабанил длинными пальцами по поцарапанной столешнице. Очки на высокой переносице, голова с острой макушкой и прилизанными рыжеватыми волосами, оттопыренные уши…

– Мисс Карстейз? Опаздываете! – произнес он высоким недовольным голосом. Его голубые глаза буравили девушку из-за стекол очков. – Войдите и закройте дверь. Я не намерен торчать здесь всю ночь.

Анемон настороженно посмотрела на молодого человека.

– Кто вы такой? – холодно спросила она, с щелчком захлопнув за собой дверь. – Вы не… не тот джентльмен, на встречу с которым я пришла.

– Оливер уехал. Его вызвал министр иностранных дел, – нетерпеливо объяснил молодой человек, потом встал и протянул руку. – Я его помощник, Дональд Бэксфилд.

Анемон пожала мягкую белую руку Бэксфилда, не спуская глаз с его лица.

– Прошу вас предъявить доказательства, мистер Бэксфилд.

– Что? – Молодой человек уставился на нее, изумленно открыв рот. В темном мятом костюме и туго завязанном галстуке он походил на тощего банковского служащего. – Я не понял. О чем это вы?

– Мы с вами никогда не встречались, – спокойно пояснила она. – Я не знаю, тот ли вы человек, за которого себя выдаете, и поэтому прошу доказательств.

– Каких, черт возьми… – возмущенно начал он, но Анемон его перебила:

– Пароль, мистер Бэксфилд. Будьте любезны, скажите, пожалуйста, пароль.

– А!.. – Он провел рукой по волосам. – Ну конечно! – И он проговорил нараспев: – «Флейты, слоны и чалмы. Кажется, все это можно увидеть в Индии, не так ли? Хотя, если говорить о морских портах, то я, разумеется, предпочитаю Мальту Бомбею».